Если не варвары, то их увидит злой дракон. И бегущая из замка принцесса ему точно не понравится.

В пустом зале быстрые шаги сопровождало тревожное эхо, которое тут же заглушил яростный рев.

Замок затрясло сильнее, а в воздухе появился запах гари. От следующего рыка заложило уши и тряхнуло так, как никогда еще не случалось на памяти Эйслинг. Дракон сходил с ума.

Варна вдруг остановилась и грозно топнула ногой.

– Да почему он их никак не съест?!

Скупая на эмоции женщина держалась из последних сил. Эйслинг постаралась ей улыбнуться, хотя тоже боялась.

Вдруг загрохотало. Варна вскрикнула и сжалась. Где-то совсем близко посыпались камни, все вокруг задрожало и заскрипело. Замок трясло все сильнее, и женщины чуть не падали. Пол вздрогнул, будто шевельнулся, и где-то послышался глухой и тяжелый удар. Еще немного – и даже Эйслинг не выдержала бы и потащила Варну к выходу. Но все затихло. Ударил последний крохотный камешек, и наступила тревожная тишина.

Стены мелко дрожали, с потолка летела пыль. В этом чувствовалось что-то неправильное, такого прежде не случалось, даже когда дракон бил хвостом.

Эйслинг отпустила свою няньку и осторожно подошла к окну.

– Почему он никак их не съест? Ну почему? Почему? – шептала Варна за спиной.

Через окно Эйслинг увидела чешуйчатую тушу, которая загораживала половину двора.

– Потому что не может…

Окровавленный дракон дергался всем телом. И в такт ему подрагивала земля. Из ноздрей кольцами поднимался легкий дым, а глаза то распахивались, то закрывались. Без сомнений, он умирал. Вскоре дым прекратил улетать ввысь, и веки дракона дрогнули в последний раз. Установилась страшная тишина. В ней не слышалось привычных шорохов старого замка, и даже крошево больше не сыпалось на голову.

Эйслинг смотрела широко открытыми глазами и не могла поверить. Сколько ему было лет? Не меньше сотни. Сколько людей пыталось его убить? Тысячи! А он умер только сейчас, вот здесь, перед ней.

Где-то вдалеке послышался то ли крик, то ли вой, и Эйслинг встрепенулась. Дракон-то мертв, но варвары живы! Девушка резко выдохнула и крикнула:

– Бежим!

Она обернулась и не обнаружила Варны. Сердце успело пуститься вскачь прежде, чем Эйслинг нашла глазами женщину. Та шла по стенке в сторону боковой двери. Плащ съехал с ее плеч и теперь одиноко валялся точно посередине зала.

– Варна, стой! – Принцесса на бегу подхватила плащ и бросилась к женщине.

– Надо уходить, – сказала та. – Нам нужно только отсидеться. Они уберутся, а мы вернемся.

– Надо идти через парадные двери. – Эйслинг схватила Варну за руку и заглянула ей в глаза.

– Варвары не должны видеть, как мы бежим. Они презирают трусов. Выйдем тихо, через кухню.

– На улице лежит дракон. Мы никак не выйдем через кухню.

– Тогда через задний двор, пока они ищут золото…

– Нет, Варна. Золота нет, их ничто не задержит.

– Как?

– Всего один сундук. Тот, с рубинами на крышке. Я не знаю, что внутри. Дракону нравилось с ним спать.

– Сокровищ нет…

Кажется, Варна начала что-то понимать и еще сильнее побледнела. Ее руки тряслись, и сейчас она казалась слишком старой для любых переживаний. Даже короткий побег мог быть ей не по силам.

Эйслинг снова накинула на плечи Варны плащ.

У них оставался шанс убежать. Варварам еще нужно обыскать логово дракона, спуститься по лестнице, пробраться через завал у боковой двери.

В голове Эйслинг мелькали мысли, а руки уже тянули Варну к центру зала. Еще шаг, еще один. Они как раз миновали середину, когда распахнулись створки парадной двери. Двое покрытых рисунками мужчин сделали несколько тяжелых шагов и остановились. Женщины тоже замерли.

«Так быстро? Нет-нет! Там же обвалилась стена!» Эйслин охватила паника. Она вцепилась в Варну и почувствовала дрожь, которая била компаньонку. До выхода им никак не добежать и назад не вернуться…

А варвары оглядели женщин и двинулись к ним. Мягко, как хищники.

И с каждым их осторожным шагом Эйслинг чувствовала, как внутри все сжимается. Как язык прилипает к нёбу и сохнут губы и как подкатывает тошнота.

«Не закрывать глаза!» – приказала она себе. Принцесса рассматривала мощных дикарей, сильнее обнимала Варну и понимала, что им не спастись.

Варвары остановились перед ними. На их разрисованных телах кровоточили раны. Оба тяжело дышали, но не собирались падать замертво.

Они переглянулись, и один из них пожал плечами, а вот другой заговорил. Да не просто, а на ресляндском, безбожно рыча и проглатывая звуки.

– Принцесса Эслиг? – спросил он.

Привычное имя угадывалось с трудом, и Эйслинг отрицательно мотнула головой.

Варвары опять переглянулись. Мужчина, что был ниже ростом, вновь пожал плечами. А другой вздохнул как-то безнадежно и вдруг упал на колени. Эйслинг вздрогнула и отступила на шаг.

Варвар склонил голову и положил к ее ногам окровавленный меч.

– Принцесса Эслиг, я восхищен твоим мужеством. Ты прожила с чудовищем два года, – заговорил он, не поднимая головы. – Но все закончилось. Дракон повержен… И теперь я хочу жениться на самой храброй девушке Ресляндии.

Варвар поднял лицо. За дикарскими широкими полосами и кровью угадывались лишь пугающе ясные голубые глаза.

«Кто он? Зачем ему это?.. Что происходит?» – Мысли Эйслинг суматошно метались и никак не желали проясняться.

Она бы, наверное, еще долго в ужасе перебирала вопросы, но варвар вдруг поднялся. И с высоты своего роста снова принялся изучать женщин. Он молчал и осматривал Эйслинг так, будто сомневался, что перед ним принцесса. Простая одежда, распущенные волосы, и только плащ с мехом еще мог подтвердить, что она не простолюдинка.

Варвар тяжело вздохнул и протянул раскрытую ладонь. Что еще сильнее сбивало с толку.

Почему они не нападают? Почему так спокойны и даже будто грустны? Варвары не могут быть спасителями. Они не рыцари!

В какой-то момент мужчине надоело ждать, и он отодрал руку Эйслинг от Варны. Нянька попыталась что-то сказать. Но другой варвар отодвинул ее в сторону, без какой-либо грубости, просто чтобы не мешала. Варна зажала рот рукой.

Эйслинг совершенно ничего не понимала. Только смотрела, как первый варвар вынул из-за пояса широкий браслет из непонятного камня серого цвета.

И по позвоночнику медленно пополз холод.

Сложно не вспомнить тот единственный предмет, который предназначался женщинам, а не мужчинам королевского рода Ресляндии. Обручальный браслет надевали нареченной за несколько дней до свадьбы и оставляли на руке до рождения первенца. А хранился он в королевской сокровищнице.