— Выходите за него, — не задумываясь, сказала Коко.

— Простите, что вы сказали?

— Не позволяйте его семье становиться на вашем пути. Это ваша жизнь, а не их.

Молодая женщина, широко раскрыв глаза, неловко улыбнулась, сказала «спасибо» и ушла. Коко пыталась бороться с этой привычкой. Не все хотели, чтобы им предсказывали судьбу. Не все искали совета экстрасенса. Но она ничего не могла с собой поделать. Ее осеняло — особенно в трудных ситуациях, — и она видела ответ яснее, чем тот, кто колебался, сталкиваясь с проблемой. Но иногда это не помогало, а вредило.

Она тщательно распаковала вещи, разобрав странной формы чемодан, сделанный на заказ и хранивший самое драгоценное, что у нее было, повесила одежду, убрала обувь в шкаф, отнесла в ванную туалетные принадлежности и косметику. Все было очень удобно и идеально подходило к содержимому «специального» чемодана.

Наконец она открыла сумку, достала кубический футляр из плотного бархата, поставила его на тумбочку, подняла крышку и достала инструмент, который был краеугольным камнем ее жизни.

— Чем вы зарабатываете на жизнь? — спрашивали мужчины на вечеринках, женщины в карточных клубах, продавщицы в кулинариях.

Коко перестала говорить правду много лет назад.

И уж подавно никому не говорила о хрустальном шаре.

Прежде чем начать, она пошла в ванную и плеснула в лицо холодной водой, смыв «паутину», затянувшую мозг после полета и выпитого алкоголя. Потом провела длинными ногтями по волосам, выкрашенным в красный цвет, отчего те завились еще сильнее, проверила макияж (никогда не знаешь, кто постучит тебе в дверь) и решила сменить дорожную одежду на удобную длинную юбку и цыганскую блузку.

После бокала «эвиана» она поняла, что готова.

Баюкая кристалл в ладонях, Коко отнесла его к дивану и положила на кофейный столик, где тот замерцал в лучах люстры изумрудно-бирюзовым светом. Затем она открыла дверь во внутренний дворик, впустила в комнату пустынный ветерок с одиноким призывом ночной птицы и обратилась к мерцающему шару. Коко сделала глубокий вдох, закрыла глаза и замурлыкала успокаивающую мантру. Почувствовав, что тело расслабилось, она открыла глаза и протянула руки к шару.

Когда из сада донесся аромат цветов, занавески зашевелились и в воздухе послышался крик гагары, Коко заглянула в сердцевину шара.

У нее было ощущение вины. Поступать так не следовало. «Твой дар должен помогать другим, а не тебе самой, — часто говорила ее мать, — используя свои способности в эгоистических целях, ты навлекаешь на себя беду». Но Коко ничего не могла с собой поделать. Она была в отчаянии. Годы бесплодных связей, ночи, которые не заканчивались ничем, люди, бросавшие на нее странные взгляды и крутившие пальцем у виска… Коко приехала в «Рощу», чтобы найти себе мужчину.

Не любого мужчину. А суженого. Своего Ромео, своего Антония, с которым ей суждено прожить целую вечность в любви и страсти.

Но сначала нужно было понять, кто он.

Стоя в тени роскошных бананов и папоротников, владелица «Рощи» тревожно следила за пассажирами, сходившими по трапу на гудрон, где их ждали персональные гиды. Она редко встречала вновь прибывших, но сегодня был особый случай.

Когда самолет остановился, Эбби Тайлер затаила дыхание. Дверь открылась, опустился трап, и по нему сошел первый гость. Ему принадлежала компания, выпускавшая игрушки для взрослых — порнографические головоломки и кроссворды, состоявшие из неприличных слов. Бизнес процветал, и владелец компании решил вознаградить себя. Прибывшая с ним женщина не была его женой (жена в это время отдыхала на Ямайке с личным тренером). За ними вышел знаменитый киноактер в больших темных очках и широкополой шляпе, скрывавшей следы недавней пластической операции: ему сделали подтяжку, удалили морщины у глаз и вставили косточку в подбородок. Следом появились два брата, сбежавшие от жен (те думали, что мужья отправились играть в гольф в Индиана-Уэллс). Далее шествовали выдохшийся писатель, ничего не написавший за последние четыре года и прибывший в пустыню за вдохновением; две сестры, которым не терпелось завязать роман (они начали флиртовать с беглыми мужьями уже в самолете); знаменитая певица, которой столько раз подтягивали брови, что ее лицо навсегда приобрело удивленное выражение; вдова, прилетевшая в «Рощу» в надежде реализовать фантазии, одолевавшие ее всю юность; парочка, прибывшая для любовных игр… Последними неуверенно шли две женщины, не понимавшие, как здесь оказались. Какой-то конкурс, в котором они участвовали, сами о том не подозревая…

— Коко Маккарти и Сисси Уитборо, — сказала Ванесса Николс. Ванесса была генеральным менеджером курорта и лучшей подругой Эбби Тайлер. — Офелия Каплан не прилетела.

Это поразило Эбби. Как можно было не воспользоваться возможностью пожить на роскошном курорте даром?

— Доктор Каплан — очень занятая женщина, — сказала Ванесса, прочитав мысли подруги.

Когда все двадцать вновь прибывших собрались на посадочной полосе, Эбби ждала, что дверь закроется. Но этого не случилось. Внезапно на трап вышел еще один гость. В списке значилось всего двадцать пассажиров. О двадцать первом Эбби не знала.

— Кто это? — спросила она.

Ванесса заглянула в свою дощечку с зажимом.

— Джек Бернс. Из Лос-Анджелеса. Появился в последний момент, когда самолет был уже полон, и занял место второго пилота.

— Почему мне ничего не сказали?

— Извини, Эбби. Я думала, ты знаешь.

Хозяйка «Рощи» смерила вновь прибывшего взглядом. Джинсы и кожаная куртка отличали его от остальных. Почему-то по спине Эбби побежали мурашки. Возможно, в этом были виноваты уставившиеся на нее зеркальные летные очки, холодно сверкнувшие в лунном свете. Джек Бернс долго следил за Эбби, а потом начал спускаться по трапу.

— Что-то случилось? — спросила Ванесса. Она знала, почему ее подруга так нервничает. Это не имело никакого отношения к неожиданно прибывшему незнакомцу в летных очках.

— Не знаю. Этот человек вызывает у меня странное чувство.

— Он тебе знаком?

Эбби покачала головой. Ее короткие темные кудри трепал ветер.

Ванесса присмотрелась к Джеку Бернсу и внезапно ощутила укол страха.

— О боже, Эбби, ты ведь не думаешь…

— Присмотри за ним.

Эбби хотела отвернуться, но Ванесса положила ладонь на ее руку и негромко сказала:

— Тебе вовсе не обязательно заниматься этим. Мы можем все прекратить. В любую минуту. — И снова речь шла не о двадцать первом пассажире.

Эбби посмотрела в серьезные глаза Ванессы и поняла, что подруга пытается ее успокоить. Но прекращать было нечего. Ощущение пришло и ушло. А то, что началось давным-давно, всегда оставалось с ней. Она знала, что в один прекрасный день это непременно случится. Так когда-то раскрывали карты при игре в покер.