Вот такие мысли крутились у меня в голове, пока я всю ночь металась и ворочалась на тончайших роскошных простынях.

Вероника Лодж никогда не теряет присутствия духа. Это моя фирменная черта. И эту маску я буду носить для всех моих друзей, для всего нашего города, по меньшей мере до тех пор, пока с Арчи не будут сняты все подозрения. Как в припеве одной из песенок-кантри, я буду рядом с моим мужчиной. Даже если коленки немного дрожат.

* * *

Если у тебя отец – чудовище, в этом есть хотя бы один плюс: люди тебе сочувствуют. Разумеется, кое-кто из них сильно задолжал папаше и хочет убедиться, что все вопросы улажены. Я их не обвиняю. А некоторые, наименее храбрые, ни за что в открытую не пойдут против него. После того как отец открыл свое истинное лицо и наша семья лишилась последних остатков общественного уважения, я довольно быстро вычислила трусов и исключила их из своего круга общения. Теперь я знаю, на кого можно положиться, а на кого нет.

С тех пор как мы потеряли Андре, вся домашняя прислуга повинуется малейшему моему слову. Наш новый шофер – вообще мой лучший друг. А значит, он охотно согласился отвезти нас с Арчи к Реджи, чтобы мы хоть ненадолго отдохнули от судебной драмы, отравившей нам все лето. К счастью, папаша задержался «по делам» (наверняка темным), а значит, засидится в своем офисе в Пембруке до позднего вечера. И даже если бы между нами не было холодной войны в одном отдельно взятом доме, он все равно не заметил бы моей отлучки.

Пожалуй, даже в том, что твой отец – отъявленный фашист, есть свои преимущества.

Когда мы подъехали к дому Мэнтлов, солнце уже село, лишний раз напоминая о том, что летние деньки скоро закончатся. Близилась осень, а с ней – невеселая перспектива: снова начнется школа, Ривердейл вернется к обычной размеренной жизни, как это и бывает каждый год. Но только на этот раз, возможно, все произойдет без Арчи. Я вздрогнула, и не только потому, что было прохладно.

– Мисс Вероника, мы на месте. Если вам больше ничего не нужно…

Сквозь мешанину моих мыслей прорвался хриплый голос шофера. Я осторожно кашлянула, расправляя жесткие складки мини-платья от «Кейт Спейд». На нем был яркий фиолетовый узор, гораздо более праздничный, чем мои эмоции. В том-то все и дело. «Держи фасон, и все получится» – вот мантра, которая не раз выручала меня в трудные времена.

Арчи положил теплую руку мне на плечи:

– Ронни, как ты?

Я почувствовала твердые кончики его пальцев – натер мозоли, когда упражнялся на гитаре. Эти руки я знала, как свои собственные. Неужели я потеряю Арчи?

Невыносимо. Надо лучше играть свою роль. Ради Арчи.

– Замечательно! – Я выдавила улыбку. Голос прозвучал слишком пронзительно. Я заморгала, махнула рукой на парадную дверь: – Кажется, мы припозднились. То есть явились в самое подходящее время.

Вечеринка была в разгаре, глубокие басы проникали даже к нам в машину, а за панорамным окном гостиной лихорадочно дергались танцующие фигуры. С заднего двора доносились смех и голоса. Дверь гаража была открыта, внутри маячили ребята из футбольной команды, окруженные восторженными поклонницами из группы «Лисичек»-чирлидеров.

Я склонилась к Арчи и коротко поцеловала в щеку.

– Пора совершить торжественный вход!

* * *

* * *

АРЧИ

Когда Вероника сказала, что хочет поехать на вечеринку к Реджи, моим первым порывом было – ни за что! Даже если б мама – и Бетти вместе с ней – не трудилась круглыми сутками над моим делом, все равно, когда тебя подозревают в убийстве, это не добавляет праздничного настроения.

Но хотя Ронни всей душой ненавидит отца, у них есть нечто общее: оба они и слышать не хотят слова «нет». Вероника Лодж всегда добивается, чего захочет. А сегодня ей захотелось отвлечься хоть на один вечер от ужасов и стрессов, которыми я наполнил ее жизнь. Она давным-давно предупреждала меня – не надо связываться с Хайрэмом. А мне казалось, она преувеличивает, нагнетает страсти. Боже, как же я был наивен! И самая главная ирония судьбы – я старался завоевать доверие Хайрэма прежде всего потому, что он отец Вероники.

Он, конечно, отпетый злодей, но я и сам хорош: наделал глупостей, ввязался в эту историю – и вот. А теперь приходится смотреть, сколько боли я причинил родителям, как дрожат от страха мои друзья… Больше всего на свете хотелось бы отмотать ленту назад.

Но поскольку время вспять не повернешь, я могу сделать для них только одно: подарить Ронни (и всем остальным) хоть один более или менее нормальный вечер.

– Пора совершить торжественный вход! – Вероника коротко поцеловала меня в щеку, и я ощутил густой аромат роз и других терпких, пряных составляющих ее любимых и таких дорогих духов. Ради меня она напускала на себя храбрый вид (неукротимая девчонка!), но я чувствовал, как от нее волнами исходит напряжение – словно жар или статическое электричество. И это все из-за меня. В том, что она огорчена, виноват я.