И тут со стороны деревни показался пыльный след. Вскоре к причалу подкатил старый угловатый джип-грузовичок, на платформе которого был установлен крупнокалиберный пулемет. Этакая современная тачанка, какие широко используют повстанцы.

Из-за руля запыленной машины на землю спрыгнул рослый бородатый араб в камуфляже. В деревне его неплохо знали. Это был командир повстанческого отряда Ахмад Аль-Салих. Он приехал не один. Через другую дверцу на землю выбрались европейцы — молодые мужчина и женщина с закрепленными на кармашках рубашек пластиковыми бейджиками с надписью «Пресса». Мужчина тут же водрузил на плечо видеокамеру и стал снимать. В основном его интересовали тела погибших. Женщина стала расспрашивать о случившемся, незаметно записывая рассказы на диктофон.

Ахмад Аль-Салих отыскал деревенского старосту и строго, словно тот был виноват в случившемся, спросил:

— Что здесь произошло?

Тот и сам толком ничего не знал. Лишь видел взрыв и то, как затонул сейнер. Немногим больше могли сказать и спасенные рыбаки.

— Это все правительственные войска, — сказал сквозь зубы Ахмад.

К нему пробрался Фераз.

— Я кое-что выловил, господин Аль-Салих, — тронул он командира за плечо. — Может, это прольет свет?

Ахмад, присев на корточки, всматривался в странную находку. Подобного ему никогда раньше не приходилось видеть. Он пытался прочитать надпись, сделанную кириллицей. Затем махнул рукой тележурналистке.

— Мэм, — произнес он по-английски, — вы не можете прочитать эту надпись?

С западными тележурналистами Ахмад был подчеркнуто вежлив, ведь ему хотелось, чтобы те представили деятельность его отряда в наилучшем виде. Молодая женщина, склонив голову набок, несколько секунд рассматривала надпись.

— Здесь написано, что эта вещь изготовлена в России. По-русски написано.

— В России, — недобро прищурился Ахмад — русских он ненавидел лютой ненавистью, ведь Российская Федерация поддерживала режим Асада и поставляла ему оружие.

Тележурналистка позвала своего коллегу — оператора.

— Джон, подойди сюда. Трупы от нас никуда не убегут. Тут есть кое-что поинтереснее. — Она довольно неуважительно отозвалась о трупах рыбаков, но среди деревенских не было тех, кто хорошо владел бы английским, а командир повстанческого отряда боготворил западных журналистов.

Ровно через сутки сладкая парочка западных тележурналистов уже развернула аппаратуру перед отелем «Сильвер Плаза» в Латакии. Джон Грифитс уже установил камеру на штативе и посматривал на экранчик видоискателя — хорошо ли скомпонован кадр. Композиция ему нравилась, сделана по всем правилам операторского искусства. Диагональная, с хорошо проработанным задним планом. Видна и вывеска отеля, и входящие, и выходящие из него люди. На краю кадра виднелся джип с грозным крупнокалиберным пулеметом. Возле него прохаживались мрачные бородатые боевики Ахмада, обвешанные оружием с головы до ног. Их в разговорах между собой журналисты иначе как «Аллах-акбарами» не называли.

Кэтрин Браун заканчивала наводить марафет. Подкрасила губы и принялась их разминать, то складывая трубочкой, то растягивая в хищной улыбке — обычное занятие для журналиста, которому вот-вот предстоит выйти в эфир. Выпускающий теленовостей в студии уже был на связи. В эфире в это время прокручивался ролик, снятый в рыбацкой деревне Эль-Рувайда. Кадры были не для слабонервных, поэтому модератор перед ними предупредил, чтобы особо впечатлительные выключили свои телеприемники и отвели детей в другую комнату. Конечно, не каждый способен спокойно созерцать рассеченные корабельным винтом тела.

— Через тридцать секунд вы выходите в эфир, — предупредил журналистку по телефону выпускающий в студии.

Кэтрин стала на обведенный на тротуаре мелком кружок. Место уже было «пристреляно» камерой. Она сделала еще парочку движений губами, чуть приоткрыла рот, чтобы не чмокнуть, когда включится микрофон, — напустила на себя озабоченный вид и вперила взгляд чуть повыше камеры.

— Двадцать секунд, пятнадцать… — звучало в наушнике, — вы в эфире!

— Да, слушаю вас, — произнесла Кэтрин.

Теперь в наушнике уже зазвучал голос находившегося в студии ведущего новостной выпуск, а на экране была сама журналистка на фоне отеля «Сильвер Плаза».

— Прошли уже сутки с того момента, как в Эль-Рувайде прозвучал взрыв, унесший жизни пяти ни в чем не повинных рыбаков. Наверное, что-нибудь уже прояснилось? Вам есть что сказать нашим зрителям? — прозвучал вопрос ведущего.

Кэтрин выдержала небольшую паузу, а затем очень сдержанно принялась вещать в микрофон:

— Естественно, кое-какие предварительные выводы уже сделаны. Специалисты провели идентификацию необычного устройства, выловленного рыбаками неподалеку от места крушения сирийского сейнера. Именно в эти минуты в конференц-зале отеля «Сильвер Плаза», возле которого мы стоим, — миссис Браун кивком указала на здание, — начинается пресс-конференция, посвященная этому трагическому событию. Представители сирийских повстанцев обещали расставить все точки над «i». По предварительным данным, устройство является произведенной в России морской миной самой последней конструкции.

— Можно ли доверять этой информации? — спросил ведущий. — Ведь до этого повстанцы действовали только на суше. Со стороны моря сирийское побережье контролировалось правительством.

— Информация проверенная. Недавно на сторону восставших перешел высокопоставленный флотский чин — адмирал Хусейн Исмаиль, заслуживший на флоте прозвище Синдбад-мореход. Он и озвучит на пресс-конференции выводы международной группы экспертов, проводивших идентификацию. Надеюсь, что к следующему новостному выпуску мы сможем предоставить материал о том, как прошла эта конференция.

— Спасибо, Кэтрин. Поспешите, ведь конференция уже начинается, — прозвучало в наушнике.

Лишь когда голос невидимого выпускающего сообщил Кэтрин, что она вышла из эфира, журналистка позволила себе улыбнуться.

— Ну, как я смотрелась?

Джон Грифитс пожал плечами.

— Бывало и похуже, — сдержанно произнес он.

— Ты неисправимый хам, — обиделась журналистка, — оператор от бога. Всегда умеешь появляться в нужном месте, в нужное время, да еще и с включенной камерой.

— Не одни же мне комплименты тебе говорить. Кстати, ты отлично контрастировала на фоне бородатых «Аллах-акбаров».

Конференц-зал отеля «Сильвер Плаза» был наполнен до предела. Некоторые даже стояли у стен. Тележурналистам отвели часть помещения, огородив его ленточкой. За ней виднелись штук десять камер. В зале собралась разношерстная публика. Организаторы постарались, чтобы выглядела она попристойнее. Поэтому бородатых религиозных фанатиков с повязками с изречениями из Корана о войне с неверными были лишь единицы. Да и тем не разрешили пронести с собой оружие. С десяток полевых командиров, несколько религиозных авторитетов, а все остальные арабы выглядели почти по-европейски.