Голосом, в котором читалось скрытое волнение, Андрей попросил у Нины Сергеевны разрешения проводить ее домой. Она легко согласилась, решив, что попутчик просто плохо видит, хотя и ходит без очков. Возможно, у него дальнозоркость.

Они загрузились обратно в вагон, причем Ниночка постаралась выбрать тот, двери которого открываются действительно в полной мере автоматически. Вышли на «Коломенской», причем Нинель опять вспомнила о своей тучности и застеснялась, но Андрей так бережно взял ее под руку, так старательно выбирал для нее дорогу без малейших выбоин, что она почувствовала себя дорогой вазой из старинного кузнецовского фарфора. Стадия ощущения себя Дюймовочкой постепенно рассосалась.

Две автобусные остановки по Варшавке они прошли пешком. Уже в подъезде ее дома Андрей опомнился – ему в четыре утра нужно было ехать в Коломну, где он работал ветеринаром. Нинель не могла так просто потерять мечту всей своей жизни. Она была уверена в том, что стоит ему уйти, и он исчезнет навеки. Но Андрею и самому уходить не хотелось. Три раза он прощался и столько же раз возвращался со словами: «Да, забыл спросить…» Так они и стояли до часа ночи, тихо разговаривая и вызывая недоумение редких припозднившихся из гостей жильцов дома.

– Неправдоподобно до ужаса! Прямо как в любовном романе, – прокомментировала телефонный рассказ Нинели Наташка. – Уши вянут. Честное слово, больше поверила бы в правдивость истории, если бы она началась с того, что Нинка, увидев напротив себя улыбающегося Аполлона, скрутила его в бараний рог, отнесла к себе домой, где они и представились бы друг другу – в койке. Но справедливости ради следует отметить, что ночевал этот Андрей все-таки у Нинели. И не одну ночь. Нинка теперь газовую плиту чуть ли не языком вылизывает. На полном серьезе считает ее пособницей своему счастью, хотя все конфорки в тот знаменательный день были выключены… Значит, так: этот донжуан настоятельно предлагает Нинке обвенчаться и расписаться. Ему якобы надоело то, что она прячет его от родных и знакомых. Нужна полноценная семья. Нинке посоветоваться не с кем. Сама понимаешь, ну какая они пара? Нинкина свекровь моментально забудет про артроз, артрит и стенокардию и обломает об нашу ягодку свою клюку. Леке новый папа также необходим, как мне паровоз. Сам Андрей на пять лет моложе нашей Нинели плюс иногородний. Матушка Коломна, блин! А что самое паршивое – красавец-мужчина. Мы с тобой люди посторонние, непредвзятые и неболтливые. В общем, Нинка просит нас приехать к ней в гости, познакомиться с Андреем и дать ей совет, что делать? Я ей залепила, что мне и приезжать не надо – все с этим козлом ясно. Ему нужна Нинкина трехкомнатная квартира и Москва. Она, кажется, обиделась. Вот дура! Ей добра желаешь…

– Зря ты ее так, – возразила я. – Фактически ей залепила, что она уродка и дебилка.

– Фи-ига себе! Такого и в мыслях не было! И что, по-твоему, надо было сказать? «Благословляем тебя на муки душевные?» А они, эти муки, могут перерасти и в телесные… Ежу понятно, что Нинка для этого красавчика – удобная стартовая площадка. Единственное, что может быть положительным в этом браке, – Нинка после свадьбы точно похудеет до состояния макаронины.

– Может быть, твой еж и умнее меня, но я считаю, что мы обязаны навестить Нинель. Представь себя на ее месте?

Наташка задумалась, но не прониклась серьезностью момента – заржала так, что стол ходуном заходил. Подруга прекрасно чувствовала себя на своем месте, и занимать Нинкино – явно не хотела. Это я, конечно, зря загнула, поскольку и сама не могла представить себя на месте Нинели. Тем не менее сумела убедить Наташку в необходимости поездки к Нине Сергеевне Рогачевой. Зачем давать голословные советы по телефону, когда есть все шансы убедить Ниночку отказаться от замужества разумными доводами. Возможно, ткнуть носом в какие-нибудь странности в поведении самого Андрея. Вдруг с помощью хитрых наводящих вопросов Аполлон проявит свою мерзкую сущность? Вот Нинель и призадумается. Любовь, как известно, слепа. Но есть выход – подобрать ей подходящие очки, что мы просто обязаны сделать.

– И когда ж мы будем подбирать эти самые очки? – От Наташкиного вопроса явно веяло скептицизмом. – Нас с тобой, как порядочных жен, выгнали в Москву за пополнением запасов. Время нашей продразверстки ограничено. Того и гляди, начнут названивать, проявлять беспокойство и…

Как накаркала! Наташка не успела договорить – раздался телефонный звонок.

– Димка! А может, и Нинель! – испуганно встрепенулась я.

– Сама отвечу. Скажу, что ты ко мне вышла.

– Зачем?

– Ну откуда ж я могу знать, зачем ты ко мне поперлась?.. Ал-ло? – мирно проворковала подруга в трубку. Дальнейший разговор был малопонятен: – Почему не туда? Туда… Я, конечно… А она ко мне пошла?.. Не знаю… – Потом Наташка долго молчала. Только физиономия у нее говорила сама за себя. Сначала на ней появилось удивление, потом растерянность, сквозь которую стали прорываться нервные смешки. Самой последней эмоцией была жалость. Она наглухо приклеилась к Наташкиному лицу. Время от времени подруга поглядывала на меня, как бы готовя к худшему.

Я внутренне собралась, дабы мужественно встретить неприятности. Ну что такого страшного могло случиться за пару часов у Нинели? Жених сбежал? Оно и к лучшему. Для нее, во всяком случае. Похудеет, постройнеет, похорошеет и станет настоящей сорокапятилетней ягодкой на выданье. И квартира цела останется… А если это Димка названивает? Может, опять луковицы нарциссов съели? Да нет, по этому поводу трезвонить не будет. Огрызки спрячет и спишет на мышей. С голода до вечера тоже не умрут. Может, что-нибудь с Аленкой? Или с бабушкой? Воображение мигом нарисовало страшную картину: машина «скорой помощи», а в ней под капельницей лежат свекровь и Аленка. По какой причине – не важно. До кучи добавила в нее полуживого Димку. Хотя сомнительно, чтобы в полуживом состоянии человек был способен так долго трепаться. И не со мной. Но кто знает? Есть же скрытые резервы организма? Страхи продолжали нагнетаться. Персидскую княжну Эльку представила беспомощно барахтающейся в бассейне, куда она свалилась в погоне за бабочками. Вот-вот пойдет ко дну! Какое счастье, что Славка опять уехал на Селигер. Вместе с Лешиком. А что, если и они утонули?!

– Боже мой! – отчаянно завопила я на два голоса. Не сразу дошло, что вместе со мной вскрикнула Наташка.

– Все, Дима, все! Потом поговорим. Тут Иришка вернулась и хочет уйти от ответственности, лишившись сознания.

Краем уха я слышала, как Димка еще продолжал орать в трубку, что он всех предупреждал – это добром не кончится. Но Наталья объявила «конец связи».

«Как хорошо, что я сижу, – мелькнула трезвая мысль, – вовремя позаботилась о себе. Вот если бы стояла, наверняка бы уже шлепнулась на пол».

– Ну? – севшим голосом спросила я, всей душой надеясь на то, что Димка съел нарциссы. Бывают ведь чудеса на свете?

– Ваша стерва Элька родила четырех котят. – Таким тоном обычно начинают говорить последние слова покойнику, перед тем как проститься с ним навсегда.