Марианна впилась в его плечи, на теле Себастьяна от ее ногтей оставались полукруглые вмятины — так сильно она хотела прижаться крепче, еще крепче! Она выгнула спину и прильнула к нему всем телом, пытаясь вернуть близость, которой не было целых полгода.

Себастьян стянул жакет с ее плеч и высвободил ее груди из бюстгальтера. Он гладил ее соски нежно и властно. Потом склонился и начал целовать их. Марианна не выдержала и вскрикнула:

— Довольно!

Его горячее дыхание сводило ее с ума.

— Еще!

Он, слава богу, давно научился правильно понимать эти взаимоисключающие мольбы. В их браке и без того хватало противоречий. Он приподнял ее и устроился посреди сиденья. Марианна присела на его колено. Ее юбка задралась, ноги уперлись в переднее сиденье, и ярко-желтые туфли от Гуччи соскользнули и едва не упали на пол. Но Себастьян подхватил обе туфельки и вернул их обратно.

— Пожалуйста, побудь в них, — прошептал он. — Я, оказывается, просто фанат лимонного цвета!

Она расстегнула его ремень. Его возбужденная плоть так натянула брюки, что с замком пришлось повозиться. Наконец молния расстегнулась, и его мощный жезл упруго выскочил наружу. Себастьян не отставал от нее — его пальцы уже проникли под ее трусики танга и трепетали на нежном выпуклом бутоне. Марианна задохнулась от вихря ощущений. А потом все изменилось. В одно мгновение. Он вошел в нее мощно и властно. Никакого трепета, неуверенности. Никаких неточных движений! Он двигался с таким напором, что все в мире исчезло, кроме неукротимого прибоя, этого маятника страсти… Девять лет они подчинялись этому ритму, они знали жадность своих тел, знали, как утолить эту жажду, и за шесть месяцев не забыли ничего.

Марианна схватила его руки и положила себе на грудь. Их пальцы остались переплетенными. Он снова и снова неудержимо вторгался в ее лоно. Снаружи бушевала стихия, гремел гром. А в автомобиле с той же страстью неистовствовал мужчина. Марианна встречала удары его бедер, приподнимаясь навстречу, впитывая каждое движение, чтобы сохранить его навеки. Последний раз вместе. Еще одно воспоминание, к которому можно возвращаться, когда она со стаканом вина будет смотреть на полосу прибоя. Если бы они понимали друг друга хоть вполовину так хорошо, как любили друг друга в постели. Но эту грустную мысль можно оставить на потом. А сейчас… Сладкий пот выступил на его груди, на ее плечах. Он целовал ее в уголки соленых губ. Наслаждение нарастало в ней, становилось почти болезненным, стремилось к разрядке.

По линии его напрягшегося подбородка она видела, что он уже близок к последней черте и только усилием воли сдерживает себя, дожидаясь, когда и она достигнет того же. Даже руки его дрожали. Наконец их стоны соединились, обоих потряс мощный взрыв страсти. И наступила тишина. Марианна лежала на его груди. Он обвил ее руками. Оба молчали, не в силах справиться с причудливой смесью чувств — радостью плотской любви и болью расставания.

Тишина в машине нарушалась лишь их дыханием и шумом дождя. Говорить было не о чем. Между ними все закончилось. Им предстояло встретиться еще лишь один раз, чтобы выслушать вердикт суда через пару месяцев.

Бывшие супруги могли не предохраняться. После хирургической операции, сделанной девять лет назад, Марианна не могла забеременеть. Они долго не теряли надежду, они очень старались, но все было тщетно.

Потом надежда вновь вспыхнула: они решили удочерить ребенка. Маленькая Софи была похожа на цветочек. Она навсегда поселилась в его памяти и в ее сердце. Тогда были отодвинуты в сторону все их семейные проблемы. Себастьян и Марианна с радостью погрузились в родительские заботы. Все было бы хорошо, если бы… если бы родная мать Софи не передумала. Она потребовала вернуть ребенка.

Лежа на груди Себастьяна, Марианна готова была плакать от жалости к нему, к себе, к их маленькой дочери. Но когда у человека от горя все пересохло внутри, у него уже нет возможности плакать. Шесть месяцев назад Софи вырвали из ее рук, из их дома, из их жизни.

Сердце Марианны было разбито. Себастьян, чтобы забыться, с головой ушел в работу. И их брак окончательно распался.

Хилтон-Хед-Айленд, Южная Каролина

Сегодня

Судья опустил молоток, и с этим звуком окончился их брак. В один миг Марианна приобрела два новых статуса. Теперь она была женщиной в разводе и собиралась стать матерью-одиночкой. Ребенок… Марианна поправила прическу, чтобы хоть как-то отвлечься от желания положить ладонь себе на живот и прислушаться — что там происходит. Наконец-то, после стольких неудачных попыток, новая жизнь сумела зацепиться, сумела удержаться в ее теле! И сейчас там, в глубине, растет ребенок…

Она решила пока ничего не говорить Себастьяну. Так или иначе, эти ничего не изменит между ними: решение суда уже вынесено и развод неминуем. Кроме того, Марианна считала необходимым подтвердить все у врача — она боялась строить надежду всей жизни на такой ненадежной основе, как две полоски теста. После девяти лет бесплодия и после того, как у нее отобрали Софи, ей требовалось авторитетное заключение врача, никак не меньше.

Интересно, как Себастьян воспримет эту новость? Даже сидя, ее экс-супруг умудрялся возвышаться над залом. Интересно, как ему это удается? Профессиональная адвокатская манера… Он возился с замками своего кейса и хмурился. Ну что, хоть что-то привычное в такой безумный день.

Марианна решительно пересекла проход и приблизилась к бывшему мужу.

— Себастьян, я хочу, чтобы мы с тобой нашли время встретиться и поговорить. Допустим, на следующей неделе.

Через несколько дней она уже сходит к гинекологу и все будет знать наверняка. Когда месячные не пришли первый раз, ее это ничуть не насторожило. В конце концов, она безумно много работала, декорируя два роскошных дома в Хилтон-Хед, неудивительно, если от переутомления организм дал сбой. Да и стресс от развода не мог пройти бесследно. Она не встревожилась и на второй месяц. Только когда пошел третий, ее вдруг осенило: когда они самозабвенно любили друг друга в последний раз, ни он, ни она и не думали предохраняться… И вот полоска теста подтвердила, что иногда чудеса случаются.

Себастьян встал, поправил галстук, расстегнул одну пуговицу на пиджаке.

— Мы можем поговорить сейчас. Зачем откладывать?

— Я не могу сегодня.

Ей предстояло важное свидание с пачкой крекеров и коллекцией половых покрытий.

— Торопишься по делам?

— Слушай, неужели это так трудно? — она немедленно ощутила горечь обиды. — Я прошу только уделить мне три минуты для разговора! Разве ты не можешь выкроить это время между своими встречами, заседаниями суда и ответами на письма по электронной почте?

— Хорошо.

Он улыбнулся, но только губами. Взгляд остался таким же сумрачным.

— Извини. Я не хотела ворошить старые обиды.