В зал церкви входили люди, они крестились перед иконам и проходили кто к церковной лавке, а кто к подсвечникам, держа в руке заранее приготовленную свечу. Среди них, внимательно осматриваясь, прохаживался и Вук. Он остановился недалеко от двери и с интересом рассматривал одну из золоченых икон, когда неожиданно на него напал один из вошедших в церковь прихожан. Вук быстро сгруппировался и, применив прием, перебросил мужика через себя. После того как он ловко увернулся от Вука, Йовану и Сречко стало ясно, что это совсем не богобоязненный прихожанин, а подосланный разведчик. Йован едва успел повернуться к лестнице, как Сречко уже одним махом был внизу.

Удачный перехват Вука, и разведчик уже лежал на мраморном полу с разбитым носом. Сречко подоспел только для того, что бы надеть на зачинщика драки наручники.

«Скажите, святой отец, а для чего ваше окно служит?» спросил Йован.

«Это слуховое окно и мы его стараемся не открывать по приданию монастыря. Это «Око Господне», которое следит за мирянами и покоем наших прихожан.

«Нельзя долго смотреть через око, горе тому, кто использует эту святыню. А я с вашего позволения уйду, просить прощения у создателя нашего, отца небесного».

Он грубо и резко закрыл окно, прямо перед его носом.

«Извините меня, если что не так, вот перед вами лестница, ведущая в другие помещения, более я не смею быть у вас экскурсоводом. Грех велик и виной тому угода».

После этих слов он повернулся и быстро стал спускаться вниз по лестнице.

Едва Йован отошёл от слухового окна, как нос к носу столкнулся с невысоким полненьким монахом, спускавшимся с верхней лестничной площадки.

«Эй, приятель, может ты объяснишь, что здесь происходит?», показывая на слуховое окно и отца Серафима, быстро спускавшегося по лестнице.

«Вы смотрели через око господне?!» ужаснулся монах.

– Да, ну и что?! – удивился Йован.

Услышав такой ответ, монах словно сжался в комок, побледнел и испуганно забормотал: «Это смертный грех, Господь вас накажет, так делать нельзя».

– Вы что тут, с ума посходили?

– То, что вы сделали плохо, очень плохо. Вы нарушили запрет и заставили нарушить обет священнослужителя. Вы плохо кончите – угрожающе закончил Монах.

–Вздор! Это всего навсего окно с витражом и больше ничего».

– Зря вы так! Вы же ничего не знаете. Наш храм один из старейших и с ним связанно много событий, в том числе и трагичных».

– Тогда расскажите мне хотя бы один – настаивал Йован.

– Отец Михаил был первым, кто погиб от гнева Господня. Он был самым первым настоятелем храма и как-то решил лично почистить витраж от копоти. Наутро его обнаружили мертвым прихожане, которые пришли на утреннюю литургию.

Он лежал к верху лицом, на каменном полу, сжимая распятие и влажную тряпицу, которой он протирал это окно.

– Наверняка получилось случайно, протирал да и вывалился из окна вот и все.

– После него был отец Алексей, но он ни разу не открывал око, и вдруг на закате лет решил его почистить.

На следующий день его нашли мертвым прямо здесь!» и монах указал на площадку, на которой стоял Йован.

– Это тоже не факт, у него могло что-то случится с сердцем, вы сами сказали, что он был уже совсем старенький.

А потом смягчился и снисходительно произнес: «Ладно! Допустим, вы мня убедили, что за этим окном водится некая мистика, ну и что теперь нам делать? Может, подскажите?» хотя в глубине души Йован не очень-то верил подобным рассказикам.

– Молится господу! Отцу нашему и молить о прошении за свершение грехов своих!» на распев произнес Монах.

После этих слов он начал спускаться по лестнице, ведущей вниз.

Йован остался стоять на площадке перед окном, пытаясь представить, как же все произошло на самом деле. Его прервал крик о помощи снизу.

Он точно кошка метнулся вниз по ступеням, вскидывая на ходу автомат.

На последней маленькой площадке перед дверкой в зал он увидел монаха, с которым несколько секунд назад беседовал, и лежащего в неестественной позе отца Серафима. Его голова была пробита, а на каменном полу растеклась лужа крови.

Монах запричитал, обращаясь с молитвой к господу за отца Серафима.

Йован внимательно осмотрел положение тела священника. В криминалисты он не годился, но сделал предварительный вывод: отец Серафим не сам упал с лестницы, ему кто-то помог. Посмотрев внимательней, он обнаружил след от ножа.

– Я ведь говорил, что это происки лукавого, я же говорил, что нельзя открывать Око, это святое! – запричитал Монах.

– Лукавый ни причём! – сообщил Йован, показывая Монаху на след от ножа.

– Это проклятие! – снова запричитал Монах.

– Скажи-ка мне, кто займёт место отца Серафима на случай его кончины?

– Это как решит патриархат церкви! – ответил Монах.

– Хорошо! А до решения, кто останется временным настоятелем монастыря?

– Разве что дьяк Гавриил, но он совсем старый.

– А еще кто?

– Я или Михаил, у остальных еще сана нет.

– А как к вам обращаться? А то мы несколько минут говорили, а как вас зовут, не знаю.

– Горан! – недовольно ответил монах недовольным тоном, будто его подозревают в убийстве.

– Как у вас тут все запутанно – Йован осторожно перешагнул через тело человека, с которым недавно говорил возле окна.

– У вас в монастыре есть телефон?

– Конечно, есть! В кабинете настоятеля монастыря. Это вам надо подняться по лестнице наверх на второй этаж, потом прямо по коридору направо…..

Прежде, чем Йован успел дослушать монаха Горана, заработала рация. Вызывал Сречко, сообщив, что к дверям церкви приближается колонна автомобилей и какие-то люди, одетые в черную форму.

«Сейчас иду!» сообщил Йован по рации.

Он даже не успел убрать палец с кнопки как с ним связался Вук «как поступить с гражданскими?»

– Я проведу службу- ответил Горан.

– Это не очень хорошая идея!Если гости окажутся не настроенными на духовную литургию.

– Господь милостив и он будет хранить нас, если вы сохраните его храм.

– Надо приготовиться к службе, и облачится в одеяния,– Горан поклонился телу отца Серафима, я сообщу монахам печальную весть и чтобы о нем позаботились.

Не успел Йован выйти из потайной дверки, как в ворота церкви ворвались люди в черной форме и открыли огонь.

Завязалась перестрелка.

Он услышал, как Сречко приказывал людям лечь на пол или спрятаться за иконами, а сам, перекатываясь от одного подсвечника к другому, короткими очередями стрелял по вооруженным людям.

Сречко с Вуком уже вели бой. Но прихожане в панике начали метаться из угла в угол, сильно затрудняя военным вести прицельный огонь. Гражданские, попадая под перекрестный