Хотя Бартли было всего шесть лет, отец мог им гордиться. Он был рослый для своего возраста, светловолосый, румяный и голубоглазый. Внешностью он походил на мать, характером — на отца. Казалось, он был предназначен для веселой жизни, полной приключений, вина и женщин.

Бартли обожал слушать рассказы отца про морские походы. Он гладил рукой золотые украшения, которые отец привез из Перу и Испании, заворачивался в богатые испанские ткани и прохаживался с важным видом. Он обещал вырасти настоящим мужчиной.

Сын сэра Хэмфри вряд ли обещал стать ученым, ведь его голубые глаза были уже теперь обращены к морю.

Они проехали домик Лэкуэллов, и сэр Хэмфри попросил сына не смотреть в ту сторону.

— Эта старуха может сглазить тебя. Она может превратить тебя из здорового парня в обезображенного оспой калеку… или даже в женоподобного книжника, как наш друг Мерримен.

— Я бы против этого не возражал, мой учитель был бы мной доволен. Я бы быстренько все выучил и не терял на это много времени.

— Не говори так, мой мальчик, не дразни дьявола. Будь таким, как есть, и не ломай голову над своими уроками. Научись писать, читать и держать себя, как подобает джентльмену. Это все, что нужно таким, как ты и я, мой мальчик.

— Погляди-ка! — воскликнул Бартли. — В канале корабли… Вон там…

Сэр Хэмфри придержал кобылу, напряженно вглядывался налитыми кровью глазами, проклиная себя за то, что он не так зорок, как сын.

— Вон там, батюшка, погляди! Один… второй… третий. О, сэр, это испанцы. Поехали в город. Я бы мог сделать что-нибудь… я бы мог…

— Помолчи, сын. Поехали.

Они помчались галопом, их сердца сильно бились, на лицах можно было прочесть облегчение, даже радость.

— Испанцы приплыли! — кричал сэр Хэмфри. — Выходите из домов, болваны! Ленивые собаки! Сейчас вы узнаете вкус битвы! Видит Бог, мой меч покраснеет от крови до заката солнца!

Мужчины, женщины и дети стали выбегать из домов. Сэр Хэмфри Кэвилл указал им на море и помчался вперед.

Ричард вышел им навстречу. Его лицо было спокойно, на губах его, как обычно, играла «эта чертова надменная улыбка», как говорил о ней сэр Хэмфри.

— Испанцы! — заорал сэр Хэмфри. — Клянусь кровью Христовой, они здесь наконец!

Ричард продолжал улыбаться.

— Ерунда, Кэвилл. Это суда, которые везут провиант из Тилбери.

— Клянусь Богом! — воскликнул сэр Хэмфри.

— Это правда, сэр! — крикнул Бартли. — Я вижу красный крест Англии.

Ричард положил руку мальчику на плечо.

— Я вижу, тебе уже не терпится увидеть кровопролитие? Зайдите в дом выпить стакан вина.

Они отвели лошадей во двор, где Глем Свонн и Нед приняли их, и вошли в дом. Ричард позвонил в колокольчик и, когда явилась Люс, велел принести печенье и вино.

Миссис Элтон и Люс принесли угощение. Рот миссис Элтон был еще сильнее сжат после вчерашнего приключения. В ее глазах можно было прочесть легкое неодобрение, и Ричард догадался, что она недовольна его потворством врагам Господа. Он насмешливо улыбнулся ей. Потом его внимание привлекла девушка, он подумал, успела ли у нее зажить спина после вчерашней трепки.

Сэр Хэмфри тут же уставился на женщин, он привык оценивать их так же, как лошадей. Женщин типа Элтон он знал прекрасно. Она наверняка ненавидит всех, кто занимается любовью, потому что ей самой это испытать не удалось. Суха, как палка. Ни на что не годна. Ну а девочка? Он не замечал ее прежде. Видно, она всегда убегала, когда он появлялся… Стройная, робкая, вряд ли уже готовая для любовных утех. Еще очень молода, хотя… Короткие волосы делают ее похожей на смазливого мальчишку. Сэр Хэмфри решил взять на заметку служанку Ричарда. Не то чтобы устраивать что-то специально, отступать от своих правил, но если подвернется случай… надо быть к этому готовым. А сэр Хэмфри был человеком, которому часто выпадал счастливый случай.

Служанки удалились, а Бартли замер, с восторгом слушая разговор взрослых.

— Клянусь небом, — сказал сэр Хэмфри, — Дрейку уже невмоготу ждать, я уверен! Не таков он, чтобы ждать в гавани, прячась от шторма, как прячется дитя за подол няньки! Нет, сэр. Ему не терпится сразиться с ним. И на кораблях, поди, людям надоело ждать. Я знаю, Дрейк говорит им: «Мы разгромим испанцев в их собственном море». А королева говорит: «Нет!» И Совет говорит: «Нет! Оставайтесь на месте и защищайте нас». Клянусь небом, сэр, это занятие не для Дрейка. Он привык атаковать первым. Вот каков наш адмирал. И он прав. Клянусь небом, он доказал это. Тысячу раз доказал.

Мальчик слушал, подпрыгивая на стуле.

— Мне представляется, что негоже теоретикам мешать практикам. Если бы ему не препятствовали, думаю, что опасность уже миновала бы. Сэру Фрэнсису мешают приказы из Лондона. Он знает, что следует делать. Fortes fortuna, adjuvat[2].

— Что это значит? — спросил сэр Хэмфри.

— Спросите у Бартли, он вам скажет.

Но Бартли не смог объяснить это отцу, а сэра Хэмфри это не очень-то огорчило.

— Увы, Бартли! Похоже, ты не горишь желанием учиться. Я спросил у твоего учителя о твоем прилежании, а он в ответ лишь печально покачал головой. Ты слишком много мечтаешь о приключениях, о море, о сокровищах, которые нужно привезти домой. Не правда ли?

— Тогда он мечтает о том, о чем должен мечтать настоящий мужчина, — сказал сэр Хэмфри.

— Ведь если эти корабли подойдут к нашему берегу, — вмешался Бартли, — наш флот атакует их. А если нашим придется сражаться с ними у берегов Испании или в бухте Кадиса, морской бой увидят испанцы, а не мы, — с огорчением добавил он.

Сэр Хэмфри громко захохотал.

— Они никогда не сделают из тебя школяра, мой мальчик. Он предпочитает видеть битвы, а не учить латинские изречения, не правда ли?

Сэр Хэмфри глотнул вина.

— Кое-что меня беспокоит, Ричард. Знаешь… тебе не следовало останавливать их прошлой ночью. Ведьмы есть ведьмы, и чем скорее мы отыщем тех, что прячутся среди нас, тем лучше, черт меня побери!

Ричард взглянул на Бартли:

— Ты можешь сорвать в саду пару персиков.

— Нет, — возразил сэр Хэмфри, — пусть мальчик останется здесь. Не хочу, чтобы он вырос жеманным хлюпиком, до ушей которого не доходит правда о жизни. Он знает, что на свете есть ведьмы, не правда ли, мой мальчик?

Бартли кивнул.

— Я хотел бы остаться. Почему вы остановили их, сэр? Эта старуха — ведьма.

— Это просто отвратительно, — сказал Ричард. — Видит Бог, мы должны блюсти закон в наших краях. Нельзя позволять этой деревенщине брать в свои руки суд и расправу. Она всего лишь глупая старуха, которая собирает травы и дает приворотное зелье влюбленным девкам. Я услышал крики и вышел из дома. Это было отвратительное зрелище!