В этот момент в ординаторскую постучали.

— Дарья Ивановна! Началось! Дарья Ивановна!

Мой взгляд тут же метнулся к экрану. Слониха стояла расставив задние ноги и явно тужилась. Слава тебе господи, все сдвинулась с мертвой точки.

— Дашка, ты меня слышишь? Дашка?!

— Дарья Ивановна! Вы идете?!

— Блин. Сейчас, иду, — это я крикнула тому, кто стоял за дверью, после чего поднесла телеком к уху. — Нин, что от меня требуется?

— Быть с вещами в космопорту сегодня к десяти вечера.

Я бросила взгляд на настенные часы. Ну что же, сейчас всего полдень, так что времени у меня предостаточно. Думаю, успею.

— Хорошо. Я буду.

В ухе аж зазвенело от радостного вопля.

— Дашка, ты же знаешь, что я обожаю тебя. Все, жду. И да, в космопорту будут журналисты. Так что оденься поприличнее, а не как в турпоход.

Ответить я ничего не успела, так как подруга отключилась. И на что я только что подписалась? Но назад пути нет. Ладно, буду разбираться с проблемами по мере их поступления. Сейчас на первом месте Ханки. Именно поэтому, резво вскочив, я бросилась к вольеру слонихи.

Взглянув на часы, я в ту же секунду поняла, что катастрофически опаздываю. О том, чтобы приводить себя в порядок и переодеваться, уже не могло быть и речи. Хорошо хоть руки успела помыть, да умыться. И это мне еще повезло, что на работе, на случай неожиданной и экстренной поездки, у меня всегда имелся готовый к труду и обороне чемодан. Правда, вещи, собранные в нем, больше подходили не для посещения светских вечеров, а для путешествий по лесам, степям и другим столь же живописным местам, но Нинка знала, кого приглашает с собой на конкурс самой обаятельной и привлекательной. И ведь не прогадала, на моем фоне, когда я буду стоять рядом с ней в камуфляже, подранных джинсах или шортах, она такой и будет выглядеть. Как говорится, плюсы будут видны сразу налицо, ну или на лице и … и на всем остальном так же.

Летя на всех парах на такси в космопорт, я пыталась хоть немного придать своему облику презентабельный вид. Не скажу, что мне это сильно здорово удавалось, но будем считать, что чистые волосы, пусть и торчащие в разные стороны в творческом беспорядке, это новая эпатажная прическа. Мятый, но, слава богу хоть чистый, комбинезон, полностью соответствует моему, не менее помятому, общему виду. Хорошо хоть не потоптанному. А красные кроссовки, один в один совпадали по своему цвету с моими невыспавшимися, усталыми глазами. Новый лук, аля зомби — трудоголик, готов. Прошу любить и жаловать.

Поняв, что больше ничего исправить или улучшить в своем внешнем виде у меня не получится, я смело бросила это неблагодарное дело, решив поспать те полчаса, что у меня остались до прибытия в космопорт. И все это в надежде, что стану выглядеть если и не отдохнувшей, то хотя бы посвежевшей. Лучше бы я этого не делала. Все стало гораздо хуже. Мало того, я еще и ногу пересидела и теперь ее приволакивала, спеша к окну контроля и регистрации, в полной мере соответствуя созданному в такси виду.

Оказавшись в центральном зале ожидания, я чуть не выругалась в голос. Нинка же предупреждала меня, что будут журналисты. Не то чтобы я об этом забыла, просто этот факт полностью вылетел у меня из головы.

Одного быстрого взгляда хватило, чтобы оценить обстановку вокруг. Невесты в полном боевом облачении, со своими подругами и провожающими, стояли в центре зала ожидания. Их со всех сторон окружали журналисты, задавая прорву вопросов, а сверху, почти под потолком, летало множество камер, снимающих все происходящее.

Сколько бы там ни было народу, но не заметить Нинку, высматривающую кого-то поверх голов посетителей (благо рост позволял), было невозможно. Я отлично догадывалась, кого именно она искала, но решила, ради ее же репутации, ну и заодно своего спокойствия, всеми возможными способами постараться избежать нашей пламенной и долгожданной встречи именно здесь и сейчас. Когда окажусь в своей каюте на шаттле, напишу ей, чтобы не переживала, типа я на месте и жду ее с нетерпением, живая и относительно здоровая. Да, так будет лучше всего. Воплощая свой план в жизнь, стала тихо пробираться вдоль стен, прячась за спинами любопытных зрителей.

