— Нет, она была нормальная, в здоровом весе, вообще не из числа тех женщин, которые морят себя голодом.

— В таком случае, она много потеряла. — Ответил он, проведя пальцами вниз по своей белой рубашке в нервном жесте, но на ней не было кружев, чтобы поиграть с ними — это была самая обычная рубашка. Его пальцы поднялись вверх, к воротнику-стойке, но тот оказался слишком прост, чтобы поиграть с ним и найти в этом успокоение. На Жан-Клоде был сшитый на заказ черный костюм с шелковыми лацканами, так что частично он напоминал смокинг. Это была самая незамысловатая одежда, которую я только на нем видела, и его пальцы все время пытались найти что-нибудь такое, во что можно зарыться, но бестолку. Раньше я не осознавала, как сильно игра с кружевом и сложносочиненными элементами одежды помогала ему справляться со стрессом. Готовясь к встрече с докторами и семьей, он сказал:

— Если я оденусь броско, это будет неуместно перед лицом их горя.

Я взяла его за руку, чтобы он мог прокатиться подушечкой большого пальца по моим костяшкам — вдруг ему это поможет? Странно думать, что Мастер вампиров, правитель кровососов всей Америки, нервничает. Он был моим женихом, а значит, я давно должна была понять, что для него значат все эти бирюльки.

— Она похожа на скелет. — Тихо сказала я.

— Что логично, ведь она умирает.

— Ты согласен с теорией врачей? Что эту болезнь вызвало нечто вампирское.

Его рука в моей сделалась неподвижной, как будто он задержал дыхание, но дело было не в этом. Он просто перестал дышать. Ему и не нужно было, если только для разговора, но обычно он все-таки дышал. Теперь же он вдруг застыл в той неподвижности, на которую способны лишь старые вампиры, и если бы я не держала его за руку, то решила бы, что он попросту ушел из палаты.

— Та болезнь, о которой они говорят, происходит в тех случаях, когда новообращенный вампир начинает охотиться на свою семью. Он заманивает и выпивает их досуха. Некоторые обращаются в вампиров, но большинство умирает. — Его большой палец начал поглаживать мою ладонь маленькими кругами, и Жан-Клод снова начал дышать, как будто кто-то щелкнул переключателем. Будь он человеком, ему бы пришлось вдохнуть поглубже, возможно, он бы даже задохнулся, но человеком он не был.

— Такие вампиры охотятся на свою семью, потому что могут войти в дом без приглашения. — Сказала я.

— Oui, мы можем войти в публичные здания без приглашения, но частные владения для нас под запретом, если только они не были когда-то нашим домом.

— Разве вампир, обративший новичка, не должен оставаться рядом с ним и следить, чтобы тот не зарезал свою семью? Это же привлекает к вам внимание. — Заметила я.

— Должен, и в Европе он бы так и поступил, или будь он из старых вампиров, однако большинство из тех, кто перебрался в Америку, не следуют этой традиции. Они не понимают, что некоторые правила были не прихотью Совета, они продиктованы логикой.

— Ты слышал врачей — следов укусов на ней не было.

— Если и другие способы кормежки, ma petite, и ты об этом знаешь.

Я понизила голос до шепота, потому что далеко не все были в курсе, что Мастера вампиров умеют питаться как-то иначе.

— Я в курсе, что вы, ребята, способны кормиться от своих человеческих слуг, буквально поглощая питательные вещества из того, что мы едим, если вы, например, заперты где-то, вроде трюма на корабле. В этом есть смысл, когда речь идет о долгих путешествиях, но если иссушить своего человека-слугу до смерти, то и самому можно откинуться.

— Вред одному будет также причинен другому. — Подтвердил Жан-Клод. Его пальцы нащупали мое обручальное кольцо и он поглаживал его подушечкой. Видимо, что угодно сгодится в качестве игрушки для успокоения нервов.

— Значит, ни один вампир не стал бы так поступать со своим слугой.

— Ты права.

— Я что-то упускаю, да?

— Существует куда более редкие способы подпитки на расстоянии, ma petite.

Я мотнула головой.

— Кормежка на страхе, гневе или любой другой эмоции требует прикосновения кожи к коже.

— Нет, если вампир достаточно древний.

В уме я сделала себе пометку, потому что раньше этого не знала.

— Выходит, это дело рук какого-то древнего вампира?

— Non, ma petite, я бы почувствовал силу такого порядка. Даже по-настоящему древним из нас понадобилась бы какая-то связь с этой женщиной. Она не была бы случайной жертвой.

— Тогда что это?

— Я видел нечто подобное, и лишь одна вампирская способность приводила к такому. Ardeur может высушить до смерти.

— Только в случае продолжительного кормления, но сюда никто не приходит и не затрахивает Жюстин до смерти.

— Как только человек подсаживается на ardeur, нужда в регулярной подпитке исчезает. Отказ от еды и общее истощение может идти от жажды в прикосновении вампира.

— Она не уморила себя голодом, Жан-Клод, она теряет вес, хотя доктора продолжают пичкать ее едой. Она не должна худеть.

— Белль Морт, первая из одаренных ardeur’ом и способная питаться похотью, могла вот так иссушить человека на расстоянии.

— Хочешь сказать, это делает Белль Морт?

— Нет-нет.

— Тогда что ты хочешь сказать? — Я начинала злиться или терять терпение, или и то, и другое вместе, и мне не хотелось больше держаться за руки. Видимо, эта мысль оказалась слишком громкой, потому что Жан-Клод разжал свою ладонь.

— Прости, я просто… хочу помочь Жюстин и ее семье.

— Ты чувствуешь ответственность. — Сказал он.

— Ага, думаю, да.

— Ребенок действительно от зомби, которого ты подняла?

— По анализу крови они обнаружили связь с потомком брата Томаса Уоррингтона. Сам он умер бездетным. У этого потомка и правда есть генетическая связь с ребенком Жюстин — достаточно близкая, чтобы считать их родней, так что — да, по ходу, отец ребенка — Уоррингтон.

— Даже старому вампиру трудно зачать дитя. Я никогда не слышал, чтобы зомби были способны на это.

— Я тоже. Видимо, мне предстоит накатать еще одну статью в профессиональном журнале.

Если по чесноку, я не хотела, чтобы кто-то узнал, что я подняла настолько живого зомби. Совсем недавно одно правительство искало меня, чтобы я подняла мертвого политического лидера — ну, такие слухи ходили, но, к счастью, те зомби, которых они обнаружили, оказались трухлявыми, и не сошли бы за человека. Это было пару лет назад, и пару уровней силы назад. Если бы то правительство пронюхало, что я могу поднять кого-то настолько живого, за мной бы начали гоняться опять. Нет уж, спасибо.