Но ни личные телохранители лидеров «Аль-Каиды», ни охранники Мухтады Аббаса, ни производившие проверку технические специалисты, ни сам начальник внутренней контрразведки не знали о причудах датской супружеской пары, въехавшей в отель накануне совещания руководителей террористической организации. Молодая супруга судостроительного инженера из Копенгагена оказалась на редкость капризной. Едва заселившись в отель, она заявила портье, что, выходя на балкон, мерзнет под порывами дующего с моря холодного ветра, и потребовала сменить предоставленный ей с мужем номер. При этом она добавила, что не может дышать выхлопными газами проносящихся под окнами автомобилей, а по ночам не желает слушать шум и музыку, доносящуюся из работающих допоздна гостиничных баров и ресторанов. Портье сочувственно взглянул на смущенно потупившегося супруга туристки, но пошел навстречу капризной иностранке. В результате датчане получили номер, выходящий окнами на крыло гостиничного комплекса, где располагался конференц-зал. Но если бы портье или горничная вопреки вывешенной на двери табличке «не беспокоить» сейчас заглянули бы в номер датчан, они были бы поражены произошедшей с капризными постояльцами переменой.

Молодая женщина, облачившись в плотно облегающий спортивный костюм и спрятав под капюшон туго стянутые на затылке волосы, ничуть не боясь замерзнуть, лежала на выложенном кафелем балконе. В руках она держала прибор, отдаленно напоминающий электродрель, соединяющийся проводом с надетыми на голову наушниками. Та часть прибора, куда у электродрели вставляется сверло, была выставлена в щель у ограждения балкона и направлена на одно из окон конференц-зала. От прибора к окну протянулся невидимый человеческим глазом лазерный луч, чутко улавливающий микроскопические колебания оконного стекла, вызванные акустическими волнами. Обрабатывающий изменение длины лазерного луча микропроцессорный блок вновь трансформировал эти изменения в человеческую речь.

– Абу Умар закончил свое вступление и предложил высказаться остальным, – по-русски обратилась «датчанка» к своему «супругу», примостившемуся рядом на корточках с длиннофокусным телеобъективом в руках.

– Я понял, – также по-русски ответил тот, отыскивая объективом следующего выступающего.

– ...Для масштабных акций необходимо мощное оружие. Имеющиеся в нашем распоряжении средства не позволяют достичь того эффекта, на который мы первоначально рассчитывали. Вспомните, когда наши братья ежедневно устраивали сразу несколько взрывов в Ираке, эти акции забывались уже на следующий день. К тому же добывать взрывчатку становится все труднее. А ведь ее еще нужно доставить к месту проведения акции, что зачастую связано с пересечением границы. С увеличением объема груза все эти трудности многократно возрастают. Но даже десятки начиненных взрывчаткой грузовиков не сравнятся с одной атомной бомбой. Поэтому я предлагаю возобновить работы по созданию ядерного оружия, свернутые после уничтожения американской авиацией нашего исследовательского ядерного центра.

Омар раздраженно сморщился. Его раздражение усиливалось после каждого очередного выступления. Слушая высказывания участников совещания, он все более убеждался, что убеленные сединами члены совета, присвоившие себе абсолютную власть в организации, мыслят старыми, отживающими категориями. В их представлении нет ничего страшнее ядерной бомбы. Может быть, это и так. Но после того как американцы разнесли выстроенный стараниями отца в горах Афганистана исследовательский ядерный центр, работы по созданию ядерного оружия придется начинать практически с нуля. Изготовление ядерной бомбы займет годы кропотливого труда, а новое мощное оружие нужно организации уже сегодня.

Говоривший об атомной бомбе старец наконец замолчал. Воспользовавшись возникшей паузой, Омар стремительно поднялся с места.

– Разрешите?

Лица остальных участников совещания повернулись к нему. Сознательно затягивая момент всеобщего внимания, Омар отодвинул кресло и вышел из-за стола.

– Какую цель мы преследуем острыми акциями: заявить о себе, привлечь всеобщее внимание, добиться выполнения выдвинутых ранее требований, заставить врага отступить? Все это вторично! Главная цель – посеять у врага страх, вызвать панику в его рядах! Напугает ли Запад известие о наличии у нас атомной бомбы? Безусловно. Но это же известие заставит западные страны спешно разрабатывать меры противодействия атомной угрозе. Будут они эффективны или нет – это уже другой вопрос. Но то, что они осложнят наше положение, думаю, ни у кого из присутствующих не вызывает сомнения.

Сделав паузу, Омар обвел вопросительным взглядом сидящих за столом руководителей организации. Все они были весьма обеспеченными людьми. За исключением нескольких фанатиков, включенных в совет, чтобы при необходимости демонстрировать полуграмотной безумной толпе связь лидеров с рядовыми членами организации, все имели на Западе хорошо налаженный бизнес, приносящий стабильный доход. Бизнесом они управляли через своих доверенных лиц и созданных с их помощью подставных фирм. Поэтому воздушную атаку США 11 сентября 2001 года, ставшую самой масштабной акцией «Аль-Каиды», не все руководители организации оценивали однозначно. Те, кто в связи с этим понес прямой финансовый ущерб, относились к акции весьма отрицательно. Никто из членов совета не хотел новых финансовых проблем, поэтому последние слова Омара были встречены всеобщим вниманием.

Еще больший интерес заявление Омара вызвало у пары наблюдателей, следящих за встречей лидеров «Аль-Каиды» с балкона собственного номера.

– Кто это говорит? Я его не вижу, – обеспокоенно обратилась девушка к своему спутнику.

– Кто-то из сидящих с другой стороны стола, напротив Абу Умара, – ответил ей мужчина, напрасно поворачивая телеобъектив своей фотокамеры. – Никак не могу поймать, стена закрывает.

– Довольно молодой голос, – уточнила девушка.

– Молодой, – удивился ее напарник. – По нашим сведениям, в руководящем совете «Аль-Каиды» никого из молодых членов организации нет. Ты ведешь запись?

Взглянув на прозрачное окно кассетоприемника лазерного микрофона, где вращались катушки микрокассеты, девушка утвердительно кивнула.

– Кто же ты? – сам у себя спросил мужчина. – Ну, подойди поближе, чтобы я смог тебя заснять, – шепотом добавил он.

– ...Куда страшнее неявная угроза, – после эффектной паузы продолжал Омар. – Позвольте мне кое-что продемонстрировать. – Он подошел к другому столу, на котором стояла зачехленная проекционная установка, и взял пульт управления. – Индустриально развитое общество позволяет человеку видоизменять окружающий мир, подстраивая его под себя одним нажатием кнопки. – Омар нажал на одну из кнопок пульта. Под потолком конференц-зала мгновенно вспыхнули люминесцентные лампы. – Но представьте, что в привычном для западного человека мире что-то пошло не так.

Развернувшись в сторону широких окон конференц-зала, Омар нажал другую кнопку на своем пульте, и расположенные с наружной стороны стены рольставни медленно пошли вниз, закрывая оконные стекла. Омар дождался, когда жалюзи полностью опустятся, отрезав солнечный свет, и еще раз коснулся кнопок пульта – расположенные под потолком лампы дневного света сейчас же погасли. Помещение мгновенно погрузилось во мрак. Не ожидавшие такого оборота участники совещания растерянно молчали. Лишь слабый гул кондиционеров, закачивающих в зал свежий, ароматизированный воздух, нарушал установившуюся тишину. Омар направил пульт вверх – кондиционеры смолкли. Теперь тишина стала полной. Несмотря на то что в просторном помещении конференц-зала было достаточно воздуха, многим из сидящих за столом участников совещания стало трудно дышать. Кто-то глухо закашлялся.