И вот я уже добралась до пропускного пункта, все еще оставаясь никем не замеченной. Достав ай-ди карту, протягиваю ее регистраторше. А та, вместо того, чтобы сканировать чип и пропустить меня как можно быстрее на шаттл, брезгливо скривившись, небрежно бросила.

— Девушка, вам что, не сказали? Это вход для пассажиров. Технический персонал проходит проверку в другом месте.

Это она меня что, за уборщицу приняла? Скорее всего, так и есть. Ну что же, обижаться на правду — это самое бесполезное дело. Выглядела я действительно не лучшим образом и именно как работник тряпки и пылесоса. И я даже не против была бы отправиться на другой пропускной пункт, только бы подальше от камер, но кто же меня через него пустит. Именно поэтому, устало вздохнув, я спокойно, стараясь не привлекать внимание окружающей толпы нашей небольшой перепалкой, объяснила регистратору.

— Вы ошиблись. Я не из обслуживающего персонала. Я пассажир «Полуденной звезды». Можете проверить. Степаненко Дарья Ивановна. На меня зарегистрирована каюта.

Судя по скептической улыбке, искривившей губы молодой женщины, она мне не поверила. Ну да, на этом шаттле, кроме невест и их подруг, присутствия других пассажиров не предвиделось. И тут я, такая вся красивая заявляюсь. Мало кто бы поверил мне на слово. Но я этого и не требовала. Работница космопорта, видя мое уверенное спокойствие, во всяком случае пока поднимать шум не стала и охрану не вызвала, а демонстративно ввела мое имя в базу данных. По виду того, как от удивления расширились ее глаза, а челюсть упала где-то в районе пола, я поняла, она нашла мое имя. Вот только произошла это несколько поздно.

Во время нашего разговора, на всякий случай, так сказать, для контроля окружающей обстановки, я искоса поглядывала на разношерстную толпу в центре зала, в постоянном ожидании неприятностей. Мало ли. Когда по лицу девушки-регистратора поняла, что меня нашли в списках, и я сейчас смогу проскользнуть на шаттл, оставшись незаметной, Нина так же обнаружила мою скромную персону своим острым взглядом.

Понуро опустив голову, я полными раскаяния глазами посмотрела на подругу, виновато разведя руки в стороны. Всем своим видом показывая, что признаю свою вину и прошу прощения. В ответ Нинка только закатила глаза к потолку, чуть дернув перед этим головой, намекая, чтобы я не кривлялась и не дергалась. Ну хоть не злится и то хорошо.

Теперь спешить куда-либо мне уже не имело смысла. Поэтому я стала ждать знака, который мне подскажет, что делать дальше. Так как любая отсебятина только усугубит мою вину и увеличит размер штрафных санкций. А ведь еще неизвестно, что подруга потребует от меня за сегодняшнее. Она же попросила, а я не выполнила ее просьбу, а ведь пообещала, что все сделаю. И никого же не обвинишь в случившемся. Сама согласилась. Без давления, шантажа и приставленного к виску пистолета. Почему согласилась — это уже другой вопрос. Но раз уж так получилось, то обещание надо выполнять, а не любоваться новорожденным слоненком, умиляясь его глазкам, хоботку и шикарнейшим ушкам. Теперь же из-за своей забывчивости, я могла подставить лучшую подругу. Ну или сделать ей отрицательную рекламу и снизить рейтинг в гонках за место в постели с холодной, мраморной статуей. Кстати, к одной из них, как раз и направилась Нинок. Постреляв немного своими невинными глазками, она что-то шепнула ниарцу на ухо. Судя по скользнувшему по мне небрежному взгляду, обсуждали они меня, горемычную. Кивком головы дав понять что все услышал, мужчина повернулся к журналистам и что-то там им объявил, после чего направился к пропускному пункту. Тому самому, у которого я продолжала стоять, все так же понурив голову, но при этом аккуратно поглядывая на происходящее из-подо лба.