litbaza книги онлайнДетективыГлубокие раны - Неле Нойхаус

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 108
Перейти на страницу:

Старый мужчина стоял на коленях на сверкающем, как зеркало, мраморном полу в холле дома на расстоянии не более трех метров от входной двери. Верхняя часть его туловища была наклонена вперед, голова лежала в луже свернувшейся крови. Боденштайн не мог представить, как выглядело его лицо или то, что от него осталось. Смертельная пуля вошла в затылок. Маленькое темное отверстие казалось почти незаметным. На выходе пуля, напротив, причинила значительные повреждения. Кровью и мозговым веществом было забрызгано все помещение, шелковые обои со скромным рисунком, дверная коробка, картины и большое венецианское зеркало рядом с входной дверью.

— Доброе утро, шеф, — Пия Кирххоф вышла из двери с передней стороны холла.

Уже почти два года она работала в команде отдела К-2 Региональной уголовной полиции Хофхайма. И хотя Пия всегда была типичным «жаворонком», этим утром она выглядела довольно заспанной. Боденштайн догадывался почему, но удержался от замечания и кивнул ей.

— Кто его обнаружил?

— Его домработница. Она вчера вечером не работала и пришла в дом сегодня утром около половины восьмого.

Прибыли коллеги-криминалисты из технического отдела; оставаясь у двери, бросили быстрый взгляд на труп и, выйдя на улицу, стали надевать одноразовые комбинезоны и бахилы.

— Господин главный комиссар! — крикнул один из мужчин, и Боденштайн повернулся к двери. — Здесь лежит мобильник. — Правой рукой, облаченной в перчатку, мужчина вытащил из цветника рядом с входной дверью мобильный телефон.

— Упакуйте его, — сказал Оливер. — Может быть, нам повезет и мобильник окажется собственностью убийцы.

Он обернулся. Луч солнца, падавший через дверной проем, отразился в большом зеркале, и оно вдруг прямо-таки засверкало. Боденштайн оторопел.

— Вы это видели? — Пия подошла ближе. Она заплела свои светлые волосы в две косы и даже не накрасила глаза — верный признак того, что она сегодня утром очень спешила.

Оливер указал на зеркало. Среди брызг крови было написано какое-то число. Пия прищурила глаза и стала внимательно рассматривать пять цифр.

— 1–6–1–4–5. Что это означает?

— Не имею ни малейшего представления, — ответил Боденштайн и осторожно, чтобы не нарушить следы, прошел мимо трупа. Он не сразу вошел в кухню, а осмотрел помещения, которые примыкали к зоне входа и холла.

Дом представлял собой бунгало, которое в действительности оказалось просторнее, чем выглядело снаружи. Обстановка была старомодной. Громоздкая мебель в стиле эпохи грюндерства,[1]орех и дуб с резьбой. В гостиной на полу, поверх коврового покрытия бежевого цвета, лежали выцветшие персидские ковры.

— У него, похоже, были гости, — Пия указала на журнальный столик, на мраморной поверхности которого стояли два бокала и бутылка красного вина; рядом находилась белая фарфоровая вазочка с косточками от оливок. — Входная дверь не повреждена, при первом поверхностном осмотре следов взлома не обнаружено. Может быть, он еще что-то пил со своим убийцей?

Боденштайн подошел к низкому журнальному столику, наклонился вперед и прищурил глаза, чтобы прочитать этикетку на бутылке вина.

— Безумие. — Он уже протянул руку, чтобы взять бутылку, но вовремя вспомнил, что на его руках не было перчаток.

— Что такое? — спросила Пия. Оливер выпрямился.

— Это «Шато Петрюс» 1993 года, — ответил он, глядя благоговейно на невзрачную бутылку зеленого цвета с такой престижной в мире вин красной надписью в центре этикетки. — Эта бутылка стоит примерно столько же, сколько небольшой автомобиль.

— Уму непостижимо.

Боденштайн не знал, имела ли в виду его коллега тех сумасшедших, которые тратят такие шальные деньги на бутылку вина, или тот факт, что жертва перед своей смертью — возможно, даже вместе со своим убийцей — пила такой драгоценный напиток.

— Что нам известно о погибшем? — спросил Оливер после того, как определил, что бутылка была наполовину пуста. Он испытывал откровенное сожаление при мысли о том, что оставшееся вино без особых церемоний будет вылито в раковину, прежде чем бутылка попадет в лабораторию.

— Гольдберг жил здесь с октября прошлого года, — сказала Пия. — Он выходец из Германии, но более шестидесяти лет жил в США и, должно быть, являлся довольно важной фигурой. Домработница говорит, что у него очень состоятельная семья.

— Он жил один? Он ведь был довольно старым человеком.

— Девяносто два года, но он был довольно крепким. У домработницы есть квартира в партерном этаже. Два раза в неделю по вечерам она не работает — один раз в субботу, а другой день определяет сама.

— Гольдберг был евреем? — Боденштайн внимательно осматривал гостиную и, будто в подтверждение, взгляд его остановился на бронзовом семисвечнике, который стоял на столике. Свечи в меноре не были зажжены.

Они вошли в кухню, которая в отличие от остальной части дома была светлой и современной.

— Это Ева Штрёбель, — представила Пия женщину, которая сидела за кухонным столом и поднялась при их появлении. — Домработница господина Гольдберга.

Ева была высокого роста, и, несмотря на низкие каблуки, ей пришлось лишь едва поднять голову, чтобы посмотреть в глаза Боденштайну. Он подал ей руку, разглядывая при этом ее бледное лицо, на котором отчетливо отразился испуг. Ева Штрёбель рассказала, что семь месяцев назад была нанята сыном погибшего Залем Гольдбергом в качестве домработницы для его отца. С тех пор она жила в квартире в партерном этаже, заботилась о старике и вела его домашнее хозяйство. Гольдберг был достаточно самостоятельным, отличался живым умом и невероятной дисциплиной. Он придавал большое значение упорядоченному образу жизни и трехразовому питанию. Из дома выходил очень редко. Ее отношения с хозяином носили дистанцированный характер, но были вполне добрыми.

— У него часто бывали гости? — поинтересовалась Пия.

— Не часто, но случались, — ответила Ева Штрёбель. — Один раз в месяц из Америки приезжал его сын и оставался на два-три дня. Кроме того, время от времени его навещали знакомые, но в основном вечером. Их имен я не знаю, потому что господин Гольдберг никогда не представлял мне своих гостей.

— Вчера вечером он тоже кого-то ждал? В гостиной на столе стоят два бокала и бутылка красного вина.

— Значит, здесь действительно кто-то был, — сказала домработница. — Я не покупала вино, а в доме его не было.

— Вы можете сказать, пропало ли что-нибудь?

— Я еще не смотрела. Когда я пришла в дом и… и увидела господина Гольдберга, я позвонила в полицию и ждала перед дверью. — Ева сделала неопределенное движение рукой. — Я имею в виду, что здесь все было в крови. И я поняла, что уже ничем не смогу помочь.

— Вы поступили совершенно правильно. — Боденштайн дружески улыбнулся ей. — Не беспокойтесь об этом. Когда вы ушли вчера вечером из дома?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 108
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?