– То есть как это меня нет? – весело поинтересовалась Светка, легкомысленно помахивая батоном белого хлеба, не вместившимся в полную пластиковую сумку, из которой торчали какие-то красочные упаковки.

Для покойницы Светлана Константиновна выглядела слишком живой. В отличие от Наташки, я углядела «угробленную» еще издалека, от волнения потеряла дар речи и ног под собой не чуяла. Поэтому и наскочила на «камень преткновения» – Наташкину пятку. Не каждый день люди с того света возвращаются. С покупками. Хотя не каждый день их туда и отправляют, причем так, что сами они об этом даже не догадываются.

– Фига себе… – изумилась подруга, медленно распрямляясь. – Надо полагать, тебя потеряли, ты вслед за своей челюстью из мешка выпала…

– Это из того, пыльного, которым тебя по голове шарахнули? – обиделась Светка. – Что за странные речи? И куда вы несетесь? Тетю Раю видели? Она вас, что, не предупредила? Вы запаздывали, я и решила в сбербанк сбегать, квитанции по квартплате оплатить, да во!.. – В доказательство своих добрых намерений она выдвинула на передний план сумку. – Не удержалась, сладостей накупила. Слабо слопать килограмм мороженого с ананасовым компотом?

– Запросто… – не своим голосом отозвалась Наташка. – Можно и без компота. А мы-то думали… Блин, лишний раз убеждаюсь – много думать вредно. Интересно, а кого тогда у вас из подъезда это… вынесли? Ир, скажи!

– Милиции и зевак полно, – охотно поддержала я совсем не светский разговор, визуально определив в пакете коробку конфет. – Свет, а ты долго отсутствовала?

– Да нет… Я что-то сегодня плохо вас понимаю. Что значит «вынесли»?

– Ну вынесли и вынесли! Слава Богу, не тебя, – неожиданно рассердилась Наталья. – Честно говоря, я с большим удовольствием посидела бы сейчас с мороженым где-нибудь в скверике. Возвращаться назад нет никакого желания. Боюсь, не смогу сосредоточиться на твоих разносолах. Как вспомню этот черный пластиковый мешок…

– А с какой стати вы меня заживо похоронили? Мало в подъезде других, более достойных кандидатов? Николай Петрович со второго этажа, например… Ой, мамочки! Неужели допился?! И когда только успел? Я из подъезда выходила – он еще скандалил и из окна жареной картошкой швырялся. А тетя Аня умоляла сковородку не выкидывать – она дорогая, с настоящим тефлоновым покрытием.

– Значит, не выкинул! – тяжело вздохнула Наташка. – Твоя тетя Аня сама ее об Николая Петровича ухандокала. В результате два предмета разошлись по разные стороны небытия: он – в морг, сковородка – на помойку. А вот тетю Аню при нас никуда не выносили. И это радует. Ладно, хватит торчать на солнцепеке, мороженое растает.

Натальино замечание нас подстегнуло. К Светке мы неслись почти бегом. И очень порадовались тому, что толпы перед подъездом уже не было. Отдельные ее составляющие из знатоков и любопытных кучковались в разных местах, но, главное, – в сторонке.

– Тетя Рая! Это я! – пропела Светка, позвонив к себе и плечом помогая двери распахнуться. Но остановилась как вкопанная.

– Светлана Константиновна Серова? – спросил один из двух оперативников, встретивших ее в коридоре.

– Белова, – машинально поправила она, недоуменно улыбнувшись.

С ней согласились. И гостеприимно предложили пройти в комнату с накрытым столом. На паласе виднелись контуры человеческого тела, нарисованные мелом. Подобные «картины» почему-то всегда напоминают детский рисунок. Тетя Рая, к которой чуть ранее взывала Светка, сидела на стуле у окна и с ужасом смотрела в нашу сторону.

Светлана Константиновна просто вынуждена была принять приглашение. Ее пакет с продуктами и батон перекочевали в руки появившегося из кухни третьего сотрудника – того самого, который совсем недавно маялся на посту у выхода из подъезда. В результате руки у него оказались заняты. Жаль, что язык во рту болтался совершенно свободно. Удостоив нас с Натальей внимательного взгляда, он радостно возвестил:

– О! Этих двух женщин я видел внизу. Они толкались в толпе среди присутствующих так, что выбили одному старику зубы. При этом сказали, что ошиблись адресом и ищут мастерскую по ремонту электроприборов, а затем быстро скрылись.

