вдали от "Зеркала". Это почти сводило его с ума. Просто убрать картину с глаз долой было источником мучений, но у него также рос страх, что с ней может что-то случиться. Что, если кто-нибудь украдет ее? Что, если галерея сгорит дотла? И все в таком духе.

- Вот, держите, - сказала официантка.

Она поставила передо мной напиток, подложив свежую салфетку для коктейля, затем взяла пустой бокал.

- Спасибо, - сказал я.

- Не хотите ли сделать заказ прямо сейчас?

Прежде чем Сильвия смогла ответить, я сказал:

- Нам нужно еще несколько минут, пожалуйста.

Сильвия выглядела обманутой. Но она улыбнулась и кивнула.

- Еще несколько минут, дорогая, - сказала она.

Официантка ушла.

И снова Сильвия посмотрела ей вслед.

Я сделал глоток из бокала. Коктейль был холодным и приятным. Я сказал:

- Прошло четыре дня и четыре ночи.

- Ага, - Сильвия казалась растерянной.

- Для Гордона. Без "Зеркала".

- Ах, да. И он больше не мог оставаться вдали от него.

- Верно, - сказал я. - Наконец, примерно в час ночи на пятый день работы выставки, он больше не мог выносить ее утрату, поэтому оделся, поехал в галерею и воспользовался ключом Фейс, чтобы войти.

- Дай угадаю. Картины там не было. Она продала ее.

- Нет, нет, Сильвия, боюсь, что нет. В жизни все не так, как в банальном сценарии.

Она усмехнулась.

- Что ж, вполне возможно...

- Несмотря на то, что Гордон имел полное право войти в галерею, была середина ночи. Поэтому он старался сделать это незаметно. Войдя, он не включил свет.

- А как же система сигнализации?

- Фейс дала ему код. Наверное, мне следовало упомянуть об этом.

- Все в порядке. У меня нюх на мелкие детали.

- Это и делает тебя таким замечательным режиссером, - сказал я.

Она слегка склонила голову в знак признательности за комплимент.

- В общем, - продолжил я, - Гордон взял с собой фонарик. Он включил его и крался по галерее в поисках своей картины. Вскоре он нашел ее. Он стоял перед ней, светил на нее, чувствуя себя человеком, который что-то потерял... и вот теперь нашел. Он смотрел на Шантель, преклоняясь перед ней, плача от красоты своей утраченной любви, и от явной гениальности своего творения. А потом он закричал.

- Закричал?

- Закричал.

- Почему?

- Помнишь, я упоминал о пауке, который был виден под ее ночной рубашкой?

Она кивнула.

- Конечно.

- Его не было.

- Не было?

- Не было.

Сильвия вдруг встревожилась.

- Боже, мой, - пробормотала она. - Он просто исчез?

- Судя по всему.

- Очень странно.

Она поморщилась, затем отпила еще вина.

- Гордон тоже так подумал. Он нарисовал этого паука на теле Шантель. Он точно знал, где тот должен находиться...

- Конечно.

- Там, где раньше был паук, под рубашкой, возле левой лопатки, появилось небольшое пятно.

- Как если бы он укусил ее?

- Это то, что Гордон подумал сначала. Но он не очень-то верил в сверхъестественное, поэтому не поддался поспешному выводу о том, что нарисованный паук укусил ее.

- Безусловно. Это нелепо.

- Поэтому он более внимательно изучил пятно.

- И?

- А потом он позвонил Фейс. Он сказал ей, что случилось что-то ужасное и что она должна немедленно приехать в галерею. Поэтому она сразу же поехала туда, и они немного поговорили. Очевидно, Фейс даже не понимала, что сделала что-то не так, не могла понять, почему Гордон расстроен.

- Картина - настоящий шедевр, - сказала она ему. - Но мне показалось, что ее можно немного подправить. Этот паук... ему действительно там не место. Я понимаю, что вы пытались этим сказать... Невидимый разрушитель и так далее. Но, боюсь, меня это не устроило. Во-первых, я не могу себе представить, чтобы она беспечно расчесывала волосы с пауком на спине. Она бы его почувствовала. На мой взгляд, паук отвлекал внимание, не давал в полной мере воздействовать картине на зрителя. Вы знаете, я сама художник, и довольно хороший, если можно так выразиться. Поэтому я просто закрасила его. Видите? Вот здесь. Никто не поймет, что он тут был.

- Ты испоганила мою картину! - закричал Гордон.

- Не говорите глупостей, - сказала Фейс. - Я улучшила ее.

Сильвия тихо хихикнула.

- Когда на следующий день помощник Фейс открыл галерею... - продолжила она.

- ..."Зеркала" на стене уже не было. Его нигде не было. На месте "Зеркала" он нашел Фейс Перселл. Она была обнажена и висела вверх ногами... прибитая к стене.

Сильвия поморщилась, оскалив зубы. Она выглядела так, словно ощущала гвозди в своем теле.

- Ее ноги, - сказал я, - были широко раздвинуты, а отрезанная голова находилась между ними, застряв там.

- Застряв?

- По-видимому, несколько дюймов ее позвоночника были заклинены во влагалище.

Сильвия выглядела больной.

- Из каждого глаза, - продолжал я, - торчало по кисточке. Они были в черной краске. Такой же краской на ее обнаженном торсе было написано: НЕМНОГО ПОДПРАВЛЕНО.

- Ты, должно быть, шутишь, - пробормотала Сильвия.

– Мерзкая история, - сказал я.

Покачав головой, Сильвия сделала глубокий вдох, от которого ее грудь приподнялась. Она оглянулась через плечо, затем снова посмотрела на меня и наклонилась вперед.

- Он сделал это с ней? Вставил позвоночный столб...?

- И все остальное, - добавил я, глядя ей в глаза, хотя предпочел бы заглянуть в верхнюю часть ее платья. - Именно за это его и судили. Окружной прокурор требовал смертной казни, но защита настаивала на невменяемости - ограниченной дееспособности, что-то в этом роде. Должно быть, меня не было в городе, когда присяжные... О Боже, он идет сюда.

Сильвия резко повернула голову.

Мы оба сидели прямо и неподвижно, когда он направился к нам, обходя столы.

- Господи, - пробормотала Сильвия, - что же нам делать?

- Может, он просто идет в туалет или куда-то еще, - сказал я.

Он подошел прямо к нашему столику, остановился и перевел взгляд с Сильвии на меня.

- Я вас знаю? - спросил он.

Я пожал плечами и покачал головой, изображая неведение.

- Мы просто наслаждаемся напитками, - объяснила Сильвия, улыбаясь ему.

Ее улыбка выглядела безумной. Ее загар внезапно потерял свой цвет. Я