Попросила провести анализ. Не за бесплатно, конечно. Результат будет через две недели.

Елена даже повеселела как-то. А я не удержался:

— Как там Глеб? — честно говоря, мне не совсем было ясно, почему она здесь, со мной. А не с ним.

— Нормально, — Елена сразу сникла, отвела взгляд, уставившись в какую-то точку на полу. — Нос сломан, да пара синяков. Ты прости меня. Это я назло тебе с ним. Чтобы забыть. Выкинуть тебя из своих мыслей и…

Она не договорила. Что еще за 'и'?

— Ты с ним теперь? — как не больно, но я должен это знать. Пусть не со мной, но только не с этим…

Елена молчала, а я думал, что мало ему врезал. Надо было отбить один очень важный орган. Чтобы и думать не смел о моей… сестренке. Хотя, надеюсь, результаты теста докажут обратное. И когда я уже и не надеялся получить ответ, девушка заговорила.

— Нет. Я теперь понимаю, что это ошибка. Мне казалось, что прикосновения того, кто мне отвратителен, смогут стереть то, что мы с тобой натворили. Та ночь была волшебной, самой лучшей в моей жизни, но… Ее не должно было быть.

— Мы же не знали… — начал было я.

Но Елена горько улыбнулась и перебила меня:

— У нас говорят: незнание законов не освобождает от ответственности…

— Еще точно ничего не доказано, — заявил я в ответ, — и я буду верить, что все у нас правильно и нам не о чем жалеть.

Девушка лишь грустно покачала головой. Наш доверительный разговор был нарушен звонком телефона. Выслушав позвонившего, она виновато на меня посмотрела и сказала:

— Извини, но мне надо бежать. Я и так все дела запустила. Я вечером зайду, если ты не против.

Я пожал плечами. Мне не хотелось быть таким беспомощным в ее глазах, но и отказать себе в удовольствии видеть Елену, не мог. Пусть решает сама.

Две недели тянулись