Не менее уникальны были биороботы, трудившиеся в торговых залах. В свое время Бартерс amp; Бартерс не пожалела средств на специализированное психологическое и маркетинговое исследование, чтобы впоследствии на его основе создать свою знаменитую операционную систему «BestSallerStar», превращавшую стандартного робота в идеального продавца. Они умели работать с клиентами, знали специфику дела, вели первичный учет, оформляли витрины и даже убирали помещения. Всегда безупречно вежливые, аккуратные, улыбающиеся.

Ежедневное обслуживание этих великолепных машин, проверка персонального программного обеспечения, подзагрузка аккумуляторов проводилась автоматически. Ночью, когда включалась сигнализация, и мои скучные обязанности передавались компьютеру, нужда в биороботах отпадала. Все без исключения они отправлялись в предназначенное специально для них помещение, которое мы не без сарказма прозвали «спальней». «Спальня» была оборудована пятью капсулами со стеклянными крышками, позволявшими вести наблюдение. Биороботы оставались в них до утра, когда первый явившийся на службу сотрудник «освобождал» их.

У каждой капсулы имелся свой бортовой компьютер. С его помощью тестировались неисправности механизмов, контролировалась подзарядка аккумуляторов. Затем маршрутизаторы направляли все данные в централизованную компьютерную сеть Бартерс. Выявленные неполадки устранялись в тот же день. В случае возникновения ситуации, несущей угрозу сохранности имущества, принадлежащего компании – будь то грабеж или, например, пожар, система приводила компьютеры ячеек в готовность, и они «будили» персонал. Зачастую роботы справлялись с возникшими неприятностями раньше, чем на место поспевала полиция, служба спасения или первый сотрудник магазина.

По возможности я старалась приходить на службу последней. Не знаю уж почему, но эти освещаемые мерцающим фиолетово – розовым светом ячейки всегда пугали меня. Находившиеся в них роботы, хоть и выглядели спящими, казалось, таили угрозу. Иногда их веки трепетали, словно они могли видеть сны. Впоследствии я узнала, что такое случается, когда встроенный в капсулы компьютер тестирует системы, отвечающие за способность робота ориентироваться в пространстве. «Глазами», а точнее кремневым и световыми сенсорами высокой чувствительности, управлял сложнейший прибор, внешне ничем не отличавшийся от человеческого органа зрения. Во время проверки он начинал вращение, и веки дрожали, как у человека, в фазе быстрого сна.

Разговоры о необходимости предоставления биороботам минимальных прав, из тех, что дарованы человеку самой природой и Богом, идут уже давно. Намек на подобный законопроект вызвал в обществе жесточайшие дебаты. Разумеется, изначально никто не собирался создавать роботов как новую разумную форму жизни. Они обладали некоторыми навыками и способностями, все чаще заменяли людей в тех или иных видах деятельности. Однако говорить об искусственном разуме было, пожалуй, рано. Роботы пока оставались заурядным механизмом, похожим на человека внешне, полезным инструментом и ничего больше. Согласитесь, эти слова необычайно ёмки и точно отражают суть проблемы. Отныне современное общество могло позволить себе не терзаться более муками совести, используя дешевый и по своей сути совсем не оплачиваемый рабский труд, а заодно приобретало преданных слуг, напрочь лишенных стремления к свободе и равенству.

Рано или поздно перед человечеством всегда встает вопрос о моральной стороне того или иного социального явления. Так произошло и на этот раз. Движение за права «альтернативного разума» растет и ширится. Споры не утихают вот уже много лет. Хотя на мой взгляд все рассуждения «альтернативщиков» не более чем красивые слова, глупое самоубеждение людей, всегда и во всем желающих казаться оригинальнымии и претендующих на исключительность собственной персоны. Они, как правило, действуют во вред всякой истине. С человеком, согласитесь, всегда всё сложнее. Его разум трудно упорядочить как компьютерную программу, которая иначе не сможет даже заработать. Мышление непредсказуемо, большая часть умственного ресурса растрачивается впустую, а происходящие в нем процессы для нас загадка. В этом разница между человеком и роботом. Не только слабость, но, наверное, и сила человеческого разума, способного генерировать идеи, иметь твердые убеждения, принципы, даже причуды, которые не изменить и не исправить одним нажатием кнопки.

Впрочем, я опять отвлекаюсь, а время не терпит…

Днём не происходило решительным образом ничего из того, что могло бы дать хоть какую-то пищу для живого, требующего ежедневной разминки, ума. Обязанности выполнялись механически, не занимая обычно более трех часов. Рабочие дни сопровождала скука. На редкие моменты системных сбоев приходились самые счастливые, наполненные разнообразными событиями, дни. Даже строжайшее следование сухим инструкциям выглядело верхом свободного творчества – это всё лучше, чем часами бездумно листать технические журналы или низкопробную литературу.

Сознаюсь честно, беллетристикой не увлекаюсь, книги покупаю редко. Ни те, что отпечатаны на легко растворимых в воде органических листах, довольно точно имитирующих бывшую когда-то в употреблении целлюлозную бумагу, ни электронные их версии, предназначенные для персональных CCR компании FAN In., компактных компьютерных панелей, упрощенно именуемых сисиэрами. В наше время книжные автоматы можно без труда отыскать на каждой улице. Достаточно оплатить заказ, и товар сам упадет в руки, удобно запечатанный прозрачной упаковкой, либо в цифровом виде моментально поступит на вашу электронную почту. Рассказывают (а за решеткой у меня полно времени, чтобы эти рассказы слушать), что прежде люди ходили в специальные книжные магазины, где издания лежали на полках огромных шкафов, а сами книги во множестве печатались в специальной мастерской. Наверное, это было очень романтичное время.

* * *

Спустя пять лет

Осень 2хх5 года

Я вглядывалась в белое полотно густого тумана, плотного, словно вата. Можно ли в нем дышать? Но я, кажется, еще жива. Странное облако вокруг скрадывает звуки. Тихо, но меня не покидает ощущение, что я не одна. Я по-прежнему опасаюсь двинуться вперед. Ведь когда-нибудь туман должен рассеяться, и будет не так страшно. Интересно, я попала в рай? Ведь никто не знает, какой он на самом деле.

– Мисс Вонг, мисс Вонг, – все громче «стонет», «поет» белая пелена. Шепчет однообразно, без интонаций, – мисс Вонг, мисс Вонг.

Кто-то кладет мне руку на плечо. Напуганная, я оборачиваюсь. Туман рассеялся. У себя за спиной я вижу скупо обставленный кабинет. Много света. Видна каждая деталь. Очень четко, как редко бывает в реальности. За столом сидит человек в белом комбинезоне с эмблемой знаменитого окружного госпиталя, чуда современной архитектуры. На его груди латунная табличка с надписью. Буквы мелкие, ничего не разобрать.

– Сожалею, мисс Вонг, – произношение незнакомца безупречно. Взгляд равнодушный и ледяной, а голос мягок, полон участия, столь необходимого больным людям. Тембр бархатистый, удивительно приятный. Совсем не вызывающий раздражения. Скорее успокаивающий.

– Ваши анализы нельзя назвать удовлетворительными, мисс Вонг.