– Любимая женщина, а что? – взвился он. – Скажите, что с ней, не тяните!

Суржиков не спеша открыл портфельчик и вытащил папку. Открыл ее и извлек фотографии. Протянул Башлыкову.

– Вам знакома эта женщина?

Башлыков торопливо выхватил снимки дамы в парике из рук следователя, посмотрел и ответил:

– Да, это Маргарита… Что с ней? Где она?

– Боюсь, у меня печальные новости…

– То есть? – смертельно побледнел Башлыков.

– Маргарита Вишневская мертва, вам придется проехать со мной на опознание…

– Как на опознание? – испугался Башлыков и вдруг отчаянно закричал: – Катя, срочно приготовь мой черный костюм!..

* * *

В морге, с брезгливым страхом взглянув на труп молодой женщины, Башлыков испуганно замотал головой.

– Нет, это не Маргарита, я не знаю эту женщину… Откуда вы взяли, что это Маргарита?

– Но она приходила с квитанцией за фотографиями в студию…

– Ну и что? – нахмурился Башлыков. – Хотя не понимаю, зачем Ритке фотографии, тем более в старинном костюме, в парике… Я вам точно говорю, что это, – боязливо кивнул он на накрытый труп неизвестной, – не она…

– Если не она, то очень похожа, – не сдавался следователь.

– Да, похожа, – согласился Башлыков, – но это не она, что же, я свою любовницу не узнаю… У Ритки на груди родинка, а у этой нет… И лицо у этой… хуже…

– Значит, похожа, – обескураженно пробормотал Суржиков. – Допустим. Но где же тогда Маргарита Вишневская?

– Я сам бы хотел это знать, – сердито пробасил Башлыков.

Глядя на худосочного, длинного как жердь, жилистого любовника Вишневской, Суржиков с раздражением подумал, что такой густой бас совершенно не подходит его владельцу. А еще попутно размышлял, что преступление вряд ли удастся раскрыть скоро. А как все удачно складывалось: на квитанции были указаны не только фамилия и имя владелицы фотографий, но и ее адрес. А тут такой облом, если верить любовнику Вишневской, то убита не Маргарита, версия рухнула как карточный домик, и теперь придется выяснять, кто эта другая женщина. Они вышли на улицу. Вокруг ласково перешептывалась изумрудная упругая листва. Ее время от времени игриво шевелил теплый, озорной ветерок. По небу безмятежно куда-то плыли облака.

Покосившись на безликое двухэтажное здание морга, Башлыков с облегчением вздохнул.

– Как хорошо-то… И хорошо, что там не Маргарита, что она жива…

– Хорошо-то хорошо, но ничего хорошего, – нахмурился Суржиков. – Мне необходимо срочно переговорить с Вишневской, сами понимаете, что убили женщину на нее похожую и она вольно или невольно может быть причастна к этому…

– Да, Ритка легкомысленное существо, но убить кого-то не способна, – принялся защищать любовницу Башлыков.

Суржиков похлопал себя по карманам в поисках пачки сигарет, но, нащупав, недовольно вздохнул. Нет, курить он не будет, бросать так бросать.

– Я не обвиняю Вишневскую в убийстве, но сами понимаете, убитая пришла в фотоателье с квитанцией на ее имя и была убита… Кто она и почему так похожа на Маргариту? Может быть, ее сестра?

– Не думаю. Насколько я знаю, у Маргариты сестер нет…

– Понятно, – терпеливо изрек Суржиков. – Но вы должны рассказать все, что знаете о Вишневской.

Башлыков растерянно захлопал глазами.

– Честно говоря, я не так много о ней знаю, она скрытная девица…

Маргарита бесконечно набирала номер мобильника Инги и тревожно вслушивалась в механический, равнодушный голос: «Абонент находится вне зоны доступа». Шестым чувством она ощущала, что с Ингой произошло что-то ужасное. Шли уже вторые сутки, а от нее ни слуха ни духа. Как ушла за фотографиями, так и пропала, а ведь у нее в столице, кроме Маргариты, никого нет.

Когда Инга не позвонила и не приехала, первым желанием Маргариты было поехать в фотостудию и узнать, была ли там Инга и куда делась, но тут же ее охватила паника: вдруг Ингу похитили вместо нее, и липкий страх остановил ее.

Возвращаться в квартиру Башлыкова она не хотела, уж очень сильно злилась на него из-за измены и боялась, что он уже обнаружил пропажу дорогой антикварной картины.

Денег у Маргариты было достаточно, она успела их скопить за время совместного проживания с Башлыковым. К тому же прихватила подаренные им драгоценности, как будто знала, что больше не вернется к нему. Вещей взяла немного, не успела все перенести к сестре, боялась, что заметит домработница и помешает ей уйти.

Хорошо, что приехала Инга и сняла квартиру, теперь Маргарита может здесь жить. Но тут же шевельнулось опасение: а что, если Инга расколется и даст похитителям адрес, по спине побежала ледяная от страха струйка пота. То, что Инги в живых нет, Маргарита и в мыслях не допускала.

Уйдя от Башлыкова, Маргарита купила себе новый мобильник, а старый, красивый, красный, со стразами, отдала Инге. Поменяла сим-карту, так что Башлыков никаким образом не вычислит ее местонахождение, она даже планшет новый купила, а прежний отдала сестре.

Натянув джинсы и футболку, Маргарита надела темные очки, схватила сумку и отправилась в магазин.

Было около десяти утра, но солнце уже припекало. Маргарита пересекла дорогу и вошла в супермаркет. В прохладном зале народу было немного, и она, набрав продуктов в тележку, двинулась к кассе.

С правой стороны в отделе бытовой техники горели экраны телевизоров, и, проходя мимо, Маргарита невольно замедлила шаг. На экране огромной плазмы мелькнуло знакомое здание фотостудии, где она заказывала портрет. У входа стояла полицейская машина и толпились люди. Диктор рубрики происшествий сообщал, что вчера в фотостудии была убита молодая женщина.

Маргарита смертельно побледнела. Неужели это Инга? Не может быть! Сердце защемило, а на глазах предательски появились слезы. Она быстро надвинула темные очки и спряталась за ними, боясь привлечь к себе внимание.

«Это я во всем виновата, – отчаянно билась мысль, словно остервеневшая муха за стеклом. – Это я втянула во все ни о чем не подозревающую сестру…»

Но то, что на месте сестры могла оказаться она сама, усиливало ее ужас. Что она теперь скажет матери, ведь та скоро узнает о смерти Инги из телевизионных новостей. Мать ни одной передачи не пропускает, сидит с утра до вечера у экрана как приклеенная и смотрит все подряд.

Маргарита вернулась в зал и положила в тележку бутылку вина.

Кассирша с удивлением взглянула на молодую девушку, когда та, изо всех сил сдерживая слезы, дрожащими руками с трудом вытаскивала из кошелька пятитысячную бумажку. «Наркоманка, что ли?» – осуждающе взглянула она, отсчитывая сдачу, но промолчала.

Выскочив из супермаркета, Маргарита бросилась домой бегом. И только закрыв дверь на ключ, немного успокоилась.