litbaza книги онлайнИсторическая прозаНесостоявшаяся ось: Берлин - Москва - Токио - Василий Молодяков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 180
Перейти на страницу:

В 1901 г. германский географ Фридрих Ратцель, пионер той науки, которая в XIX в. называлась «политической географией», а в XX в. «геополитикой», выпустил работу «О законах пространственного роста государств», где, подытожив свои многолетние наблюдения, сформулировал семь законов экспансии:

1. Протяженность Государств увеличивается по мере развития их культуры.

2. Пространственный рост Государства сопровождается иными проявлениями его развития в сферах идеологии, производства, коммерческой деятельности, мощного «притягательного излучения», прозелитизма.

3. Государство расширяется, поглощая и абсорбируя политические единицы меньшей значимости.

4. Граница – это орган, расположенный на периферии Государства (понятого как организм).

5. Осуществляя свою пространственную экспансию, Государство стремится охватить важнейшие для его развития регионы: побережья, бассейны рек, долины и вообще все богатые территории.

6. Изначальный импульс экспансии приходит извне, так как Государство провоцируется на расширение государством (или территорией) с явно низшей цивилизацией.

7. Общая тенденция к ассимиляции или абсорбации более слабых наций подталкивает к еще большему увеличению территорий в движении, которое подпитывает само себя.[7]

Ратцель еще не акцентировал внимание на противостоянии Моря и Суши, как это делали геополитики следующих поколений. Он в равной степени считал Море и Сушу потенциальной основой мощи государств, сформулировав теорию «мировой державы», которая может быть и морской, и континентальной (последний вариант он рассматривал применительно к Германии). Ратцель уделял особое внимание Соединенным Штатам, экспансия которых развивалась и по суше, и по морю. Однако его современник американский адмирал Альфред Мэхэн, автор концепции «морской силы», считал наиболее важной и наиболее перспективной экспансию по морю, причем экспансию прежде всего торгово-экономическую, по необходимости поддерживаемую военным флотом. В этом коренное отличие Мэхэна, оказавшего огромное влияние не только на военную мысль, но и на политику Америки, от Ратцеля и его последователей, которые считали экономические факторы и мотивы вторичными по отношению к политическим.[8] Так закладывались основы евразийской и атлантистской геополитической теории.

В 1904 г. британский географ Хэлфорд Макиндер выступил с докладом «Географическая ось истории», где ввел в научный обиход принципиально важные для геополитики понятия «сердцевинная земля» (heartland) и «опоясывающая земля» (rimland), а также «мировой остров», «внутренний полумесяц» и «внешний полумесяц». «Мировым островом» он называл Азию, Африку и Европу; «сердцевинная земля», называемая также «осевой зоной», на его схеме практически совпадала с границами Российской империи; «внутренний полумесяц» охватывал береговые пространства Евразии, а все остальное, включая обе Америки и Австралию, лежало в пределах «внешнего полумесяца». Макиндер четко противопоставлял Море и Сушу, отождествляя свои интересы с интересами англосаксонского «внешнего полумесяца», стремящегося в союзе с «внутренним полумесяцем» подчинить себе «сердцевинную землю», стратегическим центром которой являются Россия и Германия.[9]

Вскоре после Первой мировой войны он писал, что контроль над территориями должен идти по следующей схеме: Восточная Европа – «сердцевинная земля» – «мировой остров» – земной шар. «Исходя из этого, Макиндер считал, что главной задачей англосаксонской геополитики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории» (России). Следовательно, стратегия сил «внешнего полумесяца» состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых пространств от heartland'a и поставить их под влияние «островной цивилизации»… Нетрудно понять, что именно Макиндер заложил в англосаксонскую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Северо-Атлантического союза, основную тенденцию: любыми способами препятствовать самой возможности создания евразийского блока, созданию стратегического союза России и Германии, геополитическому усилению heartland'a и его экспансии».[10] Макиндер не ограничивался сферой академической и университетской науки (он преподавал в Оксфорде и в Лондонской школе экономики), но стремился донести свои идеи до хозяев британской политики: он был членом палаты общин, участвовал в подготовке Версальского договора и в организации интервенции «союзников» в России. Несмотря на ярко выраженный атлантистский характер, идеи Макиндера имели универсальное значение для развития геополитики и геостратегии.

Параллельно с развитием атлантистской геополитики развивалась и геополитика евразийская, центром которой органично стала Германия. Шведский политолог Рудольф Челлен, убежденный пангерманист, в годы Первой мировой войны предложил сам термин «геополитика» и создал концепцию «государство как форма жизни», развивавшую «органическую теорию государства», которая господствовала в прусской правовой и политической мысли с конца XVIII в., а сто лет спустя оказала огромное влияние на Японию. Его современник, германский мыслитель Фридрих Науманн, считавшийся либералом, в те же годы сформулировал концепцию «Средней Европы», предусматривавшей европейскую интеграцию вокруг Германии. После войны идеи Ратцеля, Макиндера, Челлена и Науманна развил Карл Хаусхофер – пожалуй, самый яркий представитель евразийской ориентации в классической геополитике. Офицер-наблюдатель при японской армии, баварский военный атташе в Токио, командир дивизии, затем в течение многих лет профессор Мюнхенского университета и редактор «Журнала геополитики», он был близок с Гессом и Риббентропом, знаком с Гитлером еще с зимы 1923/24 гг., когда будущий фюрер сидел в тюрьме Ландсберг после провала «пивного путча», и со многими другими нацистскими лидерами. Благодаря этому Хаусхофер приобрел репутацию – прямо скажем, не вполне оправданную – «серого кардинала» Третьего рейха, одного из «тайных советников вождя», до поисков которых столь охочи конспирологически озабоченные авторы.[11]

Первая публикация Хаусхофера на русском языке относится еще к 1912 г., но сколько-нибудь доступным его наследие стало в нашей стране только в последние десять лет, а многие важнейшие работы, включая «Геополитику Тихого океана» (1924 г.), еще ждут перевода и издания.[12] Здесь мы не будем рассматривать его идеи, поскольку нам предстоит постоянно обращаться к ним в дальнейшем. Отмечу только, что в Европе Хаусхофер был первым, кто в условиях «версальско-вашингтонской системы» четко сформулировал концепцию евразийского континентального блока Германии, России и Японии для глобального противостояния силам Моря. Он не игнорировал социально-политические различия господствовавших в этих странах систем, но рассматривал их как вполне преодолимое препятствие на пути к единству, в наибольшей степени отвечающему геополитическим интересам всех трех стран в «великой войне континентов». Но особенно важно то, что Хаусхофер сумел объединить вокруг себя многих людей и повлиять на них – от Иоахима фон Риббентропа до Рихарда Зорге.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 180
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?