В отсутствие хозяина жизнь в замке Незервуд текла своим чередом. Самым большим вниманием со стороны матери и отца пользовался Роберт. Несмотря на нежный, возраст его воспитанию уделяли большое внимание. Мама любила с ним беседовать, как со взрослым. Мы не ревновали: нам с Дороти больше нравилось играть, а не учиться или слушать мамины рассказы про ее жизнь при дворе до замужества.

А вскоре Елизавета доказала: служба Деврё при дворе Ее Величества оценена по заслугам. Папе даровали титул графа Эссекса и орден Подвязки.

– Вашему отцу оказали великую честь. – Мама собрала нас, детей, в самой большой комнате замка. – Его борьба с католиками отмечена королевой. Заговоры, которые плетут нечестивцы, раскрыты, а виновные понесли заслуженное наказание.

Мы стояли, раскрыв рты, и кивали. Мы успели хорошо усвоить, что католики исповедуют какую-то неправильную веру, а также зачем-то пытаются сместить с трона английскую королеву. Мы помнили, отец борется с этими странными, опасными людьми. И вот – награда за преданную службу. Роберту исполнилось к тому моменту шесть лет. Он мечтал о том, как вырастет и будет помогать отцу и королеве сражаться с врагами Англии.

– Одного из главных заговорщиков, герцога Норфолка, наконец казнили, – продолжала рассказ мать. – Не без помощи вашего отца доказали его связь с испанцами и намерение жениться на Марии Стюарт, чтобы затем занять трон.

– Когда отец вернется домой? – осмелился спросить Роберт. Очень уж ему хотелось расспросить его о жизни в Лондоне и о борьбе с еретиками.

– Думаю, скоро он приедет. – Мама ласково потрепала сына по волосам.

Она с нежностью смотрела на мальчика. Он был порывист, но отличался умом и легким, послушным характером. Летиция понимала: к несчастью, ей рано или поздно придется расстаться с любимым сыном. Но пока он мал, чтобы служить королеве. Пока он будет служить только матери: гулять с ней по паркам, которые окружали замок, слушать ее рассказы и восхищенно смотреть на нее из-под густых ресниц…

Отец и в самом деле вскоре вернулся домой. Оказалось, он не собирался останавливаться на достигнутом. Так как его порывы поощряла сама королева, Уолтер Деврё, граф Эссекс, мечтал о большей славе.

– Я предложил королеве свои услуги по колонизации Ирландии. Есть там провинция Ольстер, в которой не действует власть английской королевы. Со мной готовы идти в поход несколько весьма знатных людей из ближайшего окружения Елизаветы, – слышала я, как делился он с мамой своими планами. – Надеюсь, Ее Величество примет мое предложение. К сожалению, тогда вам придется пожить без меня еще некоторое время. С собой вас брать в Ирландию небезопасно.

Мама ехать в странную страну Ирландию и не собиралась. Но вслух она посетовала на свою непростую судьбу и искренне пожелала мужу удачи. Все же она успела отвыкнуть от него. К тому же отец не становился для нее привлекательнее. Постоянная борьба с заговорами католиков окончательно превратила его в сурового, жестокого мужчину, скупого на улыбку и ласку. Папа по-прежнему любил нас, баловал и привозил подарки, но мы все, пожалуй, кроме Роберта, чувствовали, как он изменился.

Королева никогда не любила тратить деньги из казны Англии. Их она справедливо считала своими деньгами. Но если кто-то из ее подданных хотел потратить собственные средства на благо страны, она редко имела что-то против. План новоявленного графа Эссекса не выглядел бы идеальным при условии, что Елизавете пришлось бы оплачивать расходы. Ситуация же складывалась несколько иначе. Граф и его сторонники готовы были вложить в поход против ирландцев деньги.

План не отличался продуманностью, и некоторое время Елизавета все же медлила с ответом. В итоге она позволила отцу отплыть в сторону Ирландии. Вместе с ним в поход отправилось более тысячи человек. Никто не предполагал, чем это предприятие обернется для его зачинщика. Отец, уверенный в своих силах, шагнул на борт корабля в июле. Погода должна была благоприятствовать его начинанию, но планы начали рушиться сразу, еще в море.

«Дорогая, – писал нам отец осенью, – волею Божьей мы находимся вовсе не там, где нам бы хотелось. Наши корабли разметала буря. Мои люди высаживались на берег в разных местах. И только сейчас те, кто выжил, собрались в Белфасте, где мы собираемся переждать зиму. Но я не опускаю руки. К весне надеюсь собрать солдат и окончательно сломить сопротивление местных мятежников: сэра Брайана МакФелима, Тирло Линека О’Нила, а также их предводителя – шотландца Сорли Бой МакДоннела. Я знаю, имена эти вам ни о чем не говорят. Просто, поверьте, ирландцы имеют сильных предводителей и сдаваться не собираются. Что делает мою задачу довольно-таки сложной…»

Несмотря на тающую привязанность к мужу, мама, конечно, волновалось. Прежде чем пришло первое письмо от отца, прошло три месяца. Мама думала, он погиб! Мы же представляли себе страшных, бородатых ирландцев, сражающихся против нашего отца и самой королевы. Мы стали постарше и часто расспрашивали мать про Елизавету.

Помню как-то раз я и Дороти вбежали в комнату, где вечерами любила проводить время мама. Чаще всего с ней вместе там сидел Роберт. Он устраивался у нее в ногах и слушал разные истории, которые в большом количестве знала мать. Она иногда взъерошивала его рыжие волосы, проводя по ним тонкими, изящными пальцами…

Нас с Дороти мама называла «моими золотоволосыми девочками». Как бы то ни было, ни мать, ни отец никогда с нами не проводили столько времени, сколько с Робином. Да и зачем? Главным наследником титула будет именно он. Девочек надо лишь удачно выдать замуж. Это мы усвоили хорошо.

Мы уселись на ковер возле Роберта, хихикая и толкая друг друга, расправили юбки и чуть поправили растрепавшиеся волосы.

– Давно, с тех пор как я появилась впервые при дворе, королева ко мне испытывает неприязнь, – мать теребила рыжий локон, слегка улыбаясь.

Роберт смотрел на Летицию с трепетом. Ему едва исполнилось восемь, и он мало что понимал из слов матери. Сегодня она решила подробнее рассказать о своем знакомстве с самой королевой. Мы знали: нас всех скоро отправят ко двору, и слушали внимательно, стараясь, если не понять, то хотя бы запомнить слова Летиции…

– У Елизаветы есть кузина, – продолжила она, – кто такая кузина?

– Дочь сестры матери королевы, – послушно ответил Роберт. Историю королевского рода, а отчасти и его собственного, он постарался выучить как следует, – а ты ее дочь.

Ласково улыбнувшись и кивнув, мама продолжила:

– Да, я дочь кузины Елизаветы и прихожусь, таким образом, ей близкой родственницей со стороны семейства Болейн. Именно поэтому я попала ко двору, когда Елизавета стала королевой в пятьдесят восьмом году. Я была ее фрейлиной. Меня боготворили! Ваша мать была красавицей. Даже испанский посол писал своему королю обо мне.

– Ты и сейчас очень красивая, – стеснительно пробормотал Роберт, взглянув на мать из-под густых темных ресниц.

Мама вновь улыбнулась: