Сначала Саттер хотел основать колонию, однако потом передумал и решил податься на неосвоенные территории (его смутило, что по местным законам в случае банкротства колонии на имущество смогли бы претендовать все ее участники). Он прошел вверх по Американ-Ривер так далеко, насколько смог, и основал небольшое поселение. Два года ушло на выбор места, и наконец в 1841 году постоянный форт был построен и заселен работниками, одетыми в яркую униформу, купленную с рук у русских поселенцев, оставлявших свои колонии на калифорнийском побережье.

К 1848 году Форт-Саттер, как он теперь назывался, обзавелся крепкими стенами, пушками и каменными зданиями и стал постоянным перевалочным пунктом для торговцев и переселенцев, двигавшихся на запад. Форт начал приносить доход после того, как Саттер принял судьбоносное решение открыть лесопилку, чтобы обеспечивать переселенцев древесиной. Место было выбрано в пятидесяти милях от форта вверх по реке.

Однажды темным и ненастным вечером 28 января 1848 года, когда ливень яростно хлестал по стенам, в кабинет к Саттеру вбежал его рабочий Джеймс Маршалл, весь промокший до нитки, и, задыхаясь от волнения, показал камешек желтого цвета, который он нашел на лесопилке. Мужчины заперли дверь и, вооружившись энциклопедией, произвели несколько опытов. Опыты показали, что камешек, обнаруженный Маршаллом, — не что иное, как самородок чистого золота. Это событие положило начало знаменитой золотой лихорадке.

В 1848 году, до того как стало известно о золоте, в Калифорнию прибыло в общей сложности не более четырехсот переселенцев с востока. В следующем году их число взлетело до девяноста тысяч. Практически в одночасье католический штат превратился в протестантский, латиноамериканцы уступили место англосаксам, а «экономика волов и повозок» преобразилась настолько, что за деньги можно было купить практически все что угодно — неважно, откуда товар и насколько трудно его достать. Так рождался великий американский миф о быстром обогащении и золоте Запада. Газеты пестрели заголовками о золотоискателях-счастливчиках, зарабатывавших по пятнадцать тысяч долларов за день, а население американских городов устремилось на золотые прииски.

Калифорнийские золотые прииски (картина 1849 года). Климатические и геологические условия местности делали разведку золотых залежей довольно простым делом. Эрозия, движение древних ледников и вулканическая активность прошлого вынесли золото практически под ноги золотоискателей

Помимо добычи золота, прииски давали массу способов заработать. Более ста тысяч золотоискателей нуждались в еде, одежде и жилье, так что в Калифорнию на поиски счастья хлынули торговцы, фермеры, повара, незамужние девицы и предприниматели всех мастей. Одна женщина хвасталась, что заработала восемнадцать тысяч долларов на продаже пирогов (в то время как на пять сотен средняя семья могла жить несколько лет). Был случай продажи двух акров луковых посевов за две тысячи долларов, а орегонские яблоки продавались по полтора доллара за штуку. Люди съезжались со всех концов света, это отразилось в названиях поселков золотодобытчиков: Френч-Крик, Кейп-Код-Бар, Джордж-Слайд, Чайниз-Рамп, Джерман-Бар, Дикси-Вэлли, Датч-Флэт.

Вскоре стало очевидно, что лучшие шансы разбогатеть на приисках у того, кто придет в числе первых и успеет на самые легкие выработки (пока они не истощились). Путешествие на запад традиционным способом — через континент в фургоне — означало шесть, а то и семь месяцев в дороге через труднопроходимую местность под угрозой болезней и нападений индейцев. Для серьезных искателей приключений существовал другой путь — по морю, в обход мыса Горн на самом быстроходном судне того времени. Клиперы, строительство которых велось в основном на американских верфях, были судами нового типа. В то время как большинство торговых судов оставались широкими, громоздкими и довольно медлительными, клипер имел длинный стройный остов, острый тонкий нос и предназначался для перевозки легких грузов на максимальной скорости. Самым же революционным нововведением была парусная оснастка. Когда первый «большой» клипер спустили на воду в 1845 году, публика изумлялась невиданной доселе площади парусов.

Для увеличения парусности у клипера было больше мачт, чем у обычных судов, паруса делались разрезными — так, чтобы они легче ставились и убирались на любом ветру вплоть до ураганного. Капитаны клиперов часто хвастались, что никогда, даже в самый сильный шторм, не убирают всех парусов.

Изначально клиперы строились не для рейсов в Калифорнию, а для плаваний между Китаем и Британией, а дело было в увлечении англичан чаем. В середине XIX века Великобритания потребляла колоссальное количество чая, восемьдесят миллионов фунтов в год, в одном только Лондоне насчитывалось тридцать тысяч оптовых и розничных компаний — продавцов чая. Спрос на китайский чай открывал широчайшие возможности для бизнеса. К 1850 году американские клиперы уверенно выигрывали в скорости у старых британских судов на «чайном маршруте», проходя его в любую погоду и доставляя в Лондон лучшие сорта чая, а владельцы клиперов диктовали цены на чайном рынке.

Английские потребители были убеждены, что во время длительного плавания чай теряет свой вкус и аромат, поэтому самые молодые и душистые листья нового урожая отправляли быстроходными судами. Клиперы завоевали свою репутацию в самых захватывающих состязаниях за всю историю флота. Во время одного из них, состоявшегося в 1866 году, два лидирующих корабля после 101-дневной гонки пришли в Лондон с разницей всего в один час.

Ирония истории заключается в том, что американские клиперы смогли победить британский торговый флот на его же «территории» только потому, что в 1846 году споры американского грибка фитофторы пересекли Атлантический океан и вызвали голод в Ирландии.

В то время большая часть земель в Ирландии принадлежала крупным английским лендлордам. Они сдавали свои угодья в аренду посредникам, которые в свою очередь размежевывали поля на мелкие участки (достаточные, чтобы прокормить одну семью) и сдавали в субаренду по завышенным ценам. При этом контракты предусматривали, что все элементы благоустройства и постройки переходили землевладельцу по истечении срока аренды.

В этот период население Ирландии росло беспрецедентными темпами благодаря специфическому рациону питания ирландцев, главным компонентом которого был картофель. Картофель — очень удобная сельскохозяйственная культура. Он не требует особой заботы и внимания (за исключением периода сбора урожая), а из инструментов для его выращивания нужна только лопата. Картошка — прекрасный источник протеина, углеводов и минеральных солей. Полтора акра, засеянные картофелем, обеспечивали семью из пяти человек пищей на год. К тому же многие держали коров, так что рацион дополнялся молочными продуктами. Чтобы такая же семья могла прожить за счет посевов зерновых, требовалось в четыре раза больше земли для посевов, а также дорогой инвентарь и рабочий скот. С другой стороны, складывалась рискованная ситуация — стопроцентная зависимость от одной культуры означала, что в случае неурожая или бедствия страна обречена на массовый голод. Так оно и произошло.