Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По правую руку от него вальяжно развалился пижон в черном бархатном пиджаке с лиловым платком на шее. «Поэт, — решил Художник про себя, — типичный словоблуд». И (подтвердим его догадку) не ошибся. Слева нависал над столом хмурый, грозного вида тип с крепкими плечами и развитыми, цепкими пальцами, «окольцованными» желто-карими мозолями. «По комплекции этот тянет на дровосека, но взгляд острый, внимательный, нет, скорее всего Скульптор». И тут в точку.
А вот напротив восседает персонаж, о котором ничего определенного сказать невозможно, он присутствовал как бы явственно, но при этом был размыт — некий белесый мазок, растертый на холсте большим пальцем.
Некто дал ему имя Художник, и было открыл рот представиться компании, как эта самая неопределенная персона ни с того ни с сего заговорила первой:
— Как творит Господь Бог? Вопрос риторический, не знает этого никто и даже… сам Создатель. Собственно, по этой-то причине и запущен Им процесс Самопознания. Он, Она, Оно, Абсолют «просто» произносит набор звуков, генерирует вибрации («В начале было Слово…»), что и создает в последующем форму. Процедура «не хитрая» для Творца, но непостижимая для нас и, видимо, не до конца ясная и для Него. Возможно, принцип подобия (в малом все так же, как и в великом) «изобретен» Создателем с одной единственной целью: разделив себя на мелкие части, понаблюдать за их поведением, их бытием, их сотворчеством и на основании этих наблюдений сделать общий вывод — Кто Я Есмь.
Поэт поправил платок на вспотевшей шее:
— Весьма спорное утверждение, но, надо отдать вам, таинственный незнакомец, должное, смелое.
Художник прищурился на соседа и ехидно выдавил из себя:
— Белое на белом, ни композиции, ни пропорции, ни перспективы.
А Скульптор, расправив широченные плечи, коротко заметил:
— Ни инструмента, ни материала, — и, подумав, добавил: — Ни вдохновения.
Незнакомец, изобразив на расплывчатом лице невнятное подобие улыбки, уцепился за последнюю фразу:
— Вдохновение для человека — канал подключения к щедротам Бога, известный факт, но что есть вдохновение самого Бога? Не в этом ли основной вопрос самопознания?
Он обвел «товарищей» по столу мутным взором:
— И подводя за руку Музу к мучимому творческим поиском, осознает ли Сам подводящий, кто есть Его Муза, не покидающая стен Дома Его ни на миг?
— Я заметил вашу страсть к туманной поэтике, — откровенно усмехнулся Поэт. — Но сейчас вы, дорогой друг, нагнали этого самого тумана в избытке, легко можно и заплутать.
— Субстанцию этакую сложно отобразить, — согласился с Поэтом Художник, а Скульптор «поставил точку»: — В мраморе водяная смесь все равно мрамор.
— Рецепт прост. — Некто заколыхался на стуле то ли по причине особой разреженности собственной плоти, то ли просто от смеха. — Если нет осознания себя, разделись на части, помести эти части в ограниченные условия, например в «застенки» плотного плана, понизив (искусственно) степень определения себя как части целого (лишением глубинной памяти), и определи бытие частей своих через возвращение к Единому посредством страданий (поисков истины в темном лесу, утыканном перевернутыми граблями). Сбор поведенческого опыта преодоления «препятствий» и его систематизация (закон кармы) по замыслу должны привести к определению Себя как единого неразделимого и познанию «внутреннего устройства».
— Вы не пробовали себя в научно-фантастической прозе? — захохотал Поэт. — Ей-богу, там вас ждет успех.
Художник, напротив, после прослушанного, стал задумчивым.
— Чтобы раскрыть мир, я «складываю» краски, а вы предлагаете мне размыть уже готовый сюжет. Не понимаю.
— А тут и понимать нечего, — резко вступился за незнакомца Скульптор. — Иной раз мне приходится рубить форму, чтобы понять собственное содержание.
— Друзья, — неожиданно миролюбиво произнес Некто. — Вы все правы. Мир устроен таким образом, что все происходящее в нем, даже самое незначительное, ничтожное на первый взгляд, важно для его Создателя, Господа Бога.
— Творцу Вселенной есть дело до моей мазни? — усмехнулся Художник. — Сомневаюсь.
— Творцу Вселенной есть дело до творца своей вселенной, — спокойно ответил Некто, — коим являешься ты.
А повернувшись к остальным, доверительно сообщил:
— И ты, и ты.
— В таком случае, — воскликнул Скульптор, — если вы, дорогой незнакомец, столь много осведомлены по данному вопросу, не просветите ли нас, как, извините за выражение, слепить свою вселенную?
Незнакомец закинул аморфную ногу на ногу.
— Но, друзья, это действительно не сложно, к тому же существует инструкция.
— Любопытно. — Поэт уперся локтями о стол, а подбородком — в ладони и сделал взгляд преданным и подобострастным, как у пса в ожидании подачки от хозяина.
«Расплывчатый лектор» подмигнул Поэту:
— В День Первый создал он небо, землю, свет и отделил свет от тьмы, так, кажется.
— Кажется, так, — согласился с ним Художник.
Незнакомец благодарно поклонился:
— Как поступает настоящий творец, если под рукой нет ничего, кроме Слова, но оно позволяет запустить процесс появления «Нечто» из «Ничего»?
Он произносит «Разделение», дабы проявился антипод имеющегося в наличии «Ничто». Бог так и поступил, сотворив в противоположность Небу (Ничто) проявленную Землю (Нечто). Художник на этом этапе не задумываясь делает первый мазок на чистом холсте, и вот уже у Бога имеется «Нечто», а у Художника «что-то» (мазок), но пока обездвиженное, мертвое, застывшее. Нужно идти дальше, требуется новое Слово, и оно имеется у творца — «Оживление». Бог «рождает» Свет, а Художник цвет (белый цвет). И здесь опять произносится команда «Разделение», дабы Творец отделил от Света Тьму, а у мазка на холсте (белого на белом) появился оттенок, выделяющий его на безликом фоне.
— Вся слава ему, — буркнул обиженно Поэт, имея в виду, конечно же, не Господа Бога, а Художника.
— Пардон, — спохватился Некто. — Поэт, не представляя пока еще ни текста целиком, ни первой фразы, ставит перо на бумагу, произнося в этот момент «Разделение». Поцелуй Музы вдыхает жизнь в его руку, и миру является первая буква будущего произведения. Скульптор же созерцает выбранный им кусок мрамора, его «Разделение» — это, скорее всего, фраза «Этот подойдет». Выбор сделан, «Оживление» посетит Скульптора словом «эврика», или что-то в этом духе, когда воображение мастера «впихнет» задуманный образ в габариты мертвого камня. День Первый закончен, Бог доволен подготовленной базой для сотворения Мира, Художник — найденным цветовым решением, Поэт — рождением мысли, а Скульптор — угаданной пропорцией.
— У меня вопрос. — Художник, как примерный ученик, поднял руку. — А какое Слово рождает мои строки, ты не сказал?
Некто повернулся к Поэту:
— Обычно ты материшься, и это дает необходимый импульс.
— Надо будет попробовать, — задумчиво пробормотал Художник, а Скульптор, густо покраснев, согласился с незнакомцем: — Мне тоже помогает.
— Ну что у нас за