доказательством её ума.) Мика спала, завёрнутая в кусок лоскутного одеяла, в незнакомой, но очень милой квартире. Тихо тикали часы. Свой пепельно-розовый свитерок Мика нашла на батарее, где он сушился после вчерашней прогулки. Такса стащила кофту с батареи и, кое-как надев, тихо прошла к двери, которая оказалась незапертой.

— Хочешь уйти?

В темноте коридора лежал Сократ, грациозно положив голову на лапы, и его большие чёрные бусины-глаза блестели во мраке.

— Я хочу найти своего хозяина.

— Ты потеряешься. Хозяин — мой, то есть — работает в полиции. Он уже развесил объявления о твоей пропаже. Когда твой хозяин увидит это объявление, он придёт и заберёт тебя.

Мика с секунду колебалась, но после решительно скользнула за дверь.

Улица встретила её утренним холодом и пустотой. Ни единого звука, даже собака нигде не гавкнет. Мика попыталась настроиться на правильный запах, но не было даже намёка на него, поэтому она, немного потоптавшись на месте, пошла в сторону оживленной дороги. Не могу сказать Вам, мой дорогой Читатель, правильно ли поступала Мика или нет. Конечно, она не могла знать, в какой стороне находится её дом, и шла явно не в его сторону. Однако она куда-то шла, и это уже было большим для такой маленькой собаки, как она, делом.

Дорога ожила вместе с ранним рабочим утром. Прохожие, одетые в одинаковые чёрные куртки, шныряли туда-сюда, так и норовя задеть маленькую Мику ногами. Прижавшись к краю тротуара, она с интересом рассматривала новый для неё мир. Улица, на которой она оказалась, была подозрительно похожа на ту, что вела к парку, что вселило в Мику небольшую надежду. В предрассветных сумерках даже машины и трамваи не казались страшными, но их запах… он заглушал все остальные.

Мика ненадолго остановилась около большой витрины магазина и заглянула внутрь. Видимо, это была кондитерская лавка, потому что внутри такса разглядела огромные горы чего-то разноцветного. Такие же разноцветные штуки хозяину дарили на Новый Год. Мика перевела взгляд ближе и увидела большого Дела Мороза, который добродушно улыбался и махал ей рукой. Читатель уже знает, что Мика была воспитанной собакой, поэтому она радостно завиляла хвостом и даже тихонько тявкнула в ответ. Дед Мороз, казалось, не обратил на неё никакого внимания, и тогда Мика тявкнула чуть громче, посчитав, что тот её не услышал, но Дед Мороз снова никак не отреагировал. Тогда Мика подумала, что он просто её не видит, и, опершись лапками на стекло витрины, тявкнула ещё раз. Дед Мороз снова её проигнорировал, зато не проигнорировала какая-то женщина за стеклом, махавшая на Мику кипой газет. До её острого уха донеслось недовольное «Чья это собака?!» и что-то вроде «Вон отсюда!», после чего такса благоразумно решила продолжить свой путь.

Представления, в какую сторону надо идти, у Мики не было, но всё это время она пыталась уловить знакомый запах. Иногда ей даже казалось, что она его услышала, но вскоре он растворялся, как растворяется утренний туман над рекой.

Уже рассвело, а улица, по которой шла Мика, и не думала заканчиваться. Конечно, она была маленькой собакой, и все вещи в этом мире казались ей больше, чем всем остальным, но конкретная улица была действительно длинной. Среди собак, которых она встретила, не было ни одной знакомой морды, и спрашивать у них о своём местоположении Мика не осмеливалась. Но вдруг, однажды обернувшись назад, она всё-таки увидела знакомую фигуру.

— Это ты? — грустно спросила Мика, продолжая трусить в неизвестном направлении. Сократ сбавил скорость и остановился рядом с ней. — Зачем ты пришёл?

— Не хочу, чтобы ты снова потерялась, потому что тогда найти тебя будет сложнее. Мика, — он преградил ей путь, — от того, что ты будешь постоянно куда-то идти, хозяин быстрее тебя не найдёт. Не нужно сейчас никуда уходить. Пожалуйста, пойдём домой.

Мика тяжело вздохнула, но всё же последовала за ним.

— К тебе домой.

Когда они вошли, в квартире горел свет, и вчерашний мужчина что-то делал за плитой.

— Какая шустрая, однако, у нас барышня. Глаз да глаз за ней нужен, — он подошёл к доберману и потрепал его за шеей. — Молодец, дружок.

Мика сразу нашла своё место под батареей, на котором спала прошлой ночью, и пролежала там весь день. Хозяин Сократа пытался с ней играть, кинул пару раз мячик, но Мика только скучающе отодвинула его лапой, и он отстал, всё же оставив рядом с таксой пару игрушек. После Сократ и мужчина куда-то ушли, и Мика осталась одна.

Утро сменялось вечером, ночь днём, а хозяин Мики так и не появлялся. Наверняка мой Читатель уже давно понял, что произошло, но давайте пока не будем говорить об этом Мике? Она сама когда-нибудь догадается, ну или ей скажет новый друг Сократ, а пока… Пусть будет так.

За это время Мика успела немного привыкнуть к новой атмосфере и даже подружиться с некоторыми домочадцами. Оказывается, в доме хозяина Сократа жила ещё какая-то девушка по кличке Дина. Она сразу прониклась к Мике симпатией, постоянно теребила её, пыталась играть и выгуливала в тот самый злосчастный парк, который открылся для Мики совершенно с другой стороны. Много раз Мике, когда Дина спускала её с поводка, хотелось убежать прочь, туда, где, может быть, искал её хозяин. Ей казалась, что он ищет её на месте, на котором оставил, а она, получается, предала его, ушла оставила… Но потом какой-то более разумный, спокойный голос говорил ей, что не нужно повторять собственные ошибки. И Мика так и стояла подолгу, глядя в тёмное пространство парка, а затем медленно шла за Диной, хотя её сердце, словно магнитом, тянуло в противоположную сторону.

Несмотря на это, Дина тоже понравилась Мике. Так, когда попадаешь в замкнутый круг, невольно начинаешь искать в нём кого-то близкого по душе, и Мика, от нечего делать, начала отвечать на игры Дины и хозяина Сократа. Сам Сократ тоже иногда подбадривал таксу, когда бывал дома, но в дневное время он часто где-то пропадал, что для Мики оставалось пока неясным.

Вообще, надо признать, Мика привязалась к этой семье. Здесь она чувствовала себя живой, а не исполняющей свою собачью обязанность ежедневно радовать хозяина. Ей даже начало казаться, что в сравнении с этими людьми её хозяин тоже был не живым, а лишь исполняющим обязанность хозяина; что все игры и подарки были натянутыми, не от чистого сердца.

Между тем настал знаменательный день. Мика не сразу поняла, что он настал — только когда сказал Сократ. Забившись далеко под ёлку, она рассматривала