При виде лифта Майки предложил:

— А может, лучше пешком?

Детективы промолчали.

— Мне в лифтах неспокойно. Однажды я застрял на четыре часа!

— Сочувствую, — ледяным тоном ответила Ханна.

— Пешком ходить полезно, это спорт!

— Ага, по тебе заметно, какой ты спортивный, — парировал Бернард.

Они вошли в лифт и поехали вниз, к изолятору.

* * *

Унылое помещение, где дожидались своей участи пьяницы, проститутки, бандиты и прочие отбросы общества, заливал резкий неоновый свет. Отсюда задержанные отправлялись в тюрьму — или на волю, если им улыбалась удача.

Сегодня неприятное местечко пустовало. За стойкой, вперившись в мониторы и попивая кофе, сидел Ричи, дежурный офицер. Его верхнюю губу скрывали густые светлые усы — казалось, он не столько пьет, сколько вымачивает в кофе свою растительность. Бернард с завистью поглядел на дымящуюся кружку у Ричи в руке. Отчаянно хотелось кофе, притом горячего.

— Привет! Кто у вас тут? — спросил Ричи.

— Это Майки. Попался на наркоте.

— Ясно. У меня сейчас всего один заключенный, так что ваш счастливчик сможет поспать на отдельной койке.

Ричи подошел к большой железной двери и принялся возиться с замком, который никогда не открывался с первого раза. Из камеры послышался голос:

— Майки, это ты?

— Руфус? — радостно откликнулся Майки. — Вот так встреча!

Бернард мысленно фыркнул: действительно, какое чудесное совпадение!

— За что тебя, Майки?

— Да вот, копы приняли за Дэвина.

— Дэвина Деркинса? Они что, тупые? Ты не Дэвин Деркинс!

— А я про что!

— Ты на него даже не похож! Дэвин-то повыше будет, и шатен к тому же.

— А я про что, брат, а я про что!

— И татуха у него есть. У тебя-то ни хрена нет!

— А я о чем, Руфус! Они не того поймали.

— Как там Дэвин? Давненько его не видел.

— У него грипп. Сильно болеет.

— Бедняга! У меня сестра на той неделе тоже гриппом болела.

Ричи наконец открыл дверь, и Ханна втолкнула Майки в камеру, где двое арестованных продолжили светскую беседу.

— А ты за что сидишь, Руфус?

— Подрался в пабе.

— Да ты что! За такое повязали?

— Ну ты же знаешь этих мудаков, им пустая клетка — что кость поперек горла.

* * *

Детективы зашли в лифт.

— Вот же черт! — Ханна ударила кулаком о стенку кабины. — Этого только не хватало!

— Мы поймали преступника, — Бернард пожал плечами.

— Мы поймали не того преступника, который был нам нужен! Проклятый Джей-Ди! Уверял ведь, что на этом самом месте будет стоять Дэвин Деркинс. Он, мол, торгует там каждый вторник, дело, мол, верное…

— Ну, даже наркоторговцы иногда болеют. Мы поймали парня с четырнадцатью дозами наркоты — кому какое дело до его фамилии?

— Мне есть дело! На что нам этот Майки? Какой от него прок? Знает он поставщика? Конечно, нет! По-любому получил товар от Дэвина. Вот же черт!

Лифт остановился, однако остановить Ханну было не так просто.

— Уверена, что его адвокат использует это в суде, — мрачно заявила она. — Наверняка для этого есть какая-нибудь умная латинская фраза. «Ваша честь, дело ясно как день: арестум Микус вместум Дэвинум»… Твою же мать!

— Ханна, успокойся! — твердо сказал Бернард и пристально посмотрел ей в глаза, наполненные раздражением, отчаянием и усталостью. — Мы взяли преступника. Одним наркоторговцем на улицах стало меньше.

Ханна опустила плечи и едва слышно прошептала:

— Да…

Она резко отвернулась, чтобы скрыть подступающие слезы, и направилась в следственный отдел. Бернард двинулся за ней, сделав вид, что ничего не заметил.

* * *

Следственный отдел представлял собой средней площади опен-спейс с четырьмя деревянными столами — по одному для каждого детектива. У противоположных стен стояли две белые доски. Когда попадались сложные дела, детективы чертили на них хронологию событий, выписывали подозреваемых и отмечали связи, чтобы провести мозговой штурм. Когда сложных дел не было, на досках рисовали карикатурных зверушек и писали записки. Одна доска сейчас пустовала, на другой красовалась надпись: «Джейкоб, тебе жена звонила».

В дальнем углу стояла картотека, а на ней — кофеварка, сокровище отдела. Дверь рядом с картотекой вела в кабинет капитана Бейли. В отличие от других отделов, лейтенанта или сержанта в структуре не было. Шеф Догерти считала, что капитану полезно работать с детективами напрямую, и того это явно устраивало, однако Бернард непоколебимо верил в управленческую иерархию и в душе был убежден, что шеф ошибается. Одного Фреда Бейли на всех не хватало, и дела из-за этого порой застревали.

Ханна уселась за стол и включила монитор. Бернард зевнул. Пусть сама составляет рапорт. Если сейчас отправиться домой, можно будет поспать целых пять часов.

— Ханна, я пойду, ладно?

— Иди.

Тут у нее зазвонил телефон.

— Погоди-ка…

Бернард поморщился. Так нечестно! Он только собрался идти домой…

— Детектив Шор слушает. О, привет, Кэндис!

Бернард напрягся: Кэндис работала в диспетчерской.

Ханна какое-то время слушала молча, потом взглянула на него и одними губами произнесла: «Убийство».

— Нет-нет-нет! — зашипел он. — Скажи ей, что мы не можем. Скажи: мы только что вернулись после долгой слежки и еще не спали…

— Угу… — Ханна записывала что-то в блокнот. — Трейнор-роуд… Угу…

— Скажи ей, пусть разбудит Джейкоба! — в отчаянии зашептал Бернард. — Рори вчера всю ночь не спала! Я вымотан! Я не могу никуда больше…

— Да-да, конечно, мы выезжаем, — ответила Ханна в трубку.

Бернард застонал.

— Джейкоб расследовал два предыдущих убийства, — строго сказала Ханна. — Теперь наша очередь.

Бернард зажмурился, почувствовав мимолетный прилив ненависти к напарнице. А Майки-то спит сейчас в своей уютной камере, и никакое убийство его не тревожит! Никакие дети не будят его ревом каждые двадцать минут! А ведь хорошо живется арестованным наркоторговцам!..

Убийство произошло в многоквартирном доме на Трейнор-роуд. Ханна знала этот район — благодаря близости к центру и невысоким ценам на жилье он пользовался популярностью у молодежи. Хотя старые грязные дома смотрелись непрезентабельно, район был неплохой, с не таким уж высоким уровнем преступности.