Ведь, российские специалисты, посылаемые в Обск по делам службы, заботились, за редким исключением, сами о себе.

— Как и полагается обычным приезжим, командированным сюда на общих основаниях, — ставила жесткие условия для соотечественников со смежных предприятий принимающая сторона.

Соглашаясь с такими жёсткими требованиями, делая это совершенно безропотно, работники оборонной отрасли: с институтов, комбинатов, заводов и просто, таких же, как здесь, «номерных почтовых ящиков», проявляли чудеса предприимчивости, когда сами вынуждены были заботиться о себе.

Они вынуждены немало побегать, в исках «койки» в общежитии, много стоять, когда удавалось занять, как благо, очередь на обед в ближайшей к месту работы столовой. Очередной точке общепита, как и все прочие, обычно, переполненной всегда трудовым людом, желающим в разгар смены утолить аппетит и жажду.

Потому, что этого — сервисного добра всегда не хватало в бывшем закрытом для всех посторонних посёлке городского типа, не так уж и давно получившим статус обычного населённого пункта, со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Вплоть до полной отмены былой строгой закрытости для всех, а не только для соотечественников, не имеющих специальных пропусков в этот мощный оплот прикладной науки! — наперебой писали все местные газеты в жадном предвкушении плодов давно свершившейся и уже угасающей махровым цветом, эпохи перестройки и гласности.

4

Но, как всегда и водится, первыми засобирались сюда совсем не те, у кого «нет камня за пазухой».

Когда самые обычные иностранные туристы, рвущиеся в Обск, чтобы действительно понаблюдать за красотами окружающих природных ландшафтов, едва успели сделать с трапа самолёта первые шаги по местами асфальтированному покрытию аэродрома, как их уже опередил иной контингент гостей.

Это и были, более сведущие обо всём, что происходит вокруг, в поездках по миру их соотечественники «в штатском» из особой миссии НАТО. И они же первыми получили, не строгий даже по их меркам, инструктаж от радушно встретивших здешних коллег.

Все трое, включая руководителя, предвкушали:

— Им на все дни визита уготован настоящий праздник!

Тогда как простодушные сибиряки ещё и конкретизировали свои привычные возможности приёма высоких делегаций:

— Ожидает пир, как образец чревоугодия и развлечений!

Не говоря уже о радости обладания шпионами желанных сведений, ни о какой передаче которых прежде не могло быть и речи.

Такая программа с кондачка не возьмётся.

Немало хлопот предстояло «гостеприимным хозяевам» из столицы. Не говоря уже о местных и сопровождающих группу, деятелях из того же самого отечественного «ведомства плаща и кинжала».

Кроме того, по струнке собирались ходить все дни пребывания натовской делегации, отменно вышколенные, представители ненавязчивого «совкового» сервиса.

Их имена — допущенных к деловому общению и непосредственным контактам с иностранцами, тоже были изучены, что называется, до третьего колена.

Во всяком случае, установленная родословная каждого была подробнейшим образом расписана, с указанием индивидуальных привычек и личных пристрастий, в, скрупулёзно составленном, кем-то «на верху» «Плане мероприятий связанных с приёмом иностранной делегации».

В нём не только внешне, но чаще всего и по своей сути были похожи, как близнецы-братья, страницы сухого лаконичного текста. На всё время визита и конкретно по его календарным дням, они учитывали и номера для проживания класса «Люкс» в лучшей здешней гостинице «Сибирь», и специальное меню в её ресторане, закрытом для других в такие часы под скромной вывеской на зеркальных входных дверях — «Специальное обслуживание».

Не говоря уже о, насыщенной самыми разнообразными «взрослыми» развлечениями, программе вечернего отдыха иностранцев. Не забывавшей заботы о дорогих гостях и в их свободное от «дружеской разведывательной деятельности» время.

Раньше подобную «заорганизованность», судя по всему, проклинали бы в душе, корили бы, на чем только свет стоит даже сами составители этих протокольных «бумаг».

— Но теперь иные времена! — понимали они.

Потому, над каждым листком из картонной папки-скоросшивателя с грифом «Для служебного пользования», допущенные к ним лица витийствовали буквально с придыханием:

— Готовы предугадать поступки и желания не только самого резидента, но и его рядовых агентов!

Не дай Бог, не осрамиться, когда те вдруг устанут «вынюхивать» в Обске сокровенные секреты градообразующего предприятия:

— Химического завода.

5

…Коленкоровая обложка папки, хранившей всю информацию, касающуюся этого самого, «исторического» — первого появления на предприятии иностранцев из делегации Североатлантического военного блока, оказалась всё того же важного в прошлом, бордового цвета.

Даже не смотря на то, что наступили иные порядки, такое наследие чекистских традиций не очень-то вписывалось в модерновый интерьер кабинета директора ОХЗ. Здесь в почёте были исключительно редкости — карельская берёза, морёный украинский дуб и натуральная импортная кожа «мягких» предметов офисной мебели.

Но и этой папке «Для служебного пользования» нашлось вполне достойное место, когда, собранные вместе, документы легли на широкий письменный стол академика Дмитрия Окуневича, с первых колышков строительства объектов, возглавлявшего родное предприятие еще и в качестве его первого и единственного директора.

Да и не только своей бюрократической несуразностью недалёкого прошлого привлекла эта папка-гроссбух внимание хозяина «хором».

Метнувшись первым взором по вызывающе грозному «коленкоровому чуду», он теперь с не меньшим неудовольствием наблюдал и за её самоуверенным подателем.

Тот же, как всегда, чувствовал себя и сейчас перед начальством вполне уверенно, полагая, что именно так дозволяется «по рангу» начальнику заводской службы безопасности.

— Ни сколько не теряюсь, как другие, но и чувствую себя в своей «тарелке» в присутствии «Самого», — любит говорить в кругу близких друзей, Виталий Павлович. — Да и зачем раболепствовать, коли моих заслуг хватило бы на десяток любых сотрудников особого назначения!

И всё же, по правде сказать, сегодня эта излишняя откровенная самостоятельность Виталия Бокарева, словно написанная несмываемой краской на его упитанном лице, раздражала директора в академическом статусе гораздо меньше обычного.

Потому, что Дмитрию Окуневичу самому не терпелось поскорее заглянуть в принесённые документы и лично убедиться, как он успел заявить ещё лишь входившему в кабинет собеседнику:

— В полной ли готовности оказался наш Химический завод с его немалой сетью инфраструктуры к чуть ли не инспекторской проверке «цэрэушников», выступающих здесь в ранге делегации инспекторов особой миссии блока НАТО?