— Контролирую, — говорила она в ответ на мои расспросы.

И как бы я не старалась растянуть время, 31 декабря все же настало. Регистрация была назначена на тринадцать часов. Будь моя воля, конечно, меня бы устроило 23:59. Но… как говорят, перед смертью не надышишься.

С Алисой и Ольгой мы договорились встретиться непосредственно в ЗАГСе. Они обе счастливы в браке, и не были согласны с моим решением, зная реальную подоплеку всех событий. Однако, поддержали меня и я была им очень за это благодарна. И хотя эта свадьба не самое желанное событие в моей судьбе, но пусть оно всем запомнится.

Высокий хвост на затылке открывает лоб, подчеркивает скулы и остроту подбородка. Темный макияж делает глаза ярче и глубже, кроваво-красные губы, ногти и белье. Все остальное — черное, лишь оттененное белыми манжетами и воротником. Короткие шорты, пиджак, застегнут лишь на одну пуговку, оставляя на виду крутые полукружья груди, бантик на соединении чашек бюстгальтера, и даже пупок игриво подмигивает. Галстук-бабочка привлекает внимание к зоне декольте. Черные колготы и десять сантиметров шпильки удлиняют ноги. И никаких украшений. Я довольно улыбнулась своему отражению. Прикрепила фату, перед входом в зал я накину ее на лицо. Одела длинный, до самого пола, белый плащ. Он скроет мой наряд до поры до времени.

В ЗАГС я опоздала. Ровно на пятнадцать минут. Подруги были предупреждены заранее. А до приятелей жениха, что были приглашены на церемонию в количестве двух человек, мне дела не было. Глеб, вместе со своим свидетелем, уже стоял у стола регистратора и заметно злился. Я едва удержалась от недовольной гримаски. Черный костюм, брюки с идеальной стрелкой, уверена — на белой рубашке ни одной складочки. Туфли отполированы до блеска. Мечта, а не женишок.

Я подошла к мужчине и встала рядом, стараясь не обращать внимания на щелчки фотокамер. Медленно скинула плащ на пол, открепила фату, бросила рядом с плащом и повернулась к будущему мужу, смотря слегка свысока. Шпильки, прибавленные к моему немаленькому росту, позволили мне стать выше Глеба на несколько сантиметров. Лицо женишка побледнело и пошло красными пятнами. Рядом засверкали вспышки. Ты хотел фото во всех газетах — они там будут! Ну разве я не идеальна?

— Начинайте, — я махнула рукой даме-регистратору, которая от удивления потеряла дар речи. Краем глаза увидела, как Ольга показывает мне вытянутый вверх большой палец, а Алиса прячет довольную улыбку, пытаясь оставаться серьезной.

Через несколько минут, дама все же собралась с мыслями и начала свою проникновенную речь о роли семьи в обществе, священности семейных уз и все такое прочее. Глаза Глеба метали молнии, но он молчал, не нарушая церемонию. Чувствую, потом узнаю о себе много нового. Но на этот случай я специально приготовила наручники и потренировалась их быстро защелкивать. Меня же охватило странное спокойствие. Я словно отключилась от происходящего, наблюдая за всем со стороны. И потому, на вопрос о согласии взять в мужья Глеба, ответила четкое: 'Да'.

Без пяти минут муж тоже ответил на свой вопрос согласием. Хотя, я втайне еще продолжала надеяться. Теперь осталось только расписаться, и огласят обвинительный приговор с пожизненным заключением. Уж лучше бы смертная казнь.

Глеб первым поставил свою подпись и с превосходством в глазах, наблюдал за мной.

— Теперь Вы, Елена, — сказала дама, и ткнула указкой в строку, где стояло мое имя. Я взяла ручку, вздохнула последний раз воздух свободной жизни и начала выводить букву 'И'…

— Стойте! — вдруг раздалось от двери. Я узнаю этот голос из миллиона! Руслан! Ну зачем он здесь? Неужели не понимает, что делает только хуже. Медленно обернувшись, посмотрела на того, о ком болело мое сердце.

А Руслан продолжил:

— Она не может выйти замуж, потому что уже замужем, — спокойно заявил он, и медленно пошел к нам, чуть прихрамывая. В отличие от меня и Глеба, Руслан был в белом. Ботинки, костюм, рубашка, и даже галстук — все просто слепило своей кипельной белизной. 'Коня не хватает', - появилась вдруг шальная мысль.

Руслан протянул даме какую-то бумагу. Женщина внимательно ее осмотрела, потом проверила мой паспорт. Я нахмурилась. Что там Руслан говорил о невозможности свадьбы?

— Извините, я действительно не могу зарегистрировать ваш брак, — заявила дама. — Сначала разведитесь, а потом приходите, — добавила она и ушла из зала.

Глеб подхватил бумагу, которая осталась на столе, потом мой паспорт.

— Стерва! — закричал мужчина на меня. — Решила выставить меня на посмешище? Сначала оделась в не пойми что, а теперь… — он тряс бумагой перед моим лицом. — А как достоверно играла! И ведь почти расписалась…

Мне показалось — сейчас Глеб закатит мне пощечину. Я даже зажмурилась в ожидании. Но удара не последовало. Приоткрыв глаза, увидела, как подбежавший Иван удерживает Глеба за руки и выводит из зала.

— Суши сухари для своего любовничка! — прокричал мой несостоявшийся муж от двери. — Я постараюсь, чтобы ему дали максимальный срок!

Иван вытолкнул Глеба за дверь, и в зале установилась тишина, лишь нарушаемая щелчками затворов фотокамер. Друзья Глеба незаметно испарились чуть раньше.

Я повернулась к Руслану, едва сдерживая слезы, и заговорила первая.

— Что ты сделал? Зачем? Он же теперь засадит тебя!

Руслан подошел ко мне, обнял, повернулся к фотографам, улыбаясь и позируя. Через несколько минут, Степан и Иван выпроводили всех посторонних из зала.

— Да, подруга, — сказала Ольга, — завтра фото с твоей свадьбы будет во всех газетах.

— Но она ведь не состоялась? — я пристально смотрела на Руслана.

— С Глебом — нет, беззаботно отозвался он, — со мной да! Поехали праздновать. Банкет заказан, гости ждут. Да еще и Новый год скоро.

— Ты не понимаешь, что натворил, — прошептала я. Как и когда он успел все это провернуть, находясь в больнице? Похоже, кто-то ему помог. Довольные лица подруг подтвердили мои предположения. Неужели и с Глебом вопрос решен?

— Не бери в голову, — сказал Руслан. — Это — не твоя забота. Сегодня у нас свадьба и мы не должны омрачать ее. Симпатичный галстук, — он мне подмигнул — дашь поносить?

А я вдруг почувствовала, как меня заполняет радость, легкость и… счастье? Вместо пожизненного приговора, меня оправдали, да