– Не боишься наступить на шприц?

– Господи, Каллум! Если бояться малейших рисков, то вообще ничего не добьешься.

Она засмеялась, укоризненно качая головой. Рука Лайлы потянулась к счету, а я попытался перехватить ее.

– Позволь мне?

– Я заплачу половину, – бросив на меня решительный взгляд, сказала Лайла.

Непреклонность в ее больших голубых глазах подсказала мне, что возражать не стоит.

– Хорошо.

Мы вышли из тепла пиццерии в полумрак улицы. Воздух был уже довольно прохладным. Я собирался в последний раз высказать свои опасения насчет ночной прогулки, но Лайла лишь молча вложила руку в мою ладонь. Слова замерли прежде, чем спорхнули с языка. Я инстинктивно сжал ее пальцы.

Рукопожатие было вполне невинным. Ничего похожего на ту интимность, какой я достигал с другими женщинами, ничего похожего на то, о чем я уже мечтал, глядя на Лайлу, но ее рука в моей… мягкая нежность ее кожи… тепло наших ладоней… У меня перехватило дыхание. Я посмотрел сверху вниз в ее глаза. Там светились обещание, страсть и внутренний жар. Мы обменялись улыбками. Я простоял бы так довольно долго, наслаждаясь этим приятным рукопожатием, но у Лайлы были другие планы. Она мягко потянула меня за руку, и я последовал за ней к морю.

– Не могу понять, как человек, живущий в этом пригороде, мог ни разу не заняться сноркелингом[5] в заливе Капустного дерева. Ты ведь знаешь, что это заповедник водной фауны?

– Знаю.

Лайла то ли засмеялась, то ли застонала.

– Это единственный заповедник водной фауны в Сиднее. Люди приезжают отовсюду, чтобы его увидеть. Он насчитывает почти две сотни видов, включая пять, занесенных в Красную книгу. Ты когда-нибудь нырял с аквалангом?

– Нет… но не против нырнуть. Я люблю фотографировать. Думаю, когда-нибудь я попробую поснимать под водой.

– В Мэнли есть школы ныряльщиков. Тебе даже не придется выбираться далеко от дома.

В ее голосе звучало замешательство. Теперь я понял. Моя инертность иногда и меня самого ставила в тупик. Казалось, я был не в состоянии заставить себя делать даже то, чего по-настоящему хотел. Что же мне оставалось? Иногда весь мой мир сужался до офиса, а все остальное я бесконечно откладывал на потом.

– А ты ныряешь с аквалангом? – спросил я у нее.

– По правде говоря, мне не понравилось. Я все время страдала от клаустрофобии, но это не значит, что тебе не стоит попробовать.

Мы остановились у проезжей части, ожидая, когда поток машин иссякнет. Наши пальцы до сих пор были переплетены. Мы шли, а наши лэптопы качались в сумках, переброшенных через плечо.

– А как ты отдыхаешь, Лайла? – спросил я.

– Отдыхаю? – повторила за мной она. – А разве то, чем мы занимаемся, не отдых?

– Разве можно назвать отдыхом прогулку к пляжу среди ночи вместе с незнакомцем, равнодушно относящимся к охране окружающей среды?

– Прогулка к пляжу в лунном свете с новым другом – это отдых, или ты из тех, кто называет отдыхом лишь ничегонеделанье?

Я рассмеялся.

– В общем, да.

Пока мы шли от коммерческих кварталов к заказнику, свет, льющийся из витрин, сменился лучами уличных фонарей, а затем сиянием полной луны. Переход был постепенным, но неуклонным. Вместе с лунным светом пришла тишина, когда шум дорожного движения и людской гомон уступили место плеску волн.

– Ты и правда никогда там прежде не был? – спросила Лайла.

Я никогда не бывал на главном пляже ночью, не говоря уже о том уединенном месте, куда вела меня сейчас Лайла. Прежде я уже обращал внимание на тропинку и смутно догадывался, что она ведет к крошечному пляжу, но сам не испытывал особого желания пойти по ней и проверить, так ли это.

– Нет, не был. А что, там на самом деле настолько красиво?

– Сам увидишь через пару минут… Ночной вариант на этот раз…

Через пару шагов она взглянула на меня.

– Я этого не понимаю… Как можно жить рядом и не сходить посмотреть?

Я пожал плечами.

– Ну, вот я сейчас иду смотреть. Я люблю, когда приключение само находит меня. Так безопаснее.

– Ничего безопасного в этом нет, – заверила она меня. – Ты серьезно рискуешь умереть от скуки.

– Я не скучаю, – пытаясь оправдаться, возразил я и поспешно добавил: – Я доволен жизнью. Разве не ради этого стоит жить?

– Все зависит от того, кто тебя спрашивает. – Остановившись, Лайла указала рукой куда-то перед нами во тьму. – Там, внизу, лежит водоем, затопляемый только во время приливов, так что мы уже прошли половину пути.

– Ты часто так делаешь?

– Как так?

– Читаешь на ночных свиданиях лекции об охране окружающей среды?

– Начнем с того, что я не хожу на свидания, – со смехом произнесла Лайла. – Я не уверена в том, что случилось на пароме. При обычных обстоятельствах я просто пристрелила бы тебя на месте.

– Я очень рад, что ты меня не убила.

Было приятно идти в лунном свете, держа ее руку в своей. Ночное небо над головой стало совсем ясным. Волны разбивались о скалы внизу. Если бы мне предоставили шесть недель на подготовку и неограниченный бюджет, я бы все равно не смог создать более романтичной обстановки. Казалось, сама ночь подталкивала нас в объятия друг друга. По мере приближения к цели наши шаги замедлились. Мы расслабили наши сцепленные пальцы с таким видом, словно прошли бок о бок не одно десятилетие.

Пляж перед нами купался в лунном свете. Песок казался необычайно светлым на фоне темных скал, близ которых лежал.

– Где то дерево? – спросил я, но Лайла, отпустив мою руку, побежала вниз по склону к воде.

– Сначала на пляж! – крикнула она мне. – Спускайся!

Я рассмеялся и отрицательно замотал головой. Лайла положила свою сумку на плоский камень, а затем снова бросилась к воде. Волосы развевались сзади, словно след, оставляемый реактивным самолетом. Я моргнул, когда она, не замедлив бега, направилась прямиком в воду.

– Лайла! Вода ледяная!

– Я не собираюсь купаться! Но нельзя явиться на пляж и не зайти в воду! Это противоречит закону! Ты это знаешь? – кричала она мне.

– Ну… тебе виднее, – пробурчал я себе под нос, хотя и понимал, что она меня не услышит.

Она уже далеко оторвалась от меня. Пляж был защищен от океана, и волны здесь не были высокими. Лайла замедлила бег в последнюю секунду, но все же ее ступни зашлепали по воде. Я положил свой лэптоп рядом с ее сумкой и медленно побрел по песку к линии прибоя.