Йоши влез на плечи Лео и спрыгнул на мягкую подушку.

– Ох! – воскликнула бабушка Хильда, затаившая дыхание.

Фредди придумал номер со скейтом: сначала он ехал по кругу, а затем перепрыгнул через препятствие, сложенное на земле из рулонов туалетной бумаги.

– Браво! – восторженно воскликнул дедушка Пер даже прежде, чем мальчик успел приземлиться.

Все засмеялись, а Фредди сделал дополнительный круг.

И вот остался только номер Генри.

Матильда с облегчением вздохнула. Она увидела, как енот направляется к манежу. В одной лапке у зверька была кондитерская кисть, а другой он тащил за собой скейт Лео, на котором стояло бабушкино сито – в перевёрнутом виде.

Генри вышел на середину манежа и поднял сито.

– Мяу!

Оказывается, под ситом сидела Мими, соседская кошечка. Она глянула на енота влюблёнными глазами и потёрлась об него.

– Как мило! – выкрикнула Дикая Джейн.

Она поднялась со своего места и сложила пальцы в форме сердечка.

Генри лёг на землю, а Мими взобралась ему на спину. Когда енот встал на четыре лапы, кошечка вцепилась в него, а Генри проскакал четыре круга по манежу.

Все ликовали и неистовствовали. Потом Мими спрыгнула, Генри обнял её и поцеловал, а затем поклонился.

Лео сорвал шляпу с головы рокера Джимми и пошёл по рядам.

Зрители с удовольствием бросали деньги в шляпу и не скупились.

Матильда была счастлива. Цирковое представление удалось на славу. А больше всего она гордилась Генри и его номером с укрощением «льва».

Когда позже ребята посчитали деньги, их, конечно, не вполне хватило на новую духовку, но дедушка Пер достал тайную заначку. И нужная сумма набралась.

Бабушка Хильда была вне себя от радости. Она обнимала всех по очереди.

– В общем-то, мы беспокоились именно о себе, – сказала Матильда и подмигнула Генри. – Ведь кафе «Мыльный орешек» без запаха выпечки – это ужасно носощипательно!

На Вилле Чудес ни один день не похож на предыдущие. Сегодня Генри был пиратом, прошедшим через огонь и воду.

– Хей-хо! – крикнул Генри.

Со свёрнутым в трубку листом бумаги вместо сабли енот стоя раскачивался на качелях, накануне повешенных на вишню, причём так сильно, что ветка трещала.

– Я самый свирепый и ужасный капитан Виши-Ваши! Я выброшу за борт любого, кто приблизится ко мне, – и съем на завтрак того, кто посмеет меня обидеть!

Матильда отшатнулась: ведь Генри так неожиданно закрутил качели, что те чуть не поймали её прямо как настоящее лассо. И едва не попали ей по лбу.

– Да ты и правда опасен, – испуганно сказала девочка. – Когда ты уже закончишь качаться, пират Виши-Ваши? Мы с Йоши тоже хотим.

Генри зарычал и замахал саблей в воздухе.

– Добровольно – никогда! Если хотите качаться, вы должны отвоевать у меня качели!

Енот беспечно раскачивался всё сильнее и сильнее. Сабля в лапке, взгляд устремлён на Матильду и Йоши.

– Аккуратнее! И держись покрепче! – предупредил зверька Йоши.

– Вам просто завидно, – фыркнул Генри и взлетел совсем высоко, выделывая ещё более захватывающие трюки саблей.

Матильда закрыла глаза. Всё это, конечно, должно плохо кончиться. Так и случилось. Когда качели достигли наивысшей точки, Генри не сумел вовремя схватиться за верёвку и потерял равновесие.

– А-а-а! – крикнул енот, падая на землю.

ХРУМ! Вот что раздалось, когда он приземлился в траву.

А потом стало ужасно тихо.

Ребята бросились к Генри.

Матильда подняла маленького енота и положила к себе на колени.

– Тебе больно? – спросила она.

– Да. Я всем своим весом упал на лапу, – еле слышно ответил он. – И с ней что-то не так.

– Можешь ею двигать? – спросил Йоши.

Но Генри только грустно покачал головой. Крупная слеза скатилась по его носу и упала Матильде на штаны.

– Нужно отнести его к ветеринару, – предложила девочка. – Может, он сломал лапу.

Час спустя бабушка Хильда, дедушка Пер и дети собрались в кафе «Мыльный орешек» и с жалостью смотрели на Генри и его перебинтованную лапку.

К счастью, Матильда оказалась не права. Ветеринар сделал рентгеновский снимок и выяснил, что ничего не сломано: есть только ушиб. Он нанёс мазь и рекомендовал четыре дня беречь лапу и не наступать на неё. Всю дорогу домой Генри молчал и лишь постанывал.

Бабушка Хильда суетилась в попытках сделать еноту хоть что-то приятное. Она принесла чай, какао, сок и по куску каждого торта, какие успела напечь за день.

Но развеселить Генри ей не удалось. Он лежал в кукольном шезлонге и грозил всем саблей.

– Бойся тот, кто назовёт меня Генри! – рычал он. – Я капитан пиратов Виши-Ваши, и мне надоело тут лежать. Хочу есть галеты, пить огненную воду и петь пиратские песни, а в первую очередь хочу качаться на моём деревянном корабле. Эге-гей, как же я несчастен!

Матильда никак не могла решить, что ей делать. С одной стороны, ей было очень жаль енота, а с другой, он вёл себя некрасиво по отношению к людям, которые пытались ему помочь.

Бабушка Хильда уже начала вздыхать, а дедушка Пер отправился за стойку и попытался воткнуть в обычный сухарь пару мармеладных червяков, чтобы лакомство выглядело более пиратским.

Когда дедушка вернулся, Генри слопал сухарь, даже не сказав спасибо.

Тогда Йоши принёс фломастеры и нарисовал на бинтах зверька корабль, череп и бородатого пирата. Он очень старался, чтобы порадовать Генри. Но тот даже не взглянул на картинки.

– Всё, хватит с меня твоего плохого настроения! – вырвалось у Матильды. – Ты вёл себя не очень-то красиво, пока был просто капитаном Виши-Ваши, а уж превратившись в хромого Виши-Ваши, стал и вовсе невыносим. Я хочу вернуть обратно маленького милого Генри.

– Кто такой Генри? – спросил енот и прикрыл перевязанной лапой глаза так, чтобы не видеть ничего вокруг. – Здесь есть только капитан Виши-Ваши, а вы – мои матросы! Вам придётся меня терпеть!

И так длилось целую неделю. Все ходили мрачные, потому что очень скучали по жизнерадостному Генри.