Садясь за руль, он размышлял. Эта девчонка умна. Следует подумать, как показать себя в лучшем свете. Ну а теперь за работу. Не доехав до конторы, он припарковал машину на Трумен-стрит. На обеих сторонах этой шумной улицы располагались жалкие хибары, в которых жили черные. Он пошел от двери к двери, рассказывая негритянкам о будущем их детей. Большинство женщин после первых минут недоверия приглашали его войти и внимательно выслушивали. Разговаривая с ними, он понял, что идея Стернвуда не просто идея. Это великолепная идея. Эти женщины сразу заинтересовывались. Дети были для них самым дорогим в жизни.

– Приходите еще раз вечером. Я поговорю с мужем.

Три женщины, которые были явно не глупы, сразу же подписали полисы и заплатили по десять долларов. Таким образом, к обеду у Кена было три заключенных договора и еще десять вероятных. Полный оптимизма, он вернулся в контору. Еще с порога на него повеяло прохладой.

Карин печатала на машинке. Увидев его, она прекратила работу и широко улыбнулась.

– У меня два контракта, – объяснила она. – А у вас?

– Три и десять в перспективе. Значит, вы получили новую машинку и у нас кондиционированный воздух. Вы совершили чудо!

– Это чудо сделал папа. Весь секрет в том, как к нему подступиться. А я это умею.

Протянув ей три контракта, он взглянул на Карин и почувствовал, как его охватывает желание. Такого с ним не случалось с того времени, как он женился на Бетти. Он был смущен.

– Ваш отец очень мудрый, – сказал он. – Его идея замечательная.

– Да, в этом плане он умен. – Она просмотрела контракты и положила их на стол. – Я умираю от голода. А вы?

– Я останусь. По-моему, лучше не закрывать контору на перерыв. Кто-нибудь может зайти по делу. Я хочу попросить вас принести мне что-нибудь перекусить.

– Хорошо. Я скоро вернусь.

Она нырнула под стойку и вышла из конторы.

Кен проводил ее взглядом. Чувственное покачивание обтянутых джинсами бедер еще больше возбудило его. После ухода девушки контора показалась ему совершенно пустой.

Он оставил дверь кабинета полуоткрытой и сел за свой рабочий стол. Некоторое время Кен смотрел в пространство, потом позвонил Бетти в клинику доктора Хайнца.

– Ты можешь со мной поговорить? – спросил он.

– Только покороче, дорогой, – живо ответила Бетти. – Как дела?

– Все хорошо, но появилось непредвиденное обстоятельство. Сегодня вечером мне нужно повидаться с десятью потенциальными клиентами. Дело в том, что мужчины на работе, и жены не могут без них подписать контракты. Я вернусь поздно. Не жди меня раньше десяти.

– Я приготовлю тебе что-нибудь холодное. – Вопросы питания никогда не были проблемой для Бетти. – Значит, все хорошо?

– Да, нормально. А у тебя?

– Как всегда. – После паузы она спросила: – Ну, а как дочь Стернвуда?

Кен ожидал этот вопрос.

– Она выглядит неплохо. – Он старался говорить безразличным тоном. – Детали я расскажу тебе вечером.

– Она похожа на монстра?

Кен глубоко вздохнул.

– Нет, нет. Я был удивлен, но она довольно мила. Однако совсем не в моем вкусе.

Едва он это произнес, как сразу спохватился. Прожив четыре года с Бетти и зная ее проницательность и ум, он сообразил, что более идиотского ответа не могло быть.

– Ну, это что-то новое, Кен. – Голос у Бетти стал ледяным. – Я не знала, что у тебя особый вкус.

– Мой вкус – это ты. Я просто хотел сказать, что…

Что же он хотел сказать?

– Мне нужно заканчивать, – заявила Бетти. – До вечера.

Кен глубоко вздохнул и снова уставился в пространство. Его мысли вернулись к Карин Стернвуд. Не надо было соглашаться на это повышение. Его прежняя секретарша, которую Бетти знала и любила, была толстой умной женщиной средних лет. Он сожалел, что у него не хватило решимости ответить Стернвуду, что либо он остается на прежнем месте и работает с богатыми людьми, либо увольняется. Но откуда он мог знать, что столкнется с такой девушкой, как Карин. Инстинктивно он чувствовал, что она из тех, для кого секс не проблема. Если он захочет ее, она не откажет. Мысль о том, что она отныне постоянно будет находиться рядом с ним, смущала его: одни в этой конторе!..

Он провел влажной ладонью по волосам. Будь осторожнее, Брэндон!

Потом, постаравшись отвлечься от мыслей о Карин, он начал обдумывать пришедшую ему идею.

Кен вернулся домой в 22.45 голодным, жаждущим, запаренным… и торжествующим. Из десяти клиентов, которых он посетил, восемь подписали контракты, остальные, похоже, также подпишут, но им нужно время на размышление.

Его комиссионные от заключенных контрактов составили сто девяносто пять долларов за один день, а он только начал. Да, думал он, ставя машину в гараж, Стернвуд хитер.

Пока Карин обедала, он набросал проспект, в котором простыми словами объяснялись гарантии, которые страховая компания предоставляла детям. Этот проспект он обсудил по телефону с коммерческим директором – главой фирмы, и тот его одобрил.

Он проглотил две сосиски, которые принесла Карин, потом сказал ей, что будет отсутствовать всю вторую половину дня, и отправился в местную школу. Там он поговорил с директором, молодым стройным негром, который благосклонно отнесся к его предложениям.

– Может, это и будет напрасно, – сказал Кен, – но попробовать стоит. Если я не ошибаюсь в предположениях, помещения моей конторы не хватит. Я вас вот о чем прошу: вы не возражаете, если я на один вечер использую школьный актовый зал, чтобы поговорить с родителями ребят? Могу я рассчитывать на вашу помощь?

Директор, не колеблясь, ответил:

– Разумеется, мистер Брэндон. Я с радостью вам помогу, но вы позволите внести предложение? Если вы надеетесь на активное участие родителей, то вы ошибаетесь. Я знаю их и уверен, что вечернее собрание окажется неудачным. Отцы работают весь день и не захотят еще раз выходить из дома. Лучшим временем для собрания будет воскресенье, часа в четыре дня. Они пообедают, отдохнут – и все придут.

Кен поморщился.

Ему придется пожертвовать собственным выходным, но он, понимая, что директор прав, согласился.

– Хорошо. Проведем собрание в воскресенье.

Они поговорили еще некоторое время.

Директор назвал ему имена и адреса четырех черных подростков, на которых можно было положиться. Они за несколько долларов разнесут проспекты по домам.

Затем Кен позвонил местному владельцу типографии, и тот пообещал ему к среде напечатать три тысячи проспектов.

Удовлетворенный проделанной работой, он вернулся в контору. Усевшись за стол Карин, он рассказал ей о том, что сделал.