мыльный пузырь, - когда мне исполнилось два, мама заявила, что задыхается в четырех стенах, забрала из вуза документы, собрала чемодан, и, оставив меня на попечении старших Луковых, уехала из дома в неизвестном направлении.

С тех пор прошло двадцать четыре года. За все это время я видела Ирину не более пяти раз – во время ее коротких посещений родного дома. Она всегда привозила мне красивых кукол и плюшевых мишек, внимательно слушала рассказы бабушки о моих успехах в школе, а потом снова уезжала. К слову сказать, в последний раз мы общались, когда мне было девятнадцать лет…

Я вздохнула.

- И где же теперь моя чура, деда?

- Мы ее сожгли. В тот день, когда тебе исполнился один год.

- Зачем?!

- Так было надо, - пожал он плечами. – Она выполнила свою роль, и прадед вырезал для тебя другую деревянную куклу.

- Тоже «волшебную»? – улыбнулась я.

- Ага, - хмыкнул дед. – Из этой колоды он сделал много игрушек: лошадку на колесах, ежика с иголками, зайца… Может, помнишь? Ты в детстве любила их фломастерами разрисовывать.

- Не помню, - покачала я головой. – И что же, все эти фигурки были оберегами?

- Не все, конечно. Только одна, остальные – просто игрушки. Вторую чуру, к слову сказать, Ира увезла, когда в путешествие свое укатила.

Да…

- Как интересно, - пробормотала я. – И что же мы станем делать с моей колодой теперь?

- Не знаю, - пожал плечами Петр Матвеевич. – Выбрасывать точно не будем. Не для того она в этом доме двадцать шесть лет хранилась. Пусть лежит, может, еще когда-нибудь пригодится.

***

В относительный порядок наша красовская собственность была приведена к концу недели. Когда дом засиял чистотой (у деда еще оставались сомнения по поводу состояния крыши и крыльца, но тут мы с бабушкой ничем помочь не могли), настала очередь прилегающих к нему палисадника и огорода. Последний почти сразу решили не трогать, ибо сеять на нем что-либо посреди лета не было ни желания, ни смысла. Зато в палисаднике вскоре все цвело и благоухало – каждая из красовских бабушек-соседок, заходивших к нам в гости в течение этих дней, считала своим долгом презентовать несколько саженцев астр, георгинов и циний, выкопанных из собственного сада.

Вообще, с соседями у нас сразу завязались хорошие отношения. Луковых, несмотря на их редкие визиты в деревню, местные все еще помнили, а потому встретили очень приветливо. Я дала старикам несколько дней на то, чтобы рассказать односельчанам о событиях своей городской жизни, а потом взяла нить бесед в свои руки.

Обрадованные возможностью поговорить с новым человеком, пенсионеры пересказали мне кучу местных историй и легенд. Правда, большая часть из них научного интереса не представляла, ибо была из разряда: «Жила у нас Валька, баба вредная и злобная, при этом помидоры у нее в огороде всегда были самыми крупными и вкусными. Видать, слово она колдовское знала, раз они лучше, чем у других оказывались».

Что интересно, в ведьмы деревенские записали и почившую дедушкину сестру Марию Матвеевну. Не смотря на то, что овощи, которые выращивала моя двоюродная бабушка, мало чем отличались от тех, что зрели на участках других красовцев, было в ней что-то такое, что заставляло других чувствовать себя в ее компании скованно и глупо, да и лечить она умела не хуже сельской медички, а уж в лесу себя и вовсе как дома чувствовала.

Деду такая характеристика родной сестры не понравилась, а потому рассказ о ее «странностях» так и остался незавершенным.

Что касается предметов старины, то их у местных жителей не оказалось вовсе, за исключением пары веретен и рассохшейся прялки. Не скажу, что это так уж меня расстроило, однако пребывание в деревне сразу стало гораздо скучнее.

Дабы как-то себя развлечь, утром в субботу я решила прогуляться в соседнюю Александровку, то самое село, в котором имелся магазин. Дорога до пресловутой торговой точки была недалека, а при желании, ее можно было еще и срезать – если идти через поле. Однако делать этого я не стала: накануне ночью прошел сильный дождь, и мне совершенно не хотелось увязнуть в грязи. Поэтому в поход за хлебом, сахаром и подсолнечным маслом я отправилась по широкой обочине шоссейной дороги.

Прогулка моя обещала быть легкой и приятной: небо было безоблачным, солнце – ярким, шоссе – пустынным, а настроение – отличным. Помнится, в детстве, во время редких визитов в Красово, я несколько раз убегала в Александровку – с разрешения взрослых, разумеется. В этом селе имелась целая ватага детей, с которыми можно было поиграть. Конечно, сейчас все они взрослые люди, однако как было бы здорово встретить сегодня кого-нибудь из них, пообщаться, вспомнить былые проказы…

Только подумала, как раздался шорох шин и рядом со мной притормозил неизвестно откуда взявшийся серебристый седан. Стекло бокового окна опустилось, и из него показалось веснушчатое лицо молодого мужчины.

- Приветствую тебя, лисичка-сестричка! – весело провозгласил он, широко улыбаясь.

Я невольно улыбнулась в ответ. Из-за цвета волос и тонкого остренького носа лисичкой меня называют часто, при том, что оттенок моих кудрей гораздо темнее классического рыжего и больше напоминает медь. Между тем, лисой меня зовут исключительно родственники и друзья, а этого парня я совершенно точно видела первый раз в жизни. Сам он, к слову, напоминал лесного плута гораздо больше, чем я, - к его смешным веснушкам прилагалась огненно-рыжая шевелюра и хитрые голубые глаза.

- Привет, братец лис, - сказала ему.

Незнакомец хохотнул.

- Куда путь держишь, сестрица? Могу тебя подвезти.

- Не надо, - покачала головой и кивнула на показавшиеся из-за поворота александровские домики. – Я уже пришла.

- Жаль, - погрустнел парень. – Так ты, выходит, местная?

- Нет. Приезжая.

- Я тоже приезжий, - снова улыбнулся он. – Меня, кстати, Федей зовут.

- А я – Аня.

- Знаешь, а ведь я тебя раньше в Александровке не встречал.

- Это потому что мой деревенский дом находится в Красово.

- О! Это ж совсем рядом. Тогда я с тобой не прощаюсь, Аня. Может, еще увидимся.

Он весело подмигнул, повернул руль и через пару мгновений скрылся за поворотом.

Я проводила его взглядом. Какой забавный! С этим Федей будет приятно встретиться снова. Он наверняка знает много интересных историй и умеет смешно их рассказывать. А еще относится к тому типу мужчин, с которыми лучше просто дружить,