Отказаться от настойчивого приглашения проследовать за Светланой Константиновной в комнату мы не смогли…

Домой вернулись поздно. Не совсем здоровые, скорее полуживые. Поскольку мобильники у нас изъяли еще в Светкиной квартире, а воспользоваться служебным телефоном в отделении милиции не разрешили, предупредить родных, что находимся «в гостях» не по своей воле, мы с Наташкой не могли. Правда, выпуская нас на свободу, мобильники нам вернули, но звонить домой уже не хотелось – все равно никто не поверит в сумасшедшую историю, тем более, что изложить ее грамотно нам едва ли бы удалось.

Светлана Константиновна Серова по паспорту, и Белова по вчерашнему решению суда о разводе, уехала за решетку в СИЗО. Основание более чем достаточное: она подозревалась в спланированном убийстве из корыстных побуждений своего бывшего мужа Серова Владимира Аркадьевича. Мы с Наташкой не очень плавно перетекли из категории соучастников Серовой-Беловой в категорию несостоявшихся потерпевших. Иными словами, на волю нас с Наташкой выпустили, как редкостных дур, которым несказанно повезло. И совсем не повезло Светке. Как выяснилось за время нашего пребывания в отделении милиции, на бутылке отравленного вина были обнаружены только отпечатки пальцев покойника и Раисы Афанасьевны. Собственные Светкины «пальчики» отсутствовали, хотя она и настаивала на том, что лично ставила бутылку на стол. Зачем Светке умышленно стирать свои отпечатки, а потом без всякой логики признаваться в том, что лапала бутылку руками?

Правда выплыла из покаяния Раисы Афанасьевны. Покрасневшая Светкина соседка пояснила, что бутылка сразу привлекла ее внимание красотой и изяществом формы. Что-то подобное она видела раньше, кажется, в универсаме и по баснословной цене. Женщина решила рассмотреть стеклянный шедевр получше и взяла в руки. Бутылка ее не разочаровала. Если аккуратно отрезать горлышко, вполне могла сойти за вазочку, Светлане она наверняка не нужна. Возвращая бутылку на место, машинально протерла ее фартуком. Раиса Афанасьевна как женщина-одиночка была исключительной чистюлей.

Обстоятельства преступления в процессе оформления протоколов допроса и иных процессуальных бумаг, а также сумбурного рассказа Светки и некоторых деталей, выясненных позднее с помощью выпущенной на свободу одновременно с нами Светкиной соседки, выглядели так. В четверг, выйдя из зала суда, взаимно удрученные крайне неприятной процедурой развода и раздела имущества, бывшие супруги Серовы не разошлись, как положено, в разные стороны. Владимир предложил Светлане подвезти ее до ближайшей станции метро. Она согласилась. По дороге он попросил у нее прощения «за все». Она ответила тем же. Владимир не принял Светкиных извинений, сославшись на то, что именно он привел их отношения к такому финалу. Светка разревелась и заявила, что она махровая идиотка, живущая чужим умом. Дальнейшее самобичевание продолжилось в приятной обстановке маленького уютного ресторанчика с кондиционером. Там выяснилось, что они – взрослые и в настоящее время свободные от брачных уз люди, а посему ничто не мешает им вступить в законный брак по второму заходу. При этом Владимир поклялся, что даже не отменял своего завещания, по которому Светлана в случае его смерти являлась главной наследницей его движимого и недвижимого имущества. Со слов Светланы Константиновны, сказанное ее очень расстроило. Уж лучше бы он молчал на эту тему. Поскольку после такого «подарка» она просто не может принять его предложение снова выйти за него замуж, дабы ее согласие не расценили как меркантильность. Более того, она благородно отказывается от своей части имущества, как принадлежащего ей по решению суда (старинный прабабушкин сундук – на большее она и не претендовала), так и завещанного ей мужем. Владимир, в свою очередь, обиделся. Сундук он отстаивал из тактических соображений, надеялся с его помощью вернуть жену, но подкупать ее завещанием и в мыслях не держал. Светка не сдавалась, заявив, что завещание ее компроментирует. Таким образом, перспектива новой свадьбы серьезно пошатнулась. Расстались бывшие супруги в расстроенных чувствах. И если уж сама Светка не могла точно определить характер события, которое она пригласила нас с Наташкой отметить, то мы и подавно. Светка упорно отрицала и факт приглашения к себе вместе с нами Владимира Аркадьевича. Более того, уверяла, что для нее его визит – полная неожиданность. Им обоим надлежало определиться в своих дальнейших намерениях, а на это, как минимум, требуется двадцать четыре часа. Но похожая на кагэбэшницу домработница Серова уверяла, что слышала утром телефонный разговор Владимира Аркадьевича с бывшей женой и его заверения, что непременно явится к двенадцати ноль-ноль с цветами.