ситуация сможет разрешиться без насилия и грубости. Он достал из кармана бумажник, открыл его, вынул внушительную пачку банкнот и спросил:

– Сколько?

Гость с ошеломленным видом взглянул на него, словно с трудом понимая. Потом, через несколько мгновений позвал:

– Марко!

Вошел мужчина с пистолетом.

– Марко, господин любезно предлагает взять несколько таких бумажек для твоей подружки. Бери, Марко.

Держа нацеленный пистолет в правой руке, Марко протянул левую руку, взял банкноты и удалился.

– Уладив этот вопрос согласно вашему желанию, – продолжал незнакомец, – приступим к цели моего визита. Я буду краток и точен. Мне нужны две вещи. Прежде всего, футлярчик черного сафьяна, который вы обычно носите на себе. Затем эбеновая шкатулка, которая еще вчера находилась в дорожной сумке. Начнем по порядку. Сафьяновый футляр?

– Я его сжег.

Незнакомец нахмурился. Должно быть, ему вспомнились славные времена, когда существовали безотказные способы заставить говорить тех, кто не желал этого делать.

– Ладно. Проверим это. А эбеновая шкатулка?

– Сожжена.

– А-а! – проворчал гость. – Вы издеваетесь надо мной, милый человек.

Незнакомец безжалостно вывернул господину Кессельбаху руку.

– Вчера, Рудольф Кессельбах, вчера вы вошли в «Лионский кредит» на бульваре Итальянцев, спрятав под своим плащом сверток. Вы арендовали сейф… Уточним: сейф номер шестнадцать, ряд девятый. Расписавшись и заплатив, вы спустились в подвал, а когда вернулись, свертка при вас не было. Это верно?

– Абсолютно.

– Итак, шкатулка и футляр в банке.

– Нет.

– Отдайте мне ключ от вашего сейфа.

– Нет.

– Марко!

Прибежал Марко.

– Приступай, Марко. Четвертной узел.

Не успев хоть как-то защититься, Рудольф Кессельбах оказался опутан веревками, которые больно сдавили его тело, едва он собрался отбиться. Руки его были стянуты за спиной, торс привязан к креслу, а ноги спеленуты, словно у какой-нибудь мумии.

– Ищи, Марко.

Через две минуты недолгих поисков Марко вручил своему шефу плоский никелированный ключик с номерами 16 и 9.

– Прекрасно. Сафьянового футляра нет?

– Нет, патрон.

– Он в сейфе. Господин Кессельбах, соблаговолите назвать мне тайный шифр.

– Нет.

– Вы отказываетесь?

– Да.

– Марко?

– Патрон?

– Приложи дуло твоего револьвера к виску господина.

– Готово.

– Положи палец на курок.

– Готово.

– Ну что, старина Кессельбах, ты решился заговорить?

– Нет.

– У тебя десять секунд и ни одной больше. Марко?

– Патрон?

– Через десять секунд ты вышибешь мозги господину.

– Понял.

– Кессельбах, я считаю: одна, две, три, четыре, пять, шесть…

Рудольф Кессельбах подал знак.

– Ты хочешь что-то сказать?

– Да.

– Самое время. Итак, шифр… ключевое слово.

– Долор.

– Долор… Госпожа Кессельбах зовется Долорес? Ступай, дорогой… Марко, ты сделаешь, о чем условились… Не ошибись, слышишь? Я повторяю… Ты присоединишься к Жерому, сам знаешь где, отдашь ему ключ и скажешь нужное слово: Долор. Вместе вы отправитесь в банк «Лионский кредит». Жером войдет один, зарегистрирует свою личность, спустится в подвал и унесет все, что находится в сейфе. Понял?

– Да, патрон. Но если, случаем, сейф не откроется, если слово «Долор»…

– Замолчи, Марко. Выйдя из банка, ты оставишь Жерома, вернешься к себе и позвонишь мне, чтобы сообщить о результатах операции. Если, случаем, слово «Долор» не откроет сейф, у нас с моим другом Кессельбахом состоится последний разговор. Кессельбах, ты уверен, что не ошибся?

