Я посмотрел на её хворостину. А потом на очаг костра.

— Никто ведь не подбрасывал новых дров в огонь, верно? — Марк снова всё понял раньше остальных.

Не меньше двадцати минут прошло, всё должно было уже прогореть. А вода? Я посмотрел на висящий над огнем котёл. Она не то что не выкипела, даже не забурлила.

— Нет! Стой!

Прежде чем Мария успела остановить мою руку, я сунул палец в воду.

Все, замерев, смотрели на меня.

— Холодная, — ответил я на их немой вопрос, — прямо как в реке.

Казалось бы, что тут такого. Кто-то незаметно подбросил в котёл кусок льда (хотя откуда тут лёд?). Ну, а дрова… А что дрова? Может, обработаны каким-то специальным составом, чтобы от горения была одна только видимость. Может, и не древесина это вовсе. Конечно, непросто провернуть такой очень странный и изощренный розыгрыш. Особенно незаметно. Но уж точно не сложнее, чем остановить реку (экстренная постройка дамбы?). Не сложнее, чем сделать странное с небом (что?). И тем не менее, именно происшествие с костром стало для нас всех переломный моментом. Точкой невозвращения, за которой закончился наш мир. Простой, привычный, скучный, уютный, обыкновенный, горький, весёлый, беспокойный, твёрдый, жестокий, обычный, нелепый, родной, настоящий.

Что-то не так. Что-то очень не в порядке. Теперь в этом нет никаких сомнений.

Я услышал, как, ни кому не обращаясь и ни на кого не глядя, Эмма тихо пробормотала какую-то тарабарщину: "Алазакс отч окьлот я отч…"

Я увидел, как красивое лицо Лан Фан с выражением сосредоточенной внимательности вдруг сморщилось в жуткую гримасу. Гримасу боли? Страха? Обиды? Спрятав эту гримасу на груди Лама, она что-то ему прошептала тоненьким хрупким голосом. Потом они вместе встали. Лам с непроницаемо невозмутимым выражением сказал: "Мы пойдем". И они ушли по направлению к своему коттеджу.

Я почувствовал тупую боль в правом запястье, которое, оцепенев, всё сильнее сжимала Мария.

— Что я только что сказала? — странным, страшным шёпотом произнесла Эмма. — Что я только что сказала?!

Марк встал и исчез в том же направлении, в котором только что ушли Лам и Лан Фан. Минут пять его не было, а когда он вернулся, оказалось, что где-то там в, темноте, он нашёл и надел на себя задумчивый и очень скучный вид. Совершенно невозможный для него. Марк, которого я никогда не знал?

— Странно, — произнёс он задумчивым и скучным голосом. — Я когда дошёл до их коттеджа, там никого не оказалось. Свет не горел, но авто было на месте. Думал, они сюда вернулись.

— А ведь и цикад давно не слышно… — сказала Мария.

— Ну что за дерьмо!

Котелок, повинуясь носку ботинка Эммы, сорвался с зацепа и, расплескивая прохладную влагу, улетел куда-то в кусты. Но через секунду, будто повторяя движения в обратную сторону, по той же самой траектории он вернулся и снова повис над костром. Как если бы кто-то нажал на кнопку "отмотать назад".

— Ахх… Да ты издеваешься! — поперхнулась собственным гневом Эмма и занесла ногу для ещё одного удара.

Но внезапный приступ заливистого хохота Марка эту ногу остановил на середине движения, а Эмму, да и меня с Марией тоже, и напугал чуть ли не больше, чем гротескно абсурдный котелок-бумеранг.

— Я… Ха-хах… Я всё понял! Я понял всё! Аха-ха-ха!

— Что ты понял, жирдяй?!

— Всё понял. Всё, — сказал Марк, даже не пытаясь защитить свою идиотски улыбающуюся физиономию от уже занесенного и в этот раз ни капли не дружеского кулака Эммы.

Я попытался вскочить и схватить Эмму за руку, но меня остановила Мария, крепко вцепившись мне в плечо. По её испуганному взгляду я понял: к Эмме сейчас лучше не прикасаться. С ней тоже было что-то не так. Её удар так и не достиг Марка — рука Эммы замерла, не дойдя всего пару сантиметров до цели, а потом странным дёрганым движением вернулась в исходное положение. Не только рука, всё её тело проделало то же самое. Включая мимику лица. Она замерла на мгновение в точно такой же позе, в которой она стояла несколько секунд назад. А потом словно очнулась. Её лицо лишилось любых следов злости и агрессии. Их место заняли озадаченность и непонимание. Оглядев всё вокруг себя полными растерянности глазами, она тихо вернулась и села на своё место, где застыла в какой-то неловкой, будто бы извиняющейся позе. Марк при этом продолжал довольно хихикать. Кажется, он вовсе не заметил ничего из произошедшего.

— Что… — я сделал глубокий вдох и постарался, чтобы мой голос звучал как можно ровнее и спокойнее. — Что ты понял, Марк?

— Каскадное отключение. Как доминошки. Одна за одной, одна за одной. Ну понял, да?

— Нет…

— Вот дубина. Мы же с тобой аж две недели в той дыре проторчали. Разве можно такое забыть?

Точно. Прошлой весной. "Южный ветер". Простая командировка на пару дней обернулась сущим цирком, то ли шапито, то ли гладиаторским. В котором нам с Марком пришлось побыть и клоунами, и факирами, и загонщиками крокодилов. До последнего никто не мог понять, в чём проблема. Вначале просто без видимых причин вышел из строя один цех. Штатные работники долго пытались решить проблему самостоятельно, но в итоге сдались и вызвали спецов — нас. А когда мы прибыли, оказалось, что какая-то чертовщина творится теперь уже во всём комплексе. Конвейерные линии упорно собирали всё в обратном порядке, автоматические двери блокировались случайным образом, а при попытке их разблокировать срабатывала пожарная сигнализация. Системы сходили с ума и выходили, а затем перегорали одна за одной, по цепной реакции. Весь "Южный ветер" стремительно пожирала смертельная болезнь. Разумеется, автоматика безопасности перестала работать одной из первых, но при этом аварийные источники питания, как назло, включались и работали стабильно. А потому, чтобы остановить распространение "заразы" и предотвратить критическую поломку оборудования, нам с Марком пришлось весь день наматывать километраж по всей немаленькой территории "Ветра". Мы вручную выключали, блокировали, изолировали, отсекали абсолютно всё. Это заняло один день из дюжины, что мы там провели. Остальные мы потратили на тщательную проверку каждого узла и цепи в отдельности, ища