Мой план побега с самого начала был шит белыми нитками. А он… его мне словно послали. Надеюсь, этот поступок будет его добрым делом, которое ему где-нибудь да зачтется.

— Даже так, — без удивления хмыкнул мужчина. — Отец прям так тебе и сказал?

— Что именно?

— Что отдаст тебя?

— Ну… да, — опустила глаза вниз. — Можете не верить, но у меня правда есть причина бежать и просить вас не говорить о встрече со мной… в случае чего. Так правда будет лучше.

— Кто твой отец? — смотрю, у него аппетит растет. Вот и новые вопросы у него созрели.

Я, конечно, и так уже много разболтала, но на личности, пожалуй, переходить не стану. Это будет большой ошибкой с моей стороны.

— Лучше я оставлю все имена при себе, — отказалась говорить. — А вам благодарность, — кивнула водителю. — Скоро мы приедем? — завертела головой. Город я так себе знаю.

— Ты просила самый дальний вокзал. Я еду к тому, который у аэропорта, — да, я в курсе, что там есть один.

— Спасибо.

Прижалась головой к стеклу, бегая глазами по мимо мелькающим зданиями и, я даже немного успокоилась. До чувства умиротворения мне конечно далеко, но хотя бы сердце не так сильно стучит.

— Отец плохо с тобой обращался? — странный вопрос, но такой пронзительный для меня.

Я думала, что он наоборот хочет, чтобы я закрыла свой рот, но он решился продолжить разговор, как только мы встали на светофоре. В принципе, я люблю поговорить. Я вовсе не молчаливая.

— Он… он суровый человек. Но меня с сестрой никогда не трогал, — привирать и наговаривать на отца я не стану. В целом, он достойный и очень уважаемый человек. Только у него всегда и для всего есть цена. Для меня он ее тоже нашел. Для своей дочери. — Я не могу сейчас объективно о нем рассуждать. Наверное, все потому, что он хотел обречь меня на несчастную жизнь.

Откуда я знаю, что она была бы несчастной? Да тут и гадать нечего. Отдать меня какому-то мужику без объяснений, к тому же волку, который по слухам бабник и черти кто еще. С чего бы мне быть счастливой? На каком-то уровне чувствую, что он не был бы со мной нежен.

— Получается, ты ни разу не видела того, кому он хотел тебя отдать?

Видела. Я знаю, что видела. Но не помню его. Не помню его лица. Я была совсем ребенком… Но четко помню тот день, когда отец посадил меня на диван и сказал мне в мои пятнадцать, что он уже целых пять лет меня ждет. У меня был нервный срыв, после которого я отказывалась есть целую неделю. Правда, отец вскоре присек мою голодовку.

На самом деле, родитель собирался рассказать мне об этом гораздо позже. Но я в свои пятнадцать… стала бунтовать, гулять с подругами, а потом у меня появился друг, которого отец сразу же отвадил от меня, веля ему не приближаться к нашему дому ближе, чем на десять метров. Тогда-то он мне все и рассказал, приказав забыть о всех других, а потом вовсе перевел меня на домашнее обучение. Он никогда не доверял мне. А теперь, когда я сбежала — мне закрыта дорога назад. Живой я туда не вернусь.

— Я не помню, — потерла переносицу. — Да и какое это имеет значение… Я знаю о нем гораздо больше, чем просто внешность. Он не очень хороший человек, — потупила взгляд. — Не очень благородный, — добавила я.

— Что для тебя есть благородство?

Хороший вопрос.

— Ну, для меня человек благородный, если он по крайней мере не пытается забрать к себе силой восемнадцатилетнюю девчонку, — горько усмехнулась, — а сам при этом, не живет как хочет. Он только делает вид, что дожидается, — скрестила руки на груди.

— Да твой отец просто зверь, — в его голосе прозвучала нотка иронии. — Решил отдать тебя такому чудовищу. Нет, я просто не могу допустить, чтобы тебя поймали. Не прощу себе этого.

Я взглянула на темноволосого прищуренным взглядом, после чего вернула взор в лобовое стекло. Не удивительно, что его забавляет эта история. Я и сама бы рада посмеяться, но пока только плакать хочется. Я еще не до конца осознала, на какой шаг пошла.

Ровно через восемнадцать минут мы были на месте. Постоянно поглядывала на часы. Очень важно знать, сколько времени прошло.

Самое время поблагодарить того, чьего имени я не знаю и бежать покупать билет, пока отец меня не хватился. Скорее всего перво-наперво он подумает, что я сбежала к подруге. Он знает, как сильно я не желаю уготовленной для меня судьбы, потому и побежит разыскивать меня по подругам. Но вот такого он от меня точно не ожидает, поэтому время спокойно покинуть штат у меня еще есть.

— Что ж, спасибо, — выдавила из себя короткую улыбку.

— Теперь тебе предстоит самое сложное, — хмыкнул мужчина. — Как думаешь, отец уже ищет тебя?

У нас одни и те же мысли. Удивительно. Вот если отец вздумает первым делом заглянуть в сейф, то он сразу все поймет и станет бить тревогу. У него кругом связи. Найти меня будет не сложно.

— Не знаю, — поспешила отстегнуть ремень безопасности. — Лучше поспешить. Каждая минута на счету.

— Я провожу тебя, — тоже отстегнул свой ремень. — Идем, — открыл дверь. Возразить и подумать он мне времени не дал. Что ж, сейчас я совсем не против сопровождения.

— Хорошо, — вышла следом.

Странно все это… я имею в виду его бескорыстную помощь, но так не хочется думать о дурном. Ведь будь у него на уме что-то плохое, он бы точно не привез меня сюда, в людное место.

Ох, если отец уже ищет меня в городе, и застанет в компании мужчины, то все будет гораздо печальнее для меня.

Как только вошли в здание вокзала, поспешила достать из сумки конверт с деньгами и документами.

— Наверное непросто было сбежать с документами, — прокомментировал мужчина.

— Да. Это уж точно, — выдохнула я, когда мы остановились в очереди за билетами. И плевать куда, лишь бы за пределы штата. — Мне пришлось обокрасть собственного отца, — сдавленно процедила я.

— Ты же взяла свое, — он оправдывал меня.

— Почти, — кивнула я. — Деньги не мои. Я в жизни даже доллара не заработала. Поэтому мне немного стыдно, — потупила взгляд. Мне даже признаваться постороннему в этом стыдно.

— Ты еще молода для того, чтобы работать, — засунул руки в карманы брюк. — Не вини себя. Ты спасалась, как могла.

Теперь, при вокзальном свете я наконец-то смогла его разглядеть. Определенно старше меня минимум лет на десять, но в машине, он казался мне еще старше. Глаза серые, цвет волос каштановый, а рост… ну, моя макушка ему где-то по подбородок. Сам в целом обычный молодой человек. В своей речи серьезный. Потому я теперь вдвойне не понимаю, зачем ему все это — возня со мной.

— Да, молода, — согласилась целиком и полностью. Но с сегодняшнего дня я вольна сама распоряжаться своей судьбой.