Я знал, что у девушки зоркий глаз на всякий грим ипереодевания, и мне как-то не хотелось получить дозу свинца, поэтому я не сталоколачиваться возле «Багровой коровы», а отправился к себе в отель.

В отеле меня ждал неприятный сюрприз. Похоже, полициявыследила меня. Перед отелем толпились люди и сверкала мигалками полицейскаямашина. Нырнув в толпу, я вскоре очутился в пустынном переулке, где снял свойгрим. В небольшой сумке под мышкой у меня лежал другой, он вполне мог помочьмне ускользнуть от полиции.

В вестибюле я прислушался к разговорам. Словоохотливыйслужащий повесил ключ обратно на доску, на крючок с номером моей комнаты.

— Может, он еще вернется, — подобострастнозаключил он.

Болван-полицейский, не спускавший с него свирепогогипнотического взгляда, пожевал сигару и постарался принять еще болееустрашающий вид:

— Если появится, дашь мне знать. Ясно?

Я вышел на улицу, уселся в тени пальмового дерева и задумался.По дороге в отель за мной слежки не было.

Должно быть, помог грим. Но все же где-то я допустил ошибку.Может, кто-то следил за Шварцем и видел меня? Ведь я играл против целойорганизации, и им не стоило большого труда убрать меня с дороги. У калифорнийскойполиции чего не было на меня, но, учитывая мое прошлое, им много и не надо.Какой-нибудь пустяк — и я окажусь перед судом, а суду достаточно будетвзглянуть на мое прошлое, и вынесение приговора не займет и десяти минут.

Сняв грим и снова сделавшись самим собой, я отправился в«Брукфилд Апартментс».

Особого страха я не испытывал. Я уважаю законы Калифорнии,ценю свое положение неприкосновенности и не покушаюсь на чужую собственность,так что бояться мне нечего. Тем более что ни калифорнийская полиция, ни местныйпреступный мир ничего толком не знают об Эде Дженкинсе. Я всегда чувствуюмалейшую опасность, например когда на меня собираются повесить какое-топреступление, и в девяти случаях из десяти устраиваю дело так, что на этомпопадаются те, кто замыслил недоброе против меня. Таков вот я, Эд Дженкинс.

Найти девушку с родинкой на руке было делом не трудным. Онообошлось мне в десять долларов и заняло всего пять минут. Эта родинка на еелевой руке явилась неплохим опознавательным знаком. Я узнал, что пятнадцатьминут назад она прошла в свою квартиру одна.

Подойдя к ее двери, я вставил в замок отмычку. Возможно, этоне совсем по-джентльменски — входить в девичью квартиру таким способом, темболее что она могла отдыхать, но у меня не было ни малейшего желания стоять вкоридоре и вести беседу через закрытую дверь, оповещая всю округу о своихнамерениях.

Замок щелкнул, дверь открылась, и я вошел внутрь.

В комнате, обставленной самой обычной мебелью, витал слабыйаромат духов. Никого не было, но из небольшой гардеробной доносился тихий шороходежды.

Я шагнул в полосу света.

— Входи, Дженкинс. Бери стул, присаживайся. Я сейчасвыйду, только надену кимоно.

Это был голос девушки с родинкой. Ну и ну! Она не могла менявидеть. Тогда откуда она знает, кто это? Кажется, эта девица оказалась кудаумнее, чем я предполагал, но виду я не подал.

— Не спеши, я подожду, — сказал я. — Ты что,получила мою визитку?

Я притворился, будто посылал ей свою визитную карточку.

Она рассмеялась низким журчащим смехом:

— Нет, Эд. Но я видела тебя сегодня в «Багровой корове»и слышала, как кто-то открывал дверь отмычкой, так что твоя визитная карточкамне не нужна. Я и так догадалась, кто пожаловал. Я ждала твоего прихода.Кое-кто думал, что ты проведешь эту ночь в тюрьме, но только не я. Я знаю тебяполучше.

Она появилась передо мной в розовом кимоно, плотнооблегающем ее стройное юное тело, и протянула мне нежную белую руку. Я поднесее к губам.

— Откуда вдруг такое почтение? — спросила она.

— Всего лишь дань твоему уму, — ответил я. —Знаешь, Мод, мне было бы неприятно узнать о твоей смерти.

— А мне о твоей.

Я отвесил поклон:

— Да, кстати, об убийстве Р.Си. Руперта. Я обнаружилнеких свидетелей, видевших, как девушка с родинкой на руке опрометью убегала изквартиры сразу после того, как там произошло убийство. Они заявили, что смогутопознать девушку, если снова увидят ее.

Рука ее потянулась к горлу, лицо побледнело.

— Эд!.. — выдохнула она. — Эд… Ведь это неты! Ты не мог этого сделать! Ведь правда же?

В ее голосе слышался такой неподдельный ужас, такоеискреннее волнение, что я был немало удивлен. Мой план начинал рушиться.

— Так ты полагаешь, что я убил его? Да я его в жизни невидел. Я думал, это ты его убила.

Она покачала головой, глаза ее были широко раскрыты.

— Я вошла в квартиру сразу после того, как он был убит.Похоже, удар нанесли в тот самый момент, когда я стояла на пороге. Там былотемно, я нашла выключатель, и только тогда увидела, что произошло. Я поняла,что попала в западню. На мгновение я потеряла самообладание и сломя головубросилась бежать. На лестнице мне встретились мужчина и женщина, и я поняла,что это не случайно, что кое-кому нужно повесить убийство на меня. Увидев тебяв ночном клубе, я подумала, что это был ты… тогда… в квартире Руперта.

Я пристально посмотрел на нее. Это была единственнаяженщина, мысли которой я не мог прочитать. Возможно, она говорит правду, толькосуд все равно не поверит ей. Я и сам-то сомневался в ее словах. Я следил за нейв ту ночь.

Она вошла в ту квартиру, после чего оттуда донессясдавленный крик и звук падения тела, и она бросилась бежать.

Р.Си. Руперт был убит ударом ножа, даже не попытавшисьзащититься. В квартире не оказалось никаких признаков борьбы, лишь мертвоетело, нож и лужа крови.

Мы изучающе смотрели друг на друга.

Я махнул рукой:

— Ладно, забудем об этом. Я один знаю про этихсвидетелей. В конце концов, все это не имеет особого значения. Ты сама отвеламеня к главарю вашей банды и видела, как он вручил мне конверт с бумагами, которыедолжны были стать наградой за то, что я вскрою сейф.

В этом конверте недоставало двух бумаг. Я играл честно ичестно заслужил эти бумаги, но меня обманули. Я хочу, чтобы ты кое-что сделаладля меня. Отведи меня к вашему боссу, я хочу поговорить с ним.

Она пристально посмотрела на меня:

— Эд, уж не собираешься ли ты убить его?

Я ответил ей, не отрывая взгляда:

— Я убью его, если он попытается использовать этибумаги.

Она снова рассмеялась журчащим смехом, мои слова ее явнопозабавили.

— Эд, ты непревзойденный актер! Ты прекрасно знаешь,что никогда не сделаешь этого, у тебя просто не будет такой возможности.Главарь этой банды, как ты изволил выразиться, находится под надежной защитой.У него есть все: деньги, положение, власть, к тому же никто не знает его влицо. Во всем преступном мире всего два человека имеют право свободно входить кнему.