Подстригая ее, миссис Элтон заявила, что волосы лучше всего обрезать коротко, в особенности кудрявые и густые, ибо это, без сомнения, дар сатаны.

Дьявола миссис Элтон упоминала чаще, чем Господа. И Люс, тринадцатилетняя девчонка, оказалась в огромном доме, каких никогда не видела. Каждый день ее учили выполнять свой долг по отношению к Богу и своему хозяину, но прежде всего по отношению к миссис Элтон.

Миссис Элтон управлялась со всем хозяйством, готовила еду, занималась засолкой на зиму, разливала по бутылкам вино. Она командовала всем в доме и гордилась своей работой. Она никогда не ошибалась. Если что-то не получалось, виноватыми оказывались, разумеется, другие. Находить ошибки других и наказывать их было ее долгом. Люс и Бетси били палкой, которая висела на поясе у домоправительницы вместе с ключами от ее шкафов.

Она постоянно лупила служанок за малейшую провинность. Когда Билл Лэкуэлл приносил в кухню рыбу и миссис Элтон казалось, что девушки бросали на него призывные взгляды, им тут же за это попадало. Однажды она застала Бетси целующейся с Чарли Херли, который принес яйца с фермы своего отца. За это Бетси получила жестокую трепку.

Миссис Элтон считала своим долгом пресекать подобные вещи.

Когда Бетси наказывали, Люс было приказано при этом присутствовать, а Бетси должна была смотреть, как бьют Люс.

— Это будет для тебя уроком, моя девочка, — говорилось при этом.

Их заставляли раздеваться до пояса, ведь удары палкой по голой спине больнее. Грудь во время наказания им велено было прикрывать лифом, потому что обнажать ее считалось нескромным даже в присутствии особ женского пола.

Миссис Элтон заставляла их работать без отдыха, мол, дьявол только и ждет момента, чтобы соблазнить бездельников.

И в тринадцать лет Люс не видела ничего, кроме работы и порки. Она не удивлялась этому — дома отец поколачивал ее по любому поводу. Она считала счастьем, что у нее есть еда и одежда, но теперь, когда стала старше, чувствовала недовольство оттого, что ей коротко стригут волосы, и Бетси подогревала это недовольство.

Они спали вместе на чердаке. В некоторых домах все слуги спали в одной комнате, но миссис Элтон считала, что негоже молодым девушкам спать в одном помещении с парнями.

— Господи Боже мой! — восклицала она. — Что могло бы там твориться! Мне пришлось бы не смыкая глаз караулить их.

Каждую ночь девушек запирали на чердаке, а двери и окна закрывались на засовы.

— Если я услышу, что вы открываете окна, — грозила им миссис Элтон, — я вышвырну вас из дома. Распутство палкой не выбьешь, но я этого не потерплю!

Люс и Бетси лежали на соломенных тюфяках и болтали, пока не засыпали. Но после тяжелой работы сон приходил к ним быстро.

В эту воскресную ночь, когда они лежали на соломенных тюфяках, ожидая прихода миссис Элтон, Люс прошептала:

— Будет она нас сегодня бить?

— Не будет ни тебя, ни меня, — с уверенностью сказала Бетси.

Удивленная Люс приподнялась на локте и посмотрела на нее.

— Откуда ты знаешь?

— Чарли Херли сказал мне, — хихикнула Бетси. — Он заходил сегодня в дом, думаю, чтобы повидать меня. Он хотел вызвать меня…

Счастливая Бетси! Тяжелая работа и наказания не сломили ее веселый нрав. Она всегда мечтала о приключениях, ей ужасно хотелось, чтобы ее соблазнили.

— Ты отрезала кусок пирога, — напомнила ей Люс, — она заметила крошки у тебя на лифе.

— Ну и что с того? Я отрезала один или два кусочка. Ведь она была слишком занята. Ш-ш-ш! Она идет!

На чердаке было еще достаточно светло, и они могли отчетливо разглядеть домоправительницу. Люс подумала, что Бетси права, что-то случилось. Миссис Элтон казалась чем-то взволнованной. Люс решила, что она ждет испанцев.

На миссис Элтон было ее лучшее платье, батистовые брыжи, юбка намного шире каждодневной. Но Люс удивилась не столько наряду домоправительницы, как выражению ее лица, она никогда еще не видела миссис Элтон такой довольной. Более того, она вовсе не упомянула о проступках девушек в воскресный день и не стала их наказывать.

Когда она ушла, Бетси, загадочно улыбаясь, сказала:

— Я знаю, куда она собралась.

— Куда? — удивилась Люс. Бетси продолжала улыбаться.

— Ты не думала о том, что среди нас живут ведьмы?

— Ведьмы? — прошептала Люс.

— Да, рядышком с нами. А знаешь, что они могут делать? Они могут все… ну, просто все, что угодно.

Люс не хотелось говорить о ведьмах. Ей хотелось продолжать думать о сэре Фрэнсисе. Она думала о нем целый день с тех пор, как увидела его на церковной площади. Вечные разговоры Бетси о мужчинах возбудили ее любопытство, ей захотелось испытать это самой. Она не желала говорить об этом с Бетси. Пусть лучше Бетси считает ее холодной гордячкой, не зная, почему она злится, когда Бетси поддразнивает ее Недом Свонном, от которого несет конюшней, или пропахшим рыбой Биллом Лэкуэллом. Ей не нравится Нед Свонн, а еще меньше Билл Лэкуэлл, у которого бабушка ведьма. Нет, ей нужен не такой любовник. Он должен быть богатым, знатным и красивым, с кружевными брыжами и изящной бородкой. Разумеется, не сэр Фрэнсис, но кто-нибудь похожий на него. Бетси продолжала рассказывать о ведьмах:

— Они могут поднять бурю, наслать на человека оспу или лихорадку. Могут делать то, что велит им дьявол. Я вижу, ты не слушаешь. Слушай, о тебе говорят, ты приглянулась Биллу Лэкуэллу, а уж он добьется, чего захочет. Уж это точно. Недаром его бабка — одна из них.

— Мне нет дела до Билла Лэкуэлла.

— Это ты сейчас говоришь. А что, если бабка заколдует тебя? Ведьмы все могут. Тогда дьявол может залезть ночью тебе в постель и ни дверные, ни оконные засовы не помогут. Они могут являться в любом обличье. В образе красивого мужчины или жабы, зайца, кошки или собаки, а то и в обличье самого сатаны.

Бетси так разошлась, что заговорила слишком громко. Она помолчала немного, переводя дыхание, и снова затараторила:

— Я тебе скажу кое-что, скажу, почему она не поколотила нас сегодня. Потому что она собралась отправиться к ним… У них сегодня сборище. Чарли сказал мне… Они возьмут старуху Лэкуэлл и будут искать дьявольскую отметину… соски, которыми она кормит своих… А потом свяжут ее и бросят в воду. Старой Гранин Лэкуэлл придет конец. Если она не утонет, значит, она ведьма, и они отведут ее к Виселице Ведьм и повесят. А если она утонет, значит, она не ведьма, но ей все равно придет конец.

Люс начал бить озноб.

— Не хотела бы я быть там! — продолжала Бетси. — Если у нас есть одна, могут быть и другие, и нам надо искать их. Немудрено, что у отца Чарли в прошлом месяце подохло сразу несколько свиней. Он говорит, будто это дело рук ведьмы и что мы должны найти их, если они есть среди нас.

Она замолчала.