– Моя сумка тебе очень идет… Не думаешь, что пришло время представиться?

Я протянул ей сумку, очень надеясь, что она не заметит, как румянец расплывается у меня по шее.

– Меня зовут Каллум… Каллум Робертс.

– Ладно… Привет, Каллум, который позволил босоногой незнакомке с парома пригласить себя на ужин, – улыбнулась она. – А я Лайла Оуэнс.

– Это я пригласил тебя, – запротестовал я.

Она усмехнулась.

– Конечно ты… Что угодно, лишь бы тебя порадовать.

Лайла. Имя очень ей шло. Я попробовал это имя на вкус… Лайла Робертс…

Я весь задрожал, испуганный этой внезапной мыслью. Жениться я не хотел. Брак в моих планах и вовсе не значился. Родители многому меня научили в том, что касалось любви и брака. Главное в их уроках заключалось в следующем: ни то, ни другое мне не подходит.

– Куда мы идем? – спросил я, отмахиваясь от тревожных мыслей, нахлынувших на меня.

Мне внезапно захотелось вновь перехватить инициативу. По правде говоря, я побывал во всех стóящих заведениях Мэнли. Я лихорадочно соображал, куда бы мы могли сейчас пойти. Место не должно быть чопорным, то есть таким, куда не пустят из-за босых ног, и желательно романтичным… Тусклое освещение… Карта хороших вин… Возможно, подходящая музыка… Возможно, блюда на вертеле….

– Б-р-р-р… – поморщившись, произнесла Лайла, явно не поддерживая мое предложение сходить в известный ресторан для гурманов, расположенный в этом предместье. – Нет, мы пойдем в «Джованни на берегу моря».

– В пиццерию? – удивился я.

Мы перешли на другую сторону улицы и зашагали по Корсо к тянущейся вдоль пляжа дорожке, на которой располагался «Джованни на берегу моря». Это была самая обычная пиццерия с устаревшим интерьером, низкими ценами и немногочисленными столиками. В основном здесь заказывали пиццу на вынос.

– Недостаточно изысканное место для тебя? – насмехалась она надо мной… или над собой.

– Вполне приличное, – сказал я, думая, что пиццерия расположена недалеко от моей квартиры, а это, что ни говори, бонус. – Вот уже не думал, что ты любишь пиццу.

Мне казалось, что Лайла за всю свою жизнь в рот не взяла и крошки нездоровой пищи.

– А разве есть такие, кому не нравится пицца?

– Полагаю, нет… Над каким делом ты сейчас работаешь?

– Ну… Сегодня в суде я пыталась добиться запрета на разработку новой шахты.

– А что с этой шахтой не в порядке?

– С большинством шахт все не в порядке… – Если бы другой человек говорил таким тоном, он показался бы мне высокомерным, но голос Лайлы выдавал лишь уверенность в правоте собственных слов. – Эту шахту собираются открыть вблизи национального парка, на территории которого обитают три находящихся на грани вымирания вида, а от будущей шахты до границы парка – всего несколько километров. Слишком рискованно.

– Ты выиграешь дело?

– Обязана.

Хорошо, что я не судья. Если бы она произносила речь у меня перед глазами, сосредоточиться на мелочах было бы очень затруднительно.

– А что ты делаешь в свободное время, Капитан Планета?[2]

– Немного увлекаюсь кулинарией, но главным образом вяжу.

Я не знал, шутит она или говорит серьезно.

– Свитера?

– Чаще башмачки для детей, которые у меня когда-нибудь родятся.

Теперь она точно шутила.

– Думаю, ты уже подготовила детскую комнату и все прочее?

– Две детских – на случай, если родятся близнецы.

– Ты собираешься все мои слова превращать в шутку?

– А ты собираешься весь вечер мучить меня типичными глупыми вопросами, которые принято задавать на первом свидании?

– Если бы тебе предстояло оказаться на необитаемом острове, какие три вещи ты хотела бы взять с собой?

– GPS, спутниковый телефон и лэптоп.

Я вдыхал запах моря, а с ветром до меня долетал едва уловимый аромат пиццы. Мы приближались к «Джованни на берегу моря», но я неожиданно ощутил сомнения. Когда Лайла двинулась вперед с явным намерением переступить порог, я осторожно взял ее за локоть. Она оглянулась на меня. Брови ее удивленно приподнялись.

– Я вот сомневаюсь, что для первого свидания подойдет эта маленькая пиццерия.

– Почему же?

– Ты заслуживаешь лучшего.

– Ну какой же ты душка!

Ее напускная бравада несколько смягчилась, и Лайла одарила меня первой искренней улыбкой за весь вечер.

– Поверь мне, Каллум! Я привередлива в еде, а в этом заведении есть блюдо, которое я просто обожаю.

Легкий ветерок играл ее волосами. Локон упал ей на глаза. Я потянулся и заправил прядь ей за ухо. Я видел, как Лайла тяжело сглотнула. Что ни говори, а странные химические флюиды витали между нами. Чувства эти вызывали легкое смущение, хотя в них, несмотря на богатство сексуальных оттенков, было больше невинности, чем могло бы показаться. Мне хотелось ее поцеловать, и я видел, что Лайла тоже этого хочет. Впервые за всю свою жизнь я стремился насладиться каждой секундой и продлить путешествие, в которое отправился.

– Как я понимаю, мне придется так или иначе попробовать это кушанье.

Она одарила меня шаловливой улыбкой. Очарование момента было утеряно. Лайла отстранилась и зашла в пиццерию.

* * *

Помещение оказалось полупустым, зато меню – вполне разнообразным и пространным. Я уже здесь бывал и, признаюсь, не нашел ничего такого, из-за чего можно было появиться в этой пиццерии еще хоть раз. Лайла, впрочем, точно знала, чего она хочет.

– Строгую вегетарианскую на тонком тесте, пожалуйста.

– Строгую вегетарианскую?

– Это значит, что без мяса, без яиц, без сыра. Никаких продуктов животного происхождения, – сообщил мне услужливый официант.

Услышанное меня смутило.

– И как это возможно, если речь идет о пицце?

– Сыр из ореха кешью – классная вещь, – заявила Лайла.

– Сыр из ореха кешью… – часто заморгал я. – Не уверен даже, что это съедобно…

– Думаю, мы разделим одну большую строгую вегетарианскую пиццу на двоих, – забирая у меня из рук меню, сказала Лайла.

– Но я собирался заказать мясную пиццу с двойным количеством мяса и дополнительно мясную нарезку к ней.

Она испытующе посмотрела на меня.

– К фанатичным вегетарианцам я себя не отношу, но если ты прежде даже не слышал о существовании сыра из орехов кешью, не следует ли хотя бы попробовать?