Но чтобы распоряжаться жилищем — им нужно владеть. Поэтому в первые же дни своего существования власть все права обладания и распоряжения жилищем, и прежде всего таким основополагающим условием его появления, как земля, стягивает в одни руки — в руки государства. 26 октября 1917 года Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов принимает декрет «О земле», согласно которому: «Право частной собственности на землю отменяется навсегда; земля не может быть ни продаваема, ни покупаема, ни сдаваема в аренду либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаема. Вся земля: государственная, удельная, кабинетная, монастырская, церковная, посессионная, майоратная, частновладельческая, общественная, крестьянская и т. д., отчуждается безвозмездно, обращается во всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней»[3]. 12 января 1918 года принимается Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа, в которой указано: «В осуществление социализации земли частная собственность на землю отменяется и весь земельный фонд объявляется общенародным достоянием и передается трудящимся без всякого выкупа, на началах уравнительного землепользования»[4]. 27 января 1918 года ВЦИК принимает декрет «О социализации земли», который предписывает: «Всякая собственность на землю... отменяется навсегда. Земля без всякого выкупа отныне переходит в пользование всего трудового народа»[5]. Принятием этих двух постановлений законодательно утверждается важнейшее положение — земля перестает быть предметом купли-продажи, становясь предметом исключительно государственного владения и распоряжения. Только государство теперь вправе решать, в каких целях ее следует использовать и в соответствии с этим выделяет («отводит») ее под застройку[6].

Решив вопрос с землей, советская власть изменяет существующие формы собственности на жилище — в конце октября 1917 года выходит постановление НКВД «О правах городских самоуправлений в деле регулирования жилищного вопроса»[7], которое фактически санкционирует жилищный передел. Правда, пока он касается лишь пустующих квартир, в которые городские самоуправления получают право вселять граждан, нуждающихся в жилье или живущих в перенаселенных, а также опасных для здоровья помещениях[8]. Но позднее власть распространяет это право на весь без исключения жилищный фонд страны.

Еще два декрета конца 1917 года также дают законодательные основания передела прав собственности на жилище. Первый — декрет «Об отмене прав частной собственности на недвижимости в городах» — принят СНК в виде проекта[9]. Опубликованный в Газете Временного Рабочего и Крестьянского правительства 25 ноября (9 декабря) 1917 года и окончательно утвержденный 20 августа 1918 года, он отменял право частной собственности на все без исключения участки земли, как застроенные, так и незастроенные, принадлежащие частным лицам, промышленным предприятиям, ведомствам и учреждениям, находящимся в пределах всех городских территорий. А относительно зданий предписывал: «В городах с населением свыше 10 000 отменяется право частной собственности на все строения»[10]; «бывшие собственники недвижимости уравниваются во всех отношениях с прочими нанимателями»[11]; «все права и обязанности, связанные с владением недвижимостями и управлением ими (...) с момента перехода недвижимости в распоряжение органов местной власти переходят к таковым органам»[12]; «органам местной власти предоставляется право с разрешения центральной государственной власти делать постановления о распространении действия настоящего декрета также на поселения, имеющие менее 10 000 жителей»[13].

Изъятие строений из частной собственности происходит в городах в форме: а) муниципализации и б) национализации[14]. Муниципализации подлежали жилые здания, кроме тех, которые непосредственно обслуживали производственные объекты — «действия правил муниципализации жилых домов не распространяются на жилые строения, составляющие необходимую принадлежность промышленных предприятий»[15]. Жилые строения, связанные с производством (в частности, занятые проживающими в них рабочими фабрик и заводов) переходят в собственность государства вместе с промышленными предприятиями: «Строения, занятые для нужд учреждений и ведомств государственного управления, остаются в их распоряжении и эксплуатации»[16]. Эти законодательные положения становятся основой для возникновения впоследствии «государственно-ведомственной» формы владения и распоряжения жилищем.

Второй — декрет СНК от 14 декабря 1917 года «О запрете сделок с недвижимостью»[17] предписывает приостановить с 18 декабря 1917 года, ввиду предстоящего обобществления городской земли, какие бы то ни было сделки по продаже, покупке, залогу всех недвижимостей и земель в городах. Советам рабочих и солдатских депутатов дается указание установить наблюдение за исполнением данного постановления и подвергать лиц, продолжающих продажу и покупку недвижимых имуществ, денежным взысканиям вплоть до конфискации имущества[18].

В результате принятия этих декретов жилище целиком и полностью выводится из гражданского ведения, а все связанные с ним процессы — возведения, эксплуатации, владения, распоряжения и прочие сосредотачиваются исключительно в рамках государственных структур[19]. Отношение потребителя к жилищу, его оценка качества жилища, его предпочтения по обустройству и месторасположению жилья принципиально перестают браться в расчет, так как жилищное (и городское в целом) строительство становится в РСФСР (а затем и в СССР) прерогативой исключительно государственных органов, которые, собственно, и решают, что где в каких количествах и какого качества следует строить — принимают решения, определяемые не желаниями потребителя, а государственной идеологией, государственной политикой, государственными нормативными актами.