Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заодно и проверю на человеке без магии. Положенную запись уже внесла в журнал, осталось отследить результат. Самой пока не довелось опробовать. Поискала взглядом подопытного, но Дракона носильщик унёс вместе с чемоданом.
– Всё. Сгинь. И не вздумай показываться, пока не позову. Бабуля может что-то учуять. Я прощупаю почву и дам знать, когда будет безопасно.
Змей отвесил поклон в своей излюбленной, театральной манере и растворился без следа.
– Бабушка! Отец! – бросилась к родным, не думая, как буду обнимать обоих сразу.
– Создатель всемогущий! Девочка! Какая красавица! Как выросла! Похудела! – запричитала действующая герцогиня Эстесадо. Сейчас ничем не отличаясь от миллиона других бабушек.
– Дочка! Ну наконец! – герцог оказался более сдержан. Только радость в обычно строгих глазах выдала истинные чувства командующего приграничным гарнизоном. Но я о ней никому!
– Папа! – уткнулась в широкую, родную грудь, вдыхая почти позабытый запах табака и дорожной пыли. Ну и что, что сукно жёсткое. Зато какое родноое. – Как же хорошо дома, – с удивлением почувствовала скользнувшую слезинку. Большая редкость, между прочим.
– Ну-ну! Ташенька. Сейчас и я не сдержусь. Представляешь, что люди скажут? – пожурил отец, стирая пальцем каплю с моей щеки, – стало быть, дома? – спросил в неверии.
– Ваша светлость! Сэр Ракос! – прервал мой смех знакомый голос с новыми нотками. – Кристофер Эука, генерал-майор инженерных войск в ваше распоряжение прибыл!
Не одну меня застопорил диссонанс в словах хама.
Прохожие с любопытством оборачивались, носильщик, гружёный моей поклажей, сбился с шага, не дойдя до цели. Да и вообще… Военный мундир, застёгнутый на все пуговки, так оттенил глаза мужчины, что они заблестели, словно став шире. Золотые эполеты сияют на летнем, южном солнце… Китель невеже идёт.
Почувствовала себя неловко.
– Ваша светлость! Стало быть, это вы! Какая честь для нас принимать вас! Рад! Очень рад! Давайте пока отбросим формальности, до вашего вступления в должность? – полковник по-светски протянул, как оказалось, генералу, руку для пожатия, которую тот встретил с улыбкой. Может же быть нормальным.
– Знакомство с вами не меньшая честь для меня. Спасибо, что встретили, – с виду совершенно искренне адресовал он отцу.
Светлость? Кто он? Герцог? Маркиз?
Как, в конце-концов, генерал может быть так молод? Так вообще бывает? Ему чин при рождении пожаловали?
При слове генерал воображение рисует бочкообразного старика, с седыми усами, украшенного медалями. Ну или хотя бы, как герцог Эстесадо – крепкого и статного, но немолодого. Хоть папа и полковник.
Так какого демона целый генерал поступает в распоряжение полковника?
– Леди Элеонора и леди Эльташа Ракос, стало быть, старшая и младшая герцогини Эстесадо. Мои мать и дочь, – остановил поток вопросов в моей голове голос отца.
Лёгкий, едва уловимый кивок от ба, книксен* от меня. Я душу в него вложила! Сделала его с таким лицом, пока отец не видел, чтобы ни у какого генерала и сомнений не возникло в степени моего “глубочайшего уважения”.
– Кристофер Эука, маркиз Прасгал, к вашим услугам, леди, – невесомое прикосновение к руке бабушки. Быстрое к моим пальцам. Не обязательно было сжимать мою ладонь так, чтобы тепло его руки чувствовалось и сейчас. Постфактум.
– Милая?! – бабушкин голос прозвучал на редкость растерянно. Неужели увидела мою мину?
Не представляя, как буду оправдываться, очаровательно улыбнулась семейству. Всем сразу.
– Что это? Создатель Всемогущий! Ташенька? – герцогиня брезгливым жестом повела рукой в сторону клетки с котом.
Ах, это!
– Знакомьтесь, это Дракон. Мой питомец, – радостно оскалилась, объясняя.
– Но… зачем тебе ЭТО? – бабуля никак не унимается.
Ответ на это у меня заготовлен.
– Бабушка, это мой друг. Так тоскливо, одиноко было одной в Келсе. А когда он появился, то как-то и радостнее стало возвращаться с учёбы, – грустная мордочка, сопровождающая объяснение, обязана закрепить результат.
– Деточка, обычно леди твоего возраста из этих чувств заводят детей. Именно пробудившийся материнский инстинкт заставляет женщину скучать в доме, полном слуг! – эх, бабуля! Я-то всегда думала, что ты на моей стороне!
Долгие разговоры меня выматывают. Как и люди. Даже думать над ответом не стала. Но противная ухмылочка Эуки взбесила неимоверно!
Узнает Змей, кого предлагал прокрутить в финте с окучиванием и окольцовыванием – проглотит собственный призрачный хвост. Генерал-майор это не прыщавый маг-недоучка девятнадцати лет от роду (ладно-ладно, нет у Сибаира прыщей).
– Милая, и что с твоей причёской? – взгляд старой герцогини выразительно проследовал за всё же выбившейся противной прядью. Ответа она не ждала. Отточенным жестом поправила собственный, сегодня, снежно-белый локон, мягкой волной ниспадающий на чёрное шёлковое платье и, взяв меня под локоть, поволокла по перрону с силой тягловой лошади.
Ба – мастер неудобных вопросов. Ей даже свидетели не требуются для полноты конфуза. Несмотря на это, один взгляд на старую леди, звук её голоса, вызывает во мне волну тепла.
– Ваша светлость, мы будем рады, если вы остановитесь у нас. Комната в башне для вас уже готова, – поставила родственница попутчика перед фактом, следуя своей манере. Наплевала на то, что должна бы спросить его мнения. Вот она – хозяйка этой земли, которая уже всё за всех решила. А вдруг, в порядке бреда, генерал хотел приобщиться к солдатскому быту?
– Премного благодарен. Если вы не против, обращайтесь ко мне по имени.
В знак согласия герцогиня едва кивнула – этой реакции она и ждала.
– Ваша светлость! Доблого денёчка! – мы, всей честной компанией остановились на голос. Маркизу, вздумавшему проигнорировать приветствие, пройти помешала я. Как можно было не заметить, что все остановились и врезаться мне в спину? Ума не приложу! Но этот жёваный крот сумел-таки! Буквально влепил меня в облако чего-то цитрусового, едва уловимого.
– Здравствуйте, миссис Эндден, Мелани, – поприветствовала бабушка. Мужчины кивнули. Тонкие брови старшего недовольно сдвинулись, а глаза младшего сверкнули. – Всё в порядке? Я слышала, что вчера пропала ваша корова. Она нашлась?
– Та, если бы! Нету, ваша светлость! Всё поле обежала, пелелесок. Нету нигде, – всплеснула руками мать моей