– Да.

– Иначе ты поплатишься за наш напрасный труд. Посмотрим. Ступай, Марко.

– А вы, патрон?

– Я остаюсь. О, ничего не бойся. Никогда еще я не был в такой безопасности. Не так ли, Кессельбах, предписание категорично?

– Да.

– Черт, ты так поспешно говоришь это. А не хочешь ли ты выиграть время? И тогда я, как идиот, окажусь в ловушке…

Он в задумчивости посмотрел на своего пленника и пришел к заключению:

– Нет… Это невозможно… Нас не побеспокоят.

Не успел он закончить фразу, как в прихожей раздался звонок. Он с силой зажал рукой рот Кессельбаха.

– А-а, старый лис, ты кого-то ждал!

В глазах пленника вспыхнула надежда.

Из-под душившей его руки послышался смех.

– Молчи… иначе я задушу тебя. Заткни ему рот кляпом, Марко. Живее… Хорошо.

Снова раздался звонок. Незнакомец крикнул, словно это он был Рудольфом Кессельбахом и словно Эдвард все еще находился на месте:

– Откройте же, Эдвард.

Затем он тихонько прошел в прихожую и, показав на секретаря и слугу, произнес шепотом:

– Марко, помоги мне переместить их в спальню… вот так… чтобы никто не видел.

Он поднял секретаря, Марко унес слугу.

– Хорошо, теперь возвращайся в гостиную.

Гость и сам последовал за ним и тотчас же, вернувшись в прихожую, громко, с удивлением произнес:

– Но вашего слуги здесь нет, господин Кессельбах… Нет, не беспокойтесь… заканчивайте ваше письмо… Я сам открою.

И он спокойно открыл входную дверь.

– Господин Кессельбах… это здесь? – обратились к нему.

Перед ним стоял чуть ли не великан с широким радостным лицом и бойким взглядом, переминавшийся с ноги на ногу и теребивший в руках края своей шляпы.

– Да, здесь, – подтвердил незнакомец. – О ком я должен доложить?

– Звонил господин Кессельбах… Он ждет меня.

– Ах, это вы!.. Я предупрежу… Не могли бы вы подождать минутку?.. Сейчас господин Кессельбах поговорит с вами.

Он имел смелость оставить посетителя на пороге, там, откуда через открытую дверь можно было видеть часть гостиной. И медленно, даже не обернувшись, присоединился к своему сообщнику возле господина Кессельбаха, сказав только:

– Мы пропали. Это Гурель из Уголовной полиции.

Сообщник схватился за нож. Незнакомец взял его за руку:

– Эй, без глупостей! У меня идея. Ради Бога, пойми меня хорошенько и говори, в свою очередь… Говори так, будто ты и есть Кессельбах… Слышишь, Марко, ты – Кессельбах.

Он изъяснялся с таким хладнокровием и таким непререкаемым авторитетом, что Марко понял без дополнительных разъяснений, что должен играть роль Кессельбаха, и произнес так, чтобы быть услышанным:

– Вы извините меня, дорогой. Скажите господину Гурелю, что я сожалею, но сейчас я очень занят… Я приму его завтра утром в девять часов, да, ровно в девять часов.

– Хорошо, – шепнул незнакомец, – не двигайся.

Он вернулся в прихожую. Гурель ждал.

– Господин Кессельбах извиняется. Он заканчивает важную работу. Не сможете ли вы прийти завтра утром, в девять часов?

Наступило молчание. Гурель казался удивленным и слегка обеспокоенным. Кулак незнакомца судорожно сжался в глубине кармана. Один неосторожный жест, и он готов был нанести удар.

Наконец Гурель произнес:

– Ладно… Завтра, в девять часов… Однако все-таки… Хорошо, да, в девять часов я буду здесь.

И он, надев шляпу, удалился.

В гостиной Марко разразился смехом.

– Чертовски здорово, патрон. А-а, как вы его одурачили!

– Поторопись, Марко, беги за ним! Если он выйдет из отеля, оставь его, встретишься с Жеромом, как договорились… И позвони.

Марко поспешил прочь.

Тогда мужчина