на глаза. Сдается мне, вас они ненавидят больше, чем нас.

— Это потому, что я еврей.

— И много у вас врагов в Тафилалете?

— Ни одного, господин. Я прибыл сюда всего два дня назад и…

Выстрел не дал ему закончить фразу. Один марокканец сумел незаметно подобраться к двери, прокравшись вдоль стены, и выстрелил в щель между мешками. Свистнула пуля, едва не задев маркиза и еврейского юношу.

Рокко схватил со стойки револьвер и пальнул вслед убегающему марокканцу. Тот завопил, однако не упал и тут же затерялся в толпе. Горожане сгрудились на площади шагах в пятидесяти от кофейни и не переставая выкрикивали страшные угрозы.

— Промазал? — поинтересовался маркиз.

— Не совсем. Я его ранил, — ответил Рокко. — У нас на Сардинии стрелять умеют.

— У нас на Корсике тоже, — засмеялся маркиз.

— Да, не поспоришь. Ловко вы отправили прямиком к Магомету того фанатика, всадив ему тридцать граммов свинца в тыкву.

— И вы еще можете шутить? — воскликнул юноша, пораженный невероятным хладнокровием своих спасителей.

— Что тут такого? Мы с Рокко развлекаемся вовсю, — ответил маркиз.

— Не думайте, что марокканцы оставят нас в покое.

— Не оставят, говорите? Ну это мы еще поглядим.

— Они перережут нас как цыплят.

— Вы их боитесь?

— Нет, господин маркиз, не боюсь. Клянусь в этом. Однако мне жаль вас и… свою сестру, — вздохнул юноша.

— А, так у вас есть сестра? Где же она?

— В доме одного моего единоверца.

— То есть в безопасности?

— Надеюсь.

— В таком случае выше нос, дружище. Вы еще с ней увидитесь. Гвардейцы наместника не позволят толпе растерзать двух европейцев.

— Европейцев, вероятно, да. Что до меня… Я-то — еврей. Меня наместник с чистой совестью бросит толпе.

— Скажите-ка, вы марокканский подданный?

— Да, я из Танжера.

— В Тафилалете вас кто-нибудь знает?

— Нет, господин маркиз.

— Тогда мы объявим, что вы находитесь под покровительством Франции и Италии. Посмотрим, осмелятся ли они вас тронуть. Ага! Кажется, началось. Рокко, надо кое-что сделать.

— Хозяин, — сказал Рокко, — снаружи прячутся четверо или пятеро бандитов. Сейчас примутся палить.

— По-моему, кофейник давно вскипел. Почему бы не угостить этих месье чашечкой мокко?

— Одной чашечкой? Мы же не жадные, господин маркиз.

— А вдруг они обожгутся?

— Тем хуже для них.

Маркиз и юноша встали у стены, чтобы не попасть под выстрел в упор, а сардинец взял тряпку, снял с жаровни огромный, чуть ли не десятилитровый, котелок с кофе и по лесенке поднялся на террасу. Прячась за парапетом, он поднял котелок и опрокинул его содержимое вниз, крикнув:

— Берегите голову, ребята! Горячо!

Из-за двери раздались кошмарные, душераздирающие вопли. Несколько человек бросились через площадь, держась за голову и визжа, точно дикие звери.

— Славный полив! — воскликнул великан.

Толпа отреагировала бешеной пальбой из ружей. Сардинец, однако, предвидя такую реакцию, уже присел за парапетом, по которому застучали пули, разбрасывая во все стороны каменное крошево.

— А стреляют неплохо, подлецы, хотя вряд ли у них имеется добрый английский порох, — проворчал себе в усы Рокко. — Спущусь-ка, поставлю опять котелок на огонь.

И сбежал по ступеням. Вслед грянул новый залп, пули градом забарабанили по стенам.

— Кажется, теперь они больше злы на тебя, мой дорогой Рокко, чем на этого месье, — заметил маркиз. — Кстати, вооружены они неважно. Карабины у них, может, и есть, но, по-моему, от них больше шума, чем вреда.

