– Нам? – переспросил Егор. – А вы разве не идете?

– Своих дел полно, – провел рукой по окладистой бороде дядя Федя. – Сейчас доведу вас до лодки, стащим ее в озеро, и рыбачьте себе на здоровье. А я часика через два за вами вернусь.

– То есть мы не с берега будем ловить? – задал новый вопрос Егор.

– Берег сейчас что болото. В лодке сподручнее. Там хоть сядете на сухое, – растолковывал ему Федор Николаевич.

Двадцать минут спустя ребята уже куковали под моросящим дождем в лодке, отплывшей на десяток метров от берега. Кривя пухлые губы, Никифор с безнадежностью созерцал неподвижный поплавок.

– Развел нас с тобой дядя, Граф, как лохов. Какая же уважающая себя рыба в такую погоду будет клевать! Выперли нас из дома, чтобы мы маме болеть не мешали. В общем-то, если честно, мне самому там уже было тошно сидеть, но здесь, по-моему, еще хуже. У меня от этой лодки клаустрофобия начинается. И ноги мерзнут.

– А я тебе говорил: надень шерстяные носки, – напомнил Егор.

– Ну их. Они так колются. Лучше чайку для согрева попить. Где там у нас термос?

Встав на ноги, он потянулся к рюкзаку. Лодка опасно накренилась.

– Осторожнее! – взвыл Егор.

Коржик поторопился плюхнуться на скамью.

– Лучше б дома остались. Там хоть по лестнице взад-вперед ходить можно.

– Вот оттого, что ты по ней слишком много ходил, нас с тобой сюда и сослали, – невесело усмехнулся Егор, которому дождевая рыбалка тоже не слишком пришлась по душе.

– Слушай, а может, смотаем удочки? Ежу ведь понятно: улов нам сейчас не светит. Сядем на весла…

– И что дальше? – без малейшего воодушевления воспринял его задумку Егор.

– На том берегу есть хутор, – продолжил Никифор. – Доплывем, зайдем в гости. Узнаем, как у них дела. Погреемся. Может, нас даже там чем-нибудь угостят. А к приходу дяди Феди пригребем на исходную точку. Докладывать ему, конечно, об этом совершенно необязательно. Ну, поплыли?

– Да уж лучше, чем здесь прозябать, – вздохнул Егор. Он действительно начал мерзнуть.

Они синхронно заработали веслами. Лодка плавно развернулась и взяла курс на противоположный берег. Движение их согрело и несколько приободрило. Радость, однако, была краткосрочной. На середине озера они попали в полосу густого непроглядного тумана. А так как гребли мальчики, не оглядываясь на то, что творится у них за спинами, молочное облако явилось для них совершеннейшей неожиданностью. Где один берег и где другой – не понятно. Хоть ножом режь этот туман!

– Я чувствую себя лягушкой в крынке с молоком, – бросив весло, объявил Никифор.

– Какой еще лягушкой? – не уловил смысла Егор.

– Ну, той самой, которая, попав в молоко, не утонула, а работала лапами и взбила масло.

– А-а, – протянул Егор. – Тогда погребли дальше.

– Вопрос, куда, – озадаченно поскреб затылок Коржиков. – Эх, Граф, зря поплыли. Лучше б остались на месте и подождали дядю.

– Так идея твоя была, – справедливости ради заметил Егор. И, чуть помолчав, добавил: – Я себя, например, здесь чувствую, как ежик в тумане. Вот сейчас какая-нибудь голова высунется и скажет: «Ку-ку!»

– Ну, мы же не на Лохнессе, – сказал Никифор.

– Не понял, – уставился на него Егор.

– Ну, чья еще морда, кроме чудовища, может высунуться из тумана посреди озера. Чудовищ здесь точно нет. Только рыба, и в основном мелкая. Слушай, по-моему, там просвет намечается. Курс на него.

Туман и впрямь понемногу рассеивался. Ребята вроде бы даже смогли разглядеть смутные очертания деревьев.

– Видно, мы все же подходим к противоположному берегу, – обрадовался Никифор. – Налегай на весла.

Однако он почти тут же остановил Егора:

– Погоди! Смотри!

Тот оглянулся и изумленно замер. В нескольких метрах от них плыла… девушка с длинными белыми волосами. Нет, она не плыла, потому что в воду была погружена лишь по пояс.

– Но там же глубоко, – ошарашенно прошептал Никифор.

Белые длинные волосы девушки струились по ее спине и скрывались под водой. Она беззвучно и плавно двигалась вперед, опустив руки в воду. В воде за ней что-то мелькнуло.

– Эт-то р-русалка, – заикаясь, выдохнул Никифор. – М-мы п-погибли.

Голос его, по-видимому, достиг ушей белокурой девушки, и она, обернувшись, расхохоталась:

– Тут же мостки! От дождя озеро разлилось, вот они теперь и под водой. А вы подумали… – Новый взрыв ее смеха звонкой трелью разнесся по воде. – Решили, я всплыла вас околдовать?

Никифор покраснел.

– Нет, просто странно. Я же знаю: здесь глубоко. Дна нету. И плыть так нельзя. Да и холодновато сейчас для купания.

– Разве? – удивилась девушка.

Приглядевшись, ребята поняли: она их постарше, но не намного, от силы года на три.

– А по-моему, вода даже теплее, чем воздух, – с удовольствием окунувшись по самую шею, девушка снова выпрямилась. – Мне лично нравится. Вы сами-то откуда? С того берега?

– Да, – Коржиков расправил плечи и чуть приподнялся на скамье, стремясь казаться взрослее и выше. – Из Москвы на отдых приехали. К дяде моему Федору Николаевичу. Лесничему. Знаешь?

По лицу девушки пробежала тень, однако она кивнула. Он тем временем продолжал:

– Меня зовут Никифор Коржиков…

Девушка прыснула. Никифор сердито зарделся и добавил:

– А это мой лучший друг Егор Орлов.

– А я Марена, – назвалась девушка. – Можно просто Мара.

– Ты, наверное, к Косачевым приехала, – предположил Никифор.

– Да нет, – покачала головой Мара. – Они еще осенью отсюда съехали.

– Правда? – удивился Никифор. – А я не знал.

– Теперь будешь знать, – покивала она. – Дом их теперь стоит заколоченный. А я у бабушки поселилась на лето.

– У бабушки? – удивился Коржиков. – Имеешь в виду Потылиху? Но она ж… – он осекся.

– Уж начал, так договаривай, – опять засмеялась Мара. – Ведьма. Думаешь, я не знаю, как в деревне ее называют.

– Ну-у… – замялся Коржик. – В некотором смысле… оно… это… да.

– В некотором смысле, – передразнила Мара. – А как что у кого заболит, мигом к ней бегут. Больница-то далеко, а фельдшеру из Большой Гореловки хороший хозяин даже свинью лечить не доверит, а сам уж точно к нему не пойдет.

– Ну да. – Коржиков был в курсе местных проблем с медициной.

Егор, слушая их разговор, с интересом разглядывал девушку. Кем бы там ни была ее бабушка, сама она на ведьму совершенно не походила. Скорей уж действительно на русалку. Красивая. Лицо с нежной и очень белой кожей. Черты правильные. Огромные зеленовато-серые глаза. Тонкие и неожиданно темные брови вразлет. Короткий прямой носик. Пухлые губы, правда, не алые, а какие-то слишком светлые. Наверное, от холода. Явно врет, что в воде ей сейчас тепло.