— Велла, а ведь действительно, вы так активно собираетесь бороться с несправедливостью в нашем городе, но не могу не заметить, что вы сами не нашли справедливости в своей личной жизни. Может быть, стоит начать с себя, прежде чем взваливать ответственность за всё на других?

Та взглянула на свою ненавистную соперницу и сделала свой ход:

— Мария, не знаю, в курсе ли вы, но я всегда была сторонницей того, чтобы действовать, а не просто говорить. Моя личная жизнь — моё дело, и я не думаю, что она должна быть предметом обсуждения в ходе выборов мэра. Но если вы хотите говорить о личном, то как вы объясните своё одиночество?

— Дамы-дамы, — улыбнулась Илона. — Не будем продолжать эту тему. Личная жизнь каждого из нас — это частный вопрос. Мы здесь, чтобы говорить о наших идеях и планах для Нью-Йорка.

— Соглашусь, — кивнула Думс.

А вот Велла соглашаться не желала, иначе Старс прямо сейчас получит политические очки! Поэтому, загадочно улыбнувшись, произнесла:

— До сего момента я не делилась этой информацией с обществом, но в моей жизни есть человек, чьё влияние и поддержка оказываются неоценимыми. Однако я убеждена, что личная жизнь не должна пересекаться с политикой, и я готова сфокусироваться на решении важных вопросов для Нью-Йорка, вне зависимости от своего личного статуса.

Вспышки фотокамер заработали с новой силой!

— У леди Трамп есть избранник⁈

— Кто он, госпожа Трамп⁈

— Назовите его имя!

Посыпались вопросы один за другим.

Мария Фон Думс же громко усмехнулась, сказав в микрофон:

— Велла, если у вас действительно есть кто-то, кого вы официально не представляли обществу, то почему вы так стремитесь скрывать его? Может быть, это просто ваш способ получить дополнительные баллы у избирателей? Лично мне кажется, что такие тайны и скрытности не очень уместны для кандидата на мэра.

— Да, Велла, — кивнула Старс. — Слушать такие истории действительно занимательно. Может быть, вы решили, что у вас не хватит шарма без поддержки вашего «таинственного друга»? Но в политике, как и в жизни, прозрачность и искренность всегда ценятся больше, чем аляповатая загадочность, — показала она усмешку.

Велла всё ещё была спокойна:

— На самом деле, дамы и господа, вскоре я планирую представить вам своего избранника. Однако уверена, что его качества и его вклад в мою кампанию не имеют значения. Мы ведь здесь, чтобы обсудить будущее Нью-Йорка, а не мои личные отношения.

Ведущая кивнула и взяла слово:

— Спасибо всем кандидатам за их ответы и обсуждения. Мы завершаем наши дебаты, и надеемся, что жители Нью-Йорка смогут сделать осознанный выбор на предстоящих выборах. Благодарю всех за внимание и участие!

Троица махнули на прощание и покинули сцену. Илона Старс нацепила очки, её команда тут же окружила её, как стая пчёл. Главная помощница протянула охлаждённый коктейль со словами:

— Госпожа, вы выглядели потрясающе! Впечатляющее выступление!

Та хмыкнула с широкой улыбкой, направляясь к выходу из студии:

— Я всегда выгляжу потрясающе, но спасибо за комплимент. Кстати, что у нас по расписанию на сегодня?

— У вас встреча с представителями экологических организаций через час, затем обед с потенциальными инвесторами, а вечером интервью с местными СМИ.

Илона усмехнулась, пылая энергией:

— Звучит как обычный день, переполненный скукой. Ладно уж, поторопимся…

Марию Фон Думс также окружила её собственная делегация. Вместе они уже подходили к кортежу автомобилей на парковке. Все сотрудницы были сдержанные, молчаливые. Знали, что их госпожа не любит болтовни. Стоило Марии присесть на заднее сиденье автомобиля, как она фыркнула:

— Ненавижу здесь всех. Лицемерные суки, — и, открыв подлокотник, вытащила железную маску.

Её помощница, присев рядом, посмотрела, как Мария поглаживает изящными пальцами ужасную грубую маску, и осторожно обратилась к ней:

— Госпожа, ваши генералы ожидают вас сегодня вечером.

Та, не отводя от маски взгляда, прохрипела:

— Третья стадия подходит к концу. Ещё немного… И этот мир познает всю боль…

…Велла Трамп вернулась после дебатов в свою башню Эмпайр Стейт Билдинг. Никаких выходных, у неё слишком много дел. Едва она сняла белоснежный пиджак и присела за огромный рабочий супердорогой стол, как раздался звонок от секретаря. Блондинка вжала кнопку «принять».

— Госпожа, получен доклад разведки по поводу СильверКорп, разрешите войти?

— Проходи, — произнесла та и отключила связь.

В кабинет прошла одна из главных помощниц и передала планшет.

— Можешь быть свободна, — Велла отдала приказ оставить её одну.

— Как прикажете, — склонилась девушка и покинула кабинет.

Велла Трамп же, облокотившись в сиреневом кресле, с лёгкой тоской в тёмных глазах вчиталась в текст. Информация была неприятной, но прогнозируемой. Кланы Совы, Айсвумен и ещё нескольких боссов желают испробовать на зуб нынешние силы «СильверКорп». Прошло всего лишь семь дней после похорон Седовласой, а боссам мафии уже не терпится начать растаскивать её корпорацию на куски. В принципе, оно и понятно, кто успел — тот и съел. Бизнес не терпит слабодушия.

Блондинка отложила планшет. Её чёрные глаза, изящно очерченные дымными тенями, всматривались на картину, висевшую аккурат напротив её кресла. На дорогом полотне были изображены пустынные земли Африки. В центре, на песке, стояла окровавленная львица, окружённая десятками гиен. Взгляд хищных глаз царицы зверей был спокоен. В какой-то мере даже насмешлив. Гиены рвали её на куски. Но львица не желала сдаваться. Каждой своей атакой она забирала жизнь беспринципной пустынной собаки. Велла часто всматривалась в это изображение неизвестного художника, порой, представляя себя на месте царицы зверей. И вот, прямо сейчас, раздумывала, стоит ли и ей запустить свои длинные когти, оторвав кусок от СильверКорп? Или же пустить всё на самотёк? Как часто жадность Веллы не имела границ. Но почему же в этот раз… В этот раз она бездействовала? Может, потому что поглощение СильверКорп не принесёт ей того, что она действительно желает? Блондинка украдкой взглянула на календарь. Ещё больше тридцати дней… Как же тянется