— Что слышно? — поинтересовался Рокко у еврея, наблюдавшего за площадью.

— Удрали, только пятки засверкали.

— Еще бы! Столько кофе разом выпить!

— Тем не менее остальные готовятся стрелять, — добавил юноша.

— Ничего, нам есть что им предложить, господин…

— Бен Нартико, — представился молодой еврей.

— Судя по имени, вы наполовину то ли араб, то ли испанец?

— Можно и так сказать, месье…

— Маркиз де Сартен.

— Вы корсиканец?

— Да, господин Нартико. Мы с моим верным Рокко оба островитяне. Он с Сардинии. Смотрите, они приближаются! Проклятье! Погодите, сейчас я вас…

С этими словами маркиз выстрелил из револьвера. Молодой еврей поддержал его огнем из пистолета.

— Отлично стреляет израильтянин, — пробасил Рокко, увидев, как один из нападавших крутанулся вокруг своей оси и рухнул на землю.

Толпа ответила столь мощным залпом, что трое осажденных вынуждены были присесть. Марокканцы, похоже, решили взяться за дело всерьез. Пули засвистели, глухо застучали по стенам и деревянной стойке, выбивая куски штукатурки и щепки.

Нападающие, сбившись в кучу, подбирались к кофейне, подбадривая себя криками. Решили, наверное, во что бы то ни стало добраться до трех кафиров, посмевших бросить вызов целому городу.

— Господин де Сартен, — произнес юноша, — настал наш последний час.

— У меня еще три патрона, — хладнокровно ответил маркиз.

— Я пока вообще ни одного из своих не потратил, — прибавил Рокко.

— Итого — минус восемь негодяев.

— А мои кулаки, хозяин? О них вы позабыли?

— Но их же там тысяча! — вскричал еврей. — У вас найдутся кинжалы?

— Найдутся. И мы ими воспользуемся, будьте покойны.

— Следовательно, у нас вполне хватит… Что это еще за шум? Не стук ли копыт?

В самом деле, сквозь многоголосый гомон донеслось ржание лошадей и по мостовой загрохотали подковы. Послышались повелительные крики:

— С дороги! С дороги!

— Похоже, помощь подоспела, — сообщил Рокко, выглянув наружу. — Толпа расступается перед всадниками.

— Выходит, здешний душка-наместник решил наконец вмешаться? — предположил маркиз. — Еще чуть-чуть, и уже ничто не спасло бы наши шкуры, а заодно — и шкуры его подданных. Представляю, что сейчас здесь начнется.

— Ничего, что нельзя будет решить золотом, — сказал Бен Нартико. — Если позволите, я вручу им его от вашего имени.

— От таких щедрых предложений грех отказываться. Сейчас у меня в кармане ни луидора, но потом я верну вам долг.

— Господин маркиз! — воскликнул Бен Нартико. — Это я у вас в неоплатном долгу!

— А он совершенно не похож на других евреев, — пробормотал себе под нос Рокко. — Неплохой, должно быть, парнишка.

Между тем всадники, разогнав собравшихся древками копий, остановились перед кофейней. Их было около трех десятков, все высокие, статные и черные, как вакса. Лучшие, самые надежные марокканские войска комплектуются из негров, которых в цепях приводят из африканских джунглей. Они не колеблясь пускают в ход оружие против местных жителей: мавров, арабов и евреев.

На стражниках были просторные голубые или красные кафтаны, белые накидки и остроконечные фески. На ногах — желтые кожаные бабуши с очень длинными двузубыми шпорами.

Лошади под тяжелыми седлами были коренасты, яркоглазы, с немного сплющенными лбами. Красивые, поджарые, быстрые как ветер и выносливые животные.

Во главе отряда гарцевал очень смуглый, чернобородый вельможа весьма важного вида. Наряд его составляли белая чалма, короткие штаны, желтые сапоги и невероятной красоты голубой уазроц из невесомого шелка, расшитого золотом.

Маркиз