— Эй, Илья — мой, — улыбнулась Кира.

О да, она стала ревнивой сабой. Не то чтобы Илья порывался поиграть с кем-то еще, скорее, нет, но Кира болезненно воспринимала любое женское внимание к своему Дому. Молчала, терпела, но Илья все равно замечал.

— Что? — Марина рассеянно моргнула. — А, да, конечно, твой. — Она тоже улыбнулась. — Просто я поняла, что у вас такие отношения, которые я ищу. Вы давно вместе?

— Три с половиной года, — ответила Кира.

— Сколько?!

— Э-э-э… А-а-а! — она хихикнула. — Мне двадцать два, Марина.

— Ско-о-олько?

— Я после медучилища. И кто бы говорил! Когда ты зашла в аудиторию, наши мальчики решили, что это студентка заблудилась.

— Эм… Да… Спасибо за комплимент.

— А можно…

— Тридцать, — вздохнула Марина. — А как ты познакомилась с Ильей? Ой, если это…

— Нормально, — махнула Кира рукой. — Когда знаешь о человеке самое сокровенное, все остальное — уже мелочи. У тематиков не принято болтать о своих, но между собой мы обычно доверяем друг другу. Мы на работе познакомились.

— Он врач?

— Нет, фотограф. Я тогда работала младшим ассистентом в его студии, там и познакомились. Марина, чем я могу тебе помочь?

— Ну… Может, познакомишь меня с кем-нибудь, кому ты доверяешь? У вас же бывают встречи, вечеринки… Боже, Кира, после того фиаско я просто боюсь! Если бы не одной, а с кем-то…

— А, я поняла. — Кира взяла в руки чашку и отпила глоток. — Даже не знаю… У Ильи все друзья вроде бы заняты. А на встречи мы не ходим.

— Пожалуйста. Я обещаю, что твой отказ никак не отразится на оценках. Но все же…

— Я спрошу у Ильи, — сдалась Кира. — Ты же понимаешь, он главный. Я попрошу его помочь.

— Спасибо! — Марина крепко сжала ее руку.

— Не за что пока…

Кира могла понять, как это сложно — изнывать от невозможности получить то, что хочешь. Она помнила те муки ада, через которые прошла прежде, чем заполучила Илью. И он наверняка что-нибудь придумает.

— Ох… — она схватилась за сумочку, но почти сразу вспомнила, что забыла телефон в машине.

— Что такое? — спросила Марина. — Ты побледнела.

— Я не позвонила Илье. — У Киры пересохло во рту. — Как там гроза? — она посмотрела в окно. — Почти прошла. Я сбегаю…

— Да уже можно ехать. Беги, я сама доберусь.

— Нет, я подброшу. Тогда пойдем?

Они расплатились и вышли на улицу. Дождь еще шел, но не сильный, и ветер притих. В машине Кира первым делом схватилась за телефон.

— Тридцать восемь пропущенных вызовов, — упавшим голосом произнесла она.

Марина сочувственно на нее посмотрела.

— Может, я все же пешком…

— Нет, — Кира мотнула головой. — Сиди, я быстро.

Она набрала Илью.

— Да! Кира?! — рявкнула трубка.

— Д-да…

— Что с тобой?

— Все в порядке, правда, — затараторила она. — Я сделала, как ты велел, но забыла телефон в машине. Гроза прошла, я вернулась…

— Понятно.

Илья выключил связь. Кира заскулила, забыв, что не одна.

— Попадет? — спросила Марина. — Выпорет? Может, простит, ты же не нарочно.

— Не в этом дело… — Кира смахнула слезинку. — Я не боюсь наказания. Илья не жестокий. Я огорчена, потому что заставила его волноваться. Представляешь, он все время звонил и представлял, что со мной что-то случилось. Ужас!

— Понимаю, — согласилась Марина. — Ты доверила ему себя, а он потерял контроль. Домы не любят ощущать беспомощность.

— И это тоже. Но мы с ним давно, и стараемся не огорчать друг друга. Ладно, поехали.

У метро Марина вышла, оставив Кире визитку с номером телефона.

После звонка Киры Илья чуть не разбил телефон. Даже замахнулся, но сумел сдержаться. Противная девчонка! Как же так можно?! Он едва привык к тому, что каждое утро отпускает ее одну на жуткие московские улицы. Нет, все еще не привык, но хотя бы перестал вздрагивать от каждого звонка, когда Кира за рулем. И тут этот чертов ураган, и целых полчаса неизвестности и липкого противного страха. Интересно, сколько седых волос добавила ему эта короткая девичья память!

Одно радует — с Кирой все в порядке. Вот только наказывать все равно придется. И не потому что ему хочется, а потому что освобождение нужно самой Кире. Теперь эта дурища приедет домой с глубоким чувством вины, и игнорировать ее страдания не будет никакой возможности. Провинившаяся саба — это ад в чистом виде! Пустяковая или надуманная вина — ерунда, которая прекрасно «лечится» сессией, однако Кира не посчитает свою забывчивость пустяком.

Они уже давно вместе. Илья изучил все потребности своей сабы, как и она — его характер и требования. Эту ситуацию простым житейским скандалом не разрулить.

Когда Кира зашла в квартиру, Илья сидел в кресле и смотрел фильм. На самом деле только делал вид, что смотрит — он запустил первый попавшийся диск. Щелкнул замок, звякнули ключи, полилась вода на кухне. Кира проскользнула в комнату, как мышка, и сразу опустилась на колени возле кресла. Низко опустила голову. Замерла.

Игнорирование. В небольших дозах она в состоянии его перенести. Долго — нельзя, потому что это мучает ее по-настоящему, детская травма. Он как-то раз попробовал применить к ней это наказание всерьез. Все закончилось панической атакой, перепугавшей его чуть ли ни до инфаркта.

Минут через пять Кира тихонько вздохнула и потерлась щекой о колено. Он поставил фильм на паузу и одарил сабу тяжелым взглядом. Она прикоснулась к своим губам и умоляюще на него посмотрела.

«Разреши говорить».

— И что ты мне скажешь? — мрачно спросил Илья. — Как тебе жаль?

«Да, господин».

Ответ легко читался по глазам, а говорить он ей пока не разрешил.

— Хорошо, считай, сказала. Ужин в микроволновке, поешь. Потом можешь заниматься своими делами. У тебя экзамен? Вот и готовься. Уходи.

Он включил фильм и отвернулся, уставившись в экран. Кира не двинулась с места, даже не шелохнулась.

— Кира! — рыкнул он.

После этого ее как ветром сдуло. Илья прислушался: с кухни не доносилось ни звука. Она собирается включать микроволновку или нет? Он рассчитывал, что Кира придет к нему еще раз, но перед этим выполнит хотя бы одно из его распоряжений. Впрочем, с нее станется самой придумать себе наказание. Так уже было, когда она решила, что должна мучиться от чувства вины. Противная девчонка!

Илья пришел на кухню и встал на пороге, прислонившись к дверному косяку. Так и есть, глубоко несчастная Кира размазывала по тарелке пюре и поливала его слезами. Она даже не заметила, что он рядом.