Билли опустился на ящик, забрал у Джорджа газету и прочитал:

— Ты посмотри, — восхитился Джордж. — Подумать только, сюда привезут украшения королев и всякие другие сокровища!

— Взгляните на фотографию, — посоветовал Билли, и они оба склонились над размытым снимком.

— Впервые такое вижу, — поделился Джордж. — Каждый раз новые мелодии, а? Интересно, как это работает?

Во двор, громыхая, въехала телега с товарами в ящиках.

— Берись за дело, Джордж! — раздался за спиной чей-то голос. — Босс хочет, чтобы это всё немедленно разгрузили.

Джордж подмигнул Билли и тяжело поднялся.

— Идём, приятель, — сказал он. — Быстрее закончим — быстрее дочитаем газету.

Звучало вполне разумно, однако Билли никак не мог сосредоточиться на ящиках. Ему представлялись сверкающие алмазы в тёмных индийских шахтах. А затем диадема Марии-Антуанетты. И откуда она взялась у Капитана? С крупного аукциона в Париже или от загадочного незнакомца в плаще с капюшоном, с которым они заключили тайную сделку в иностранной таверне? За этими размышлениями Билли и не заметил, как ящики закончились и во двор въехали два чёрных блестящих автофургона с водителями в белых перчатках. Джордж кивнул Билли, а тот всё стоял, гадая, что за бесценные сокровища там скрываются.

Их прервал дядя Сид.

— А ты не мешайся, будь добр, — обратился он к Билли. — Не для тебя эта работа. Иди-ка отсюда. Найди себе какое-нибудь полезное занятие.

Билли послушно вышел со двора, но внутри у него всё кипело. Только началось что-то интересное, и его сразу же выгнали!

Он пнул носком ботинка землю, скрипя зубами от скуки и раздражения. Неужели для него нет другого занятия, кроме работы посыльного в дрянном магазинчике? Билли мог бы стать полицейским и разгадывать тайны или командовать современной подводной лодкой, защищая Британскую империю от врагов, а может, даже писать захватывающие истории вроде тех, которые издавали в «Защитниках Империи». Или путешествовать по миру, как Капитан, и собирать экзотические драгоценности… Нет, воображать всё это нет смысла. Для обычных юношей вроде него судьба ничего подобного не готовила.

Билли зашёл в конюшню с мрачным видом в надежде посидеть тихонько в уголке и дочитать историю. Бесси, каурая кобыла, услышала шаги и положила голову на дверцу стойла. Мальчик остановился и погладил её. Вот здорово было бы стать ковбоем! Скакать на верном жеребце по бескрайним американским равнинам, как Дедвуд Дик[3] или Буффало Билл…[4]

Вдруг в пустом стойле рядом с Бесси зашуршало сено, и все его фантазии тут же рассеялись. Ни крыса, ни кот Блэки не могли так шуметь.

Билли собрался с мыслями. Скорее всего, там спрятался ребёнок. Бездомные дети иногда бродили по магазину, умоляя о подаянии или возможности заработать хотя бы пенни. Дядя Сид обычно выгонял их и угрожал сдать в полицию, если они вернутся. Что ж, если у него это получалось, у Билли тоже выйдет. Он выпятил грудь и расправил плечи.

— Кто там? — требовательно спросил он, но никто не ответил. Билли начал гадать, не послышалось ли ему. Он повысил голос и обратился к нарушителю спокойствия тем тоном, которым, как ему представлялось, должен был говорить сам великий Монтгомери Бакстер: — Я знаю, что вы там! Покажитесь сию же секунду!

К его великому удивлению, сено зашевелилось, и в нём сперва блеснули тёмные недоверчивые глаза, а затем показалась голова. Не ребёнка, как отметил с нарастающим беспокойством Билли. Это был молодой человек, пожалуй, на несколько лет старше него и, несомненно, крупнее и выше. Из-под старой кепки выбивались чёрные кудри. Вид у него был ужасный. Заметив следы глубоких ран на лице и неестественно выгнутую руку, Билли невольно отступил назад. Нельзя сказать, что незнакомец выглядел угрожающе, но и испуганным он не казался: его лицо выражало лишь жгучее любопытство.

— Вы кто такой? Что вы здесь делаете? — выпалил Билли.

Молчание.

— Вы на частной территории, и вам здесь быть не положено. Я позову полицию.

Юноша оценивающе взглянул на него и заговорил хриплым голосом:

— Я ничего дурного не делаю. И брать ничего не собираюсь. Оставь меня в покое.

— Не могу! — воскликнул Билли.

Страшно представить, как будет ругаться дядя Сид, если узнает, что он разрешил какому-то разбойнику слоняться по конюшне. Билли подобрался и произнёс суровым, но в то же время возмутительно дрожащим голосом:

— Уходите немедленно, ясно?

Незнакомец широко улыбнулся.

— Мнишь себя крепким орешком, приятель? Ну ладно, уйду я. Но не сейчас, а когда придёт время. А ты пока возвращайся к работе, как послушный мальчик.

Билли стиснул кулаки. Почему все обращаются с ним как с глупым, бесполезным ребёнком? А этот парень — хуже всех, смотрит на него с наглой ухмылкой на грязной роже. Он ему покажет! Страх улетучился, и Билли смело шагнул вперёд, замахнувшись для удара. Но не успел он оглянуться, как незнакомец заехал ему ногой в живот, и бедняга рухнул лицом в кучу грязи.

Когда Билли поднялся, ругаясь на чём свет стоит и отряхивая с пиджака лошадиный навоз и солому, подозрительного молодого человека уже и след простыл.

Помещение универмага напоминало коробку шоколадных конфет. Ноги утопали в толстом, мягком ковре, а лёгкие наполнял густой, ароматный воздух. Когда Софи пришла сюда на собеседование, она сразу полюбила это место. Тогда со всех сторон ещё слышались звуки пил и молотков, а в нос бил сильный запах опилок и краски, но здание всё равно больше походило на сказочный дворец, чем на обычный скучный магазин.

Теперь здесь царила благоговейная тишина, и Софи невольно вставала на цыпочки, проходя по торговому залу. Над головой нависали громадные люстры, бросая отсветы на мерцающие зеркала и отполированные стены, обитые деревом. В универмаге больше не пахло ни краской, ни опилками — он благоухал восхитительным какао, засахаренными фиалками и чем-то острым, похожим на запах папиных сигар, которые он обычно курил после ужина.