Извозчик едва успел отпрянуть от двери и отойти на несколько шагов в сторону: мужчина и женщина, вихрем вылетев из лавки, перебежали через дорогу и исчезли за дверью на противоположной стороне улицы.

Анна вошла в кабинет первой и обнаружила в кресле неподвижное тело Геклера, после чего позвала из коридора ожидающего приглашения Куна.

— Это его Бог наказал за жадность! — Кун запустил руки в карманы халата ювелира, развернул бумажку и с торжествующим видом показал всхлипывающей женщине свою находку. — В общем так: про алмаз мы ничего не знаем и не ведаем. А я пойду, свистну городового. Все поняла?

Анну согласно кивнула, а Якоб положил завернутый в бумажку алмаз в коробку с остатками леденцов и, перепрыгивая через ступеньку, побежал вниз по лестнице к выходу.

— Наше вам! — Поджидавший у двери Ефим преградил дорогу мужчине. — Ну что, чахоточный, веди.

— Куда? — оторопело спросил Якоб, опустив глаза на приставленный к груди пистолет.

— Дурака не корчи! За камушком веди!

Сонечка Мякишева, подогнув ноги, сидела в кресле и читала книгу "Овод", подаренную ей на семнадцатилетие Яном Карловичем. Слезы градом катились по ее щекам, и она едва успевала промокнуть их платочком. Ведь ни одна слезинка не должна упасть на страницы книги, вдруг ставшей для нее таким открытием после череды женских романов, которые во множестве стояли на книжной полке. Ей было невообразимо жалко, что действо подходит к концу.

— Солдаты тебе не друзья, Артур! Таких друзей… И этот Войнич — скотина бессердечная! — Соня, положив книгу на колени, прицелилась указательным пальцем в воображаемых солдат и Войнича. — Вот вам! Бах! Бах! Бах!

Неожиданно прозвучавший выстрел заставил девушку вздрогнуть. Соня отбросила книгу и вскочила с кресла. Вооружившись лежащей на полу кочергой, она добежала до кабинета Геклера и замерла на пороге в ужасе. Ненавистный ей Ефим Чалый, стоя на коленях, двумя руками вцепился в горло поверженного Якоба — нового маминого ухажера. Рядом с ними лежит мама с залитым кровью лицом, а Ян Карлович с откинутой назад головой замер в своем кресле.

— Ну что, съел, дохляк? — Ефим отнял руки от шеи жертвы. — Жаль, драпать надо, так бы выпустил тебе кишки.

Соня размахнулась и изо всех сил ударила убийцу кочергой, которая вонзилась тому в шею. Выпустив свое оружие из рук, Соня бросилась вон.

— Ах ты ж… — Ефим выдернул кочергу из раны: кровь тут же хлынула фонтаном, стекая по одежде на паркет. Зажав рану ладонью, мужчина встал на ноги и побежал следом. — Стой, змеюка, убью!

Рафаил Деев очнулся от тупой боли в голове и обнаружил себя лежащим на земле в одной из питерских подворотен. Карманы оказались ожидаемо пусты: наверняка их содержимое перекочевало ко вновь обретенному "другу".

"Ну, Ефимка! Ну, Иуда, погоди! Попадешься ты мне! — Помощник регента нащупал на затылке здоровую шишку. — Только где его искать-то? Может, та баба, что у ювелира экономкой, укажет?"

Рафаил с трудом поднялся и, пошатываясь, побрел к дому ювелира. Чутье не подвело бывшего беспризорника: дверь парадного входа распахнулась и из нее выбежала молодая женщина в домашнем халате и тапках на босу ногу. Она поравнялась с Рафаилом, рухнула рядом с ним на колени, в мольбе протянув к помощнику регента руки.

— Прошу Вас, помогите!

— Караул! Убивают! — Из открывшегося окна второго этажа раздался мужской голос, сменившийся переливчатой трелью свистка.

Когда Деев увидел появившегося на пороге преследователя, он тут же устремился ему навстречу.

— Ах ты, гнус! — Рафаил в прыжке повалил Ефима на землю и от души несколько раз съездил ему по физиономии. — Где деньги, Иуда? Где? — Зловещим шепотом спросил помощник регента, схватил извозчика за грудки и хорошенько встряхнул.

— Рафаилка, прости, бес попутал, — словно в горячке пролепетал Ефим. — При мне они. Все забирай, ни к чему уже, помираю я. Да и поделом мне, душегубу.

Только сейчас Деев заметил окровавленную накидку и рану на шее бывшего друга, которая на его глазах перестала сочиться кровью. Услыхав свистки приближающихся городовых, Рафаил поспешил обшарить карманы мертвеца, чтобы вернуть украденное.

Уже на следующее утро и на протяжении нескольких дней столичные газеты пестрели новостями о тройном убийстве на Владимирском и долгожданной ликвидации терроризировавшего Петербург извозчика-потрошителя при содействии неравнодушных граждан.

— Похоже, что Деев на девицу Мякишеву глаз-то положил. Как считаете, уважаемый? — предположил мужчина, глядя в окно вслед удаляющимся Рафаилу и Софье.

— Так ведь дело молодое, да девице и идти-то теперь некуда. Хорошо еще, что градоначальник распорядился насчет похорон ее матери. Вы просто завидуете, милейший, что сам Клейгельс наградил их медалями за то, что они сделали нашу с вами работу.

Судебный следователь по важнейшим делам Самсон Данилович Хряпов имел привычку обсуждать текущие дела со своим оппонентом за шахматной доской. Поначалу, сослуживцы считали эту привычку чудачеством: ведь следователь играл и разговаривал сам с собой. Однако же, после множества раскрытых Хряповым преступлений, стали относится к его странности с уважением.

— Ну-с, голубчик, что мы имеем? Ефим Чалый выстрелил сразу из двух стволов: один разорвало, и его осколком смертельно ранило Анну Мякишеву, а пуля из второго застряла в жестяной коробке в кармане Якоба Куна. Как думаете, почему Чалый воспользовался устаревшей капсульной двустволкой? Конь на цэ три.

— Отвечаю, — Самсон Данилович развернул шахматную доску. — Под половицей его комнаты найден тайник с порохом, пулями и прочим, предположительно оставшийся от жильца, который был арестован почти сорок лет назад. Чалый просто использовал то, что попалось под руку: ведь свое первое убийство он совершил сразу после смены места жительства. Насчет жестянки я и сам в затруднении: леденцы для пули не преграда. Возможно, порох отсырел. Конь на цэ шесть.

— Однако! Похожее начало я разыграл недавно в партии по переписке с Чигориным! Но с какой целью Чалый проник к Геклеру?

— Околоточный подтвердил, что Мякишева ранее сожительствовала с Ефимом Чалым. Сам Чалый выследил Куна и ворвался в дом ювелира с целью поквитаться со своим соперником. Ведь после неудачи с пистолетом мнимый извозчик задушил Куна, что объясняется сильным душевным волнением, вызванным ревностью. И еще: согласно показаниям Софьи Мякишевой, Чалый собирался выпустить кишки уже мертвому Куну.

— Пожалуй, вы правы. А Геклер? Он тут каким боком? — Хряпов двинул королевскую пешку на две клетки вперед.

— Левым боком. Все произошло у него на глазах, и от испуга случился разрыв сердца. К тому же, Ян Карлович перед тем был в крайнем волнении.

— Из-за "Рыбьего глаза". Геклер по телефону пытался убедить Болина, Грачева и остальных, что обладает уникальным алмазом тринадцати карат зеленого цвета. Но ювелиры в