в атаке банда понесла бы реальные, а не виртуальные потери.

И банды-соседи у нас мирные только тогда, когда есть опасность получить по шее. Ну и не стоит забывать тот момент, что все участники конфликта нас фактически «слили» «Гиенам», согласившись на временное перемирие.

Так что теперь пусть воюют, теряют силы и бойцов. А мы пока освоим трофеи, подготовимся, вооружимся. Да и о расширении банды Гаражных Федя мечтательно говорил.

Хотя тут понятно, что если такое расширение и будет, то только после окончания боевых действий. Мы, как-никак, не «Гиены», чтобы конченных алхимистов толпами нанимать.

— Хорошо, что никто не знал, сколько у нас людей, — довольно завершил Федя свои разглагольствования.

Я их слушал вполуха: толковой информации ноль, просто другу было надо выговориться. А кроме меня, подозреваю, он мало с кем может поговорить по душам.

А уж по вопросам банды — так и вовсе я выхожу единственный кандидат. И это понимаемо.

— В нормальной банде это бы не сработало, — не без подколки отметил я.

— У нас нормальная банда! — возмутился Федя. — Мы справились с превосходящими силами, чисто!

Ну да, мы резали металл, я и станок с программным управлением, мысленно хмыкнул я. Хотя, на самом деле, я часть банды. Так что действительно «справились».

Но надо оптимизм атамана несколько потушить, а то как бы не стал считать Гаражных самыми большими шишками в Нижнем. Вряд ли станет, но опасность такого есть.

А это… осуществимо, вообще-то. Но пока так считать несвоевременно, да и опасно.

— Чудом справились, Федь.

— Ты же всё контролировал! — прищурился друг.

— Не всё. Вероятность сбоя и отказа щитов — пять процентов. Вероятность неуправляемого резонанса и взрыва — два процента. Семь процентов на смертельный исход мне. Да и банде, если не бежать.

— Да и не смогли бы мы убежать, да и не стали бы, — задумчиво протянул Фёдор. — Реально семь процентов? Вроде и немного, но…

— Реально.

— А зачем ты тогда в это влез⁈

— Остальные варианты давали гораздо худший процент, — честно ответил я. — А в броневике приходилось контролировать слишком много различных параметров, мельчайшая ошибка или задержка, не говоря о техсбое — и всё. Я, всё-таки, не Мерлин.

— А это кто такой? — уставился на меня Фёдор с интересом.

— Бородатый дед в длинном плаще и смешной шляпе, — хмыкнул я.

— Петрович, что ли?

— Какой Петрович? — удивился уже я.

На что Федя, с усмешкой, рассказал о некоем деде с сумашедшинкой. И, кстати, сильном Одарённом, почему этот дед стал своеобразной легендой окрестных районов Нижнего.

Ходил с длинной белой бородой, в экзотических головных уборах и плаще… на голое тело. И демонстрировал это тело последние десять лет встретившимся на пути Петровича прохожим, распахивая плащ.

А вот про Мерлина, древнего Одарённого, по легенде создавшего систему или артефакт, позволяющую Одарённым осуществлять однотипные и стандартные воздействия эфиром — Федя не знал.

Даже то, что концепция эфирного доспеха, а не инстинктивного эфирного воздействия, была придумана Мерлином — он был не в курсе. Это, кстати, уже не легенда и «забытое знание», а исторический факт.

Всё же, несмотря на то, что Федя мне друг, мы достаточно разные. Говоря поэтическим языком — живём в разных мирах.

Впрочем, предаваться философии не было ни желания, ни времени. Федя распрощался и направился по атаманским делам, а я вернулся к попыткам собрать генератор.

И вдруг понял, что даже если я его соберу, то получу далеко не настолько замечательную вещь, как казалось в начале. Задумался, начал вглядываться в золотистые линии схемы, но и сам посчитал.

Выходило не слишком хорошо, да и сам я почти дал маху: схемы показывают «принципиальную возможность осуществимости», а никак не заменяют испытания. И не полностью раскрывают раскрывают все нюансы работы готового механизма.

Впрочем, идея осуществима, правда надо доработать и оптимизировать. В общем — работать, как инженеру, мысленно хмыкнул я.

Высунулся на секунду из мастерской, полюбовался на парней, стоящих у перил напротив мастерской.

— На сегодня можете быть свободны. парни. Для вас дел не предвидится, — сообщил я.

— Но, Марк, мы на службе, — к моему удивлению послышалось несколько голосов.

— Ну… смотрите сами, дел пока нет, — хмыкнул я.

— Но могут появиться, — отметил Хром, на что мне осталось только с улыбкой пожать плечами.

Гордое звание миньонов всё ближе и ближе к парням, отметил я, посмеиваясь и возвращаясь в мастерскую.

Но запускать их внутрь пока не стал — помочь ничем не помогут, а если всё пойдёт не так — пострадают. Да и отвлечь в самый неподходящий момент могут.

Но вообще, похоже, это противостояние с «Гиенами» подняло мой авторитет в банде на небывалую высоту. Вроде как «всех перебил»…

Вот только, хотя это и удобно в ряде моментов, меня переоценивают. Если бы не поддержка банды, я бы не справился. Банально не хватило бы снарядов: защитные поля на десантных машинах, эфирные доспехи гвардейцев.

А снарядов было меньше пяти тысяч. Хотя, если подумать, мог и справиться. Но не просто так — нужны были дополнительные факторы поражения.

Если машины не выводит из строя, а именно взрывать, то, теоретически, можно было… Нет, не выходит: остаётся не меньше пятнадцати гвардейцев. А с ними никак.

Но вот если у них были гранаты, или ещё какая-нибудь взрывчатка, то можно было справиться. Интересно, была или нет?

На этом я хмыкнул: опасаясь прибора, я переключился на отвлечённые рассуждения. Точнее, не я, а организм — хитрый он у меня механизм.

Но в любом случае: уничтожение машин и гранат, если они и были — расточительство. И так справились, а сейчас мне надо справляться с этим безумным генератором.

Через часок, помотав мне нервы, генератор заработал и выдавал необходимые параметры. Что ценно — больше мне не придётся возиться с этой опасной штукой «на живую».

Параметры рабочего механизма в нужных размерах и взаиморасположения его частей есть.

А значит, когда я стану делать новые — для банды, а может ещё для чего пригодится — просто можно будет вносить минимальные изменения «по месту», уже после запуска собранного механизма.

Позвал миньонов — стоять бессмертной стражей у ворот мастерской им совершенно лишнее. И, расслабляясь и попивая кофе, думал о практически домашнем аресте, устроенным мне Федей в гараже.

Немного раздражает, если начистоту —