— Что же это творится — то, — причитала их самая опытная медсестра, — одни девки рождаются, пацаны все мрут.

Всесвет слышал, как ложечкой громко размешивали чай. Пахло малиной. Происходящее вокруг для него было фоном, главное было спасти, спасти хоть кого-то. Через десять часов работы его позвали к телефону.

— Да, — жестко произнес ангел.

— Всеславушка, любимый, я рожаю.

За Мириной отправили служебную машину. Роды шли тяжело и долго. Пришлось кесарить. И вот долгожданный сын был на руках у гордого отца.

— Он дышит? Почему наш малыш не кричит? — спрашивала Мирина, едва шевеля губами.

Отец со страхом и надеждой всмотрелся в сына.

— Неееет! — разнеслось по всей больнице.

А где-то там в параллельной реальности родился мальчик. Его назвали Адольф.

Однажды в кафе

Я смотрела в окно, пока ждала, когда принесут мой заказ. Там, на улице, царствовала тьма, поглотившая все закоулки. Здесь, в кафе, господствовал мягкий приглушенный свет. Там, за стеклом, черноту ночи разбавляли огни фонарей и свет, льющийся из окон домов. Здесь, на каждом столике, горела свеча в бокале. Там тишину нарушал шелест листвы на деревьях и едва уловимый стук проводов, вызывая чувство тревожности. Здесь звучала ненавязчивая музыка, успокаивая и настраивая на безмятежность.

Я погрузившись в созерцание ночи, там за стеклом, не заметила, как ко мне подошла официантка здесь. Поставив передо мной бокал с глинтвейном, она ушла. Я почувствовав тонкий аромат напитка. Смогла различить только запах вина, корицы и апельсина. Переведя взгляд на бокал, взяла его в руки. Напиток источал небольшую струйку пара, разнося вокруг запах красного вина и специй. А гвоздика и палочки корицы в бокале придавали этому напитку какого-то необъяснимого уюта и праздничного тепла.

Сделав глоток, я закрыла глаза, чтобы почувствовать разливающееся тепло по телу и насладиться музыкой. Мелодии напоминали песни из сборников Romantic collection. Сделав второй глоток, я уловила знакомую мелодию. Вспомнилось. Так много с этой песней связано…. Она вызывает одновременно и грусть и радость. Грусть от того, что прошло, радость — что это было. Я поняла — мне эта песня до сих пор нравится. Закрыв глаза, я отдалась этим звукам, этому напитку, этой ночи. Начав едва уловимо покачиваться в такт музыке, тихонечко запела:

Where are you, Dolores?

My, Dolores?

My, Dolores?

Музыка начала стихать, я же полностью растворилась в этой атмосфере. Тем неожиданней для меня оказались первые аккорды аккордеона, разрывающие эту идиллию. Невольно вздрогнув, я распахнула глаза. И первое, что увидела — мужскую рука, протянутую ладонью вверх, ко мне.

Я подняла взгляд выше, посмотрела в глаза, подавшего мне руку незнакомца. Мне ответили легким поклоном головы, тем самым приглашая на танец. Я молчаливо, не прерывая взгляд от карих мужских глаз, вложила свою левую ладонь в его правую, тем самым давая свое согласие.

Нежно касаясь моих пальцев, он повел меня на танцпол. Я шла рядом с ним чуть-чуть отставая. Тут прозвучали ударные ноты. Мужчина легонько потянул меня за руку на себя, заставляя развернуться. Он положил мою левую ладонь себе на плечо, я опускаю ее немного ниже. Правая рука мужчины, скользя по моей спине, опустилась вниз, остановившись чуть выше талии, оставив след, разбегающихся по телу мурашек. И началось…

Поворот, и я чувствую дыхание на своей щеке и ощущаю легкий мужской аромат парфюма с нотками ириса и сандала. Легкое прикосновение тел и началось движение. Шаг, еще шаг, остановка, разворот, его ладони медленно с чувством опускаются вниз по моим рукам от плеч к запястьям. И все заново. Шаг, еще шаг, поворот, остановка и опять сначала.

Это танго. Танец мужчины и женщины. Где партнеры подчиняются ритмам музыки. Мужчина реагирует на малейшее движение, взгляд, вздох женщины. А женщина, подчиняясь мужчине следует за ним. На миг я прикрываю глаза, растворяясь в ритмах танго. Музыка стихла. Открыв глаза, я осознала, что стою одна.

Вернулась за свой столик. Хотела сделать еще глоток Глинтвейна. Подняла бокал, а под ним обнаружила записку от так и не ставшего знакомым незнакомца. В ней было написано лишь одно слово: Благодарю.

Как я провел лето?

— Так, быстро все в туалет и спать! — я выключила телевизор и положила пульт на тумбочку в гостиничном номере.

— И мне? — подал голос с дивана мой муж.

Я, прищурив глаза, пристально посмотрела в ответ.

— И тебе. Я же сказала, ВСЕМ.

— Мам, ну мам, мы ещё мультик посмотрим и все, — начал увещевать младший, потом сделал честные пречестные глаза и добавил, — правда — правда.

— Нет, — я была непреклонна.

— Ну мамааам, — подошел он к окну и отодвинул штору, — еще же не темно. Видишь?

— Я сказала спать, значит спать. А ну живо в туалет, — подошла я к их мальчиковой компании и начала по одному стягивать детей с кровати и ненавязчиво, но придавая легкое ускорение, направлять к нужной двери.

Убедившись, что дети пошли туда, куда их послали, а не зависли где-нибудь по дороге, направилась к окну поправить штору. Кинув взгляд на так называемую Питерскую ночь, задумчиво пожала плечами. Кто ж виноват, что мы попали в сезон белых ночей. Хотя в этом есть свой неоспоримый плюс: можно бродить по историческому центру города до тех пор, пока дети не начнут падать с ног, а потом быстрый ужин, ванная комната, кровать. И опа, они уже спят. Ни читать им не нужно, ни лежать рядом. Никто не просит подержать за руку или ногу. Никто не дергает за ухо и двадцать пять раз не ходит пить. Красота же!

Так — так-так, чтобы поделать, времени-то свободного тьма, дети же спят. С этой мыслю я и отключилась. На меня долгие пешие прогулки действуют также, как и на моих сыновей.

Ночь, как говорится в таких случаях, пролетела незаметно. Проснулась я в приподнятом настроении. А все потому, что мы поедем в Екатерининский дворец. Правда мои думают, что мы только в парке