случае чего, можно было просто сесть с ним рядом, помолчать, погладить руку и все было понятно — разговаривали без слов.

Но с возрастом дороги расходятся. Моя — дорога к старости и на то место, откуда уж дороги нет!

О том, чтобы пойти на работу — да, я не хотела жить на деньги сына — не могло быть и речи. Мне стукнуло уже пятьдесят четыре, а по специальности, полученной когда-то в институте, я никогда не работала. Кому такое нужно?

Стала шить кукол, было у меня когда-то такое увлечение. Водила я в детском возрасте внучку в кружок рукоделия, там шили куклы. Я выполняла за внучку домашнее задание, и мне это нравилось больше, чем ей.

Вот я и вспомнила.

Сшила несколько кукол и отнесла их в магазин народного творчества.

Неожиданно им понравилось. Стали мне давать заказы. Например, к новому году нужно было нашить для подарков, потом, соответственно, к восьмому марта. Потом заказывали к свадьбам, какие-то к юбилеям!

Ну, у меня появилась своя зарплата, да и время не так бесцельно проходило.

А все равно! От меня как будто все свернули куда-то в сторону, и я была не нужна никому: даже самой себе! И все остальное потеряло смысл.

Ведь как я раньше жила? Утро начиналось рано, еще до подъема всех. Я бегом умывалась. Готовила завтрак, нет, много завтраков для всех!

Сеня пил чай только с двумя бутербродами — один с чем-нибудь мясным, другой-с сыром!

Сын ел только яичницу, причем целым набором — с помидорами, колбасой, зеленью, оливками! Не дай бог, что ни будь не доложить!

Внучка — только сырники с изюмом и какими-нибудь ягодами. Жена сына и я — доедали за всеми все, что останется. Причем одному чай, другому кофе, третьему — теплое молоко!

Потом все уходили на работу, в школу, и я, наконец, оставалась одна! Но ненадолго! Нужно было начинать готовить обед, включать стиральную машину, чтобы наши мужчины и внучка, могли завтра надеть все свежее! Потом приборка, потом-бегом в магазин, что-то всегда не доставало, потом встречать внучку из школы, кормить обедом, делать уроки, потом уже не знаю, что потом, но очухивалась я только поздним вечером.

По выходным наши молодые занимались своими делами, мы с мужем — своими! Иногда, не часто, куда-нибудь уходили вместе.

Потом, когда не стало Сени, когда наша оставшаяся семья, зажила в отдельных квартирах, я стала с тоской вспоминать, какое — же это было счастье!

Раньше я думала, когда же наступит такой день, в котором я буду принадлежать сама себе!

Вот принадлежу! И что?!

… Настал первый новый год после разъезда. Я же еще осенью переехала в новую квартиру, заботливо отделанную для меня.

За три дня до новогодней ночи пришел сын и как-то виновато, отводя глаза в сторону, спросил:

— Мы позвали на тридцать первое всю нашу компанию. Ты придешь?

И я поняла, что лучшим ответом будет:

— Нет, сынок… — и дальше придумать какую-нибудь уважительную причину, типа, Мария Петровна обещала зайти, она пока одна…, или, что-то я не очень себя чувствую!

Что уж молодым мешать! И потом меня домой нужно как-то везти, такси в новогоднюю ночь плохо ходит!

Сын делал вид, что верит, а я делала вид, что так оно и есть!

Днем, проспавшись, они, конечно, приходили всей семьей, приносили кучу еды, дарили друг другу подарки.

Но это был уже не новый год. А утро первого января. Сказка кончилась, так и не начавшись.

Потом все праздники кроме дня рождения, стали такими же.

Я на них не в обиде. У них началась молодая жизнь, и нечего было в нее влезать. Мы не совпадали.

В начале как-то понятие «возраст» не было. Были мама, папа, бабушка, дедушка — все в одной куче.

А потом я отделилась. Потому что старая. Хотя какая уж старая? Было мне в начале всего этого пятьдесят шесть лет.

Так я выпала из этой жизни. Осталась одна.

Были все. Кроме Семы. А я была одна. В пустой квартире, с нестерпимо длинными вечерами. А потом и ночами. Потому что спать не могла.

Порой до смерти хотелось в ночи, в темноте позвонить:

— Сыночек, приди. Посидим, поговорим о чем-нибудь, но останавливалась….

Зачем я жила? Я свою жизнь уже прожила. Когда-то была нужной и я и моя жизнь. А сейчас нет!

Сейчас скажу то, что никогда не сказала бы при жизни. Но меня нет. Скажу.

Был период короткого счастья. Когда я вновь оказалась нужная.

Это был период несчастья в жизни сына. Единственного оставшегося дорогого моего человека на земле.

От него ушла жена. И забрала дочь — мою внучку. Все не как у людей. Обычно уходят мужья. Но так получилось. Сначала, как теперь, оказалось, был роман. Он был француз, работавший по контракту в нашей стране.

Где-то они случайно познакомились, почти год встречались. Тайно, конечно. Ни сын, ни я — никто об этом даже не подозревали. А потом, пришло время ему уезжать, контракт кончился, и может быть, он и правда так сердечно к ней относился, не знаю, но сказал, что жить без нее не сможет, что дочку готов удочерить, в общем, они вместе пришли к сыну.

Для нас всех это был просто кошмар. Хорошо, что, длился он недолго. Ему нужно было уезжать, и нужен был ее развод. Чтобы по приезду во Францию, она могла бы выйти замуж.

Все закончилось. Сын остался один.

Нет не один, мы с ним были вдвоем. Я приходила утром, когда он уходил на работу, готовила обед, стирала, убирала.

В свое обеденное время он приезжал. Это я его так попросила.

Потом ждала его с работы, мы ужинали, долго разговаривали. Мы были вместе, я была ему нужна, я его спасала.

Поздно вечером он отвозил меня домой.

Так мы договорились.

Не знаю, как для него, но для меня опять наступило время моей жизни.

Сын нуждался во мне.

Я была с ним.

Где-то через год он стал приезжать не всегда, потом все реже и реже.

Я поняла — у него появилась женщина. Или любовница.

В общем, я опять осталась на обочине. Пустая квартира, одинокие долгие вечера, спать ночью не хотелось. Я включала телевизор и забывалась под всякими глупыми сериалами.

Читать хорошие книги не получалось. Пробовала, читаю, а сама о другом думаю. О своей жизни, о Сене, о растущей где-то внучке…

Внучка, расскажу потом, уже через несколько лет приехала. Ей исполнилось