– Николай Николаевич, не знаю, помните вы или нет, но мы задержали группировку «зеленых» практически полностью…

– Погоди, а почему они «зелеными» называются? – перебил Ветрова начальник следственного изолятора.

– А вы разве про них ничего не знаете?

– Нет, до меня только отрывочные сведения доходили. Мои заместители мне многого не докладывают.

– И правильно делают, – усмехнулся Ветров.

– Как это? Значит, я как начальник следственного изолятора за все отвечать должен, а меня даже в курс дела не вводят? Это как понимать? – Николай Николаевич чуть улыбнулся.

– Да что вы, Николай Николаевич! Мы все вас очень уважаем и обо всем стараемся ставить в известность! – ответил Фоменко. – Просто не хочется вас нагружать подробностями…

– Ничего себе подробности! У меня люди сидят из группировки «зеленых», а я не знаю, почему они так называются и что это за люди!

– А ну-ка, оперуполномоченный, будьте любезны доложить начальнику следственного изолятора, что за люди у него сидят и почему они столь знамениты в криминальных кругах! – громко проговорил Фоменко, продолжая улыбаться.

– Никаких секретов тут нет, – заговорил Геннадий. – Наверное, вы слышали, что три года назад в Москве объявилась новая группировка киллеров. Это было связано с убийствами различных криминальных авторитетов. Группировка была собрана почти целиком из бывших военных – прапорщиков, младших офицеров, солдат различных спецподразделений, начиная от ОМОНа и заканчивая десантниками. Короче, не из пехоты, а достаточно подготовленные люди там были. Поэтому их и назвали «зелеными». Руководство группировки составили бывшие прапорщики Станислав Курдюмов и Николай Уралов. Последнего, как вам хорошо известно, недавно взорвали в машине перед самым арестом. А вот Курдюмову удалось скрыться. Правда, поговаривают, что возглавляли группировку то ли бывшие, то ли действующие генералы одного из очень солидных спецподразделений…

– И каких же? – перебил Ветрова Николай Николаевич. – ФСБ, что ли?

– Я вам этого не говорил, – подчеркнуто громко ответил Геннадий, демонстративно взглянув на потолок, словно оценивая, «пишется» кабинет начальника или нет.

– Так что, с Лубянки они или нет? – снова спросил Николай Николаевич.

– Я не знаю, у нас нет точной информации. Поэтому нам и нужно от вас человечка…

– Зачем все же он вам нужен?

– Когда мы Курдюмова сюда доставим, мне будет необходим человек, который, как бы вам сказать, – Ветров замялся, подбирая слово, – некоррумпированный еще.

– А у меня никого коррумпированных нет! – тут же отреагировал Николай Николаевич.

– Это понятно, – усмехнулся Геннадий. – Конечно, ваш спецблок отличается от обычного изолятора общего режима, где конвоиры и прочие сотрудники проносят все – выпивку, наркотики, телефонами заключенных снабжают – за деньги, конечно. У вас такого нет – по крайней мере, такой информации мы не имеем. Но береженого бог бережет, и рисковать я бы не хотел, потому что для меня прежде всего, как вы понимаете, важны будущие связи. Мы не можем исключить, что Курдюмов, имеющий доступ к нему, постарается выйти на своих подельников либо на своих руководителей или кураторов.

– А что, кто-то остался на свободе? – спросил Фоменко.

– Да, из его группировки на свободе еще восемь человек. Так что, как вы понимаете, они нас очень интересуют. Но самое главное – нам бы хотелось узнать, кто его хозяева, заказчики. Короче, все поименно.

– Вы говорите про тех самых генералов? – уточнил начальник изолятора.

– Да, про них, какова их роль. По нашей информации, генералы выходят на коммерсантов или коммерсанты на них, получают заказы по устранению тех или иных криминальных авторитетов. Вначале это была информация, связанная с освобождением от «крыш», а теперь, говорят, коммерсанты поняли, что к чему, и заказывают криминальных авторитетов, чтобы потом подобрать их освободившиеся коммерческие структуры, – продолжал Ветров.

– А у вас уже не так мало информации! – одобрительно покачал головой Николай Николаевич. – Откуда она?

Тут в разговор вступил Глазков.

– Так у них один в признании, Коля ВДВ, – вставил он.

– Коля ВДВ? Это кто такой? – переспросил начальник изолятора.

– Кличка у него такая, поскольку раньше он в воздушно-десантных войсках служил, – пояснил Глазков. – Фамилия его Николай Вершинин, мы его в одиночке содержим, оберегаем от других собратьев, чтобы они с ним не расправились. А он в признание пошел, всех заложил.

– Теперь мне все более-менее понятно, – кивнул Николай Николаевич.

– Так я насчет сотрудника, – продолжил Ветров. – Я вижу, у вас новый сотрудник появился.

– Да, Сергей Терентьев.

Продолжая просматривать личное дело Сергея, Ветров продолжал:

– Двадцать два года, только что отслужил в армии… И что, прямо сразу к вам пришел?

– Я уже говорил, он сын моего старого сослуживца. И потом, он хочет поступать на юридический или в какое-нибудь милицейское учебное заведение. Но он же еще неопытный, ничего не знает…

– Вот и хорошо. Я хотел бы с ним встретиться и поговорить.

– Вербануть, что ли, хочешь? – улыбнулся Фоменко.

– Ну прямо сразу и вербануть! Так, подписать его на одно поручение. Он мало кого тут знает, пускай и опекает Курдюмова, когда мы его к вам доставим.

– А что значит опекать? – поинтересовался Николай Николаевич. – Он же неопытный совсем, на него положиться нельзя.

– Я думаю, на прогулку вывести, к адвокату или следователю доставить он сможет.

– Это, конечно, сможет. Кстати, – спросил Николай Николаевич, – кто адвокатом у Курдюмова будет?

– Пока неизвестно. Но мы знаем, у них есть один человек, который их обслуживал. Думаю, его и поставят. Но мы постараемся его сразу из дела вывести, – усмехнулся Ветров, – чтобы особо под ногами не путался.

– И когда Курдюмова доставят к нам?

– Ждем его завтра, если все будет благополучно.

– Как это? – переспросил Глазков.

– К этому делу определенный интерес испытывают и службы ФСБ. Видимо, хотят проверить, нет ли предателей в их рядах. И, соответственно, братва тоже интересуется.

– Вы имеете в виду группировку «зеленых»? – спросил Николай Николаевич.

– Если бы только их! Они пол-Москвы перестреляли. Тут целая очередь стоит, чтобы с Курдюмовым расправиться, начиная от членов воровского политбюро и заканчивая авторитетами беспредельщиков, кто не признает воровских законов. Так что Курдюмов многим должен, и каждый посчитает за честь убрать его.

– Ну это им не удастся, – улыбнулся Николай Николаевич. – В нашем изоляторе, слава богу, пока убийств не было, – он постучал по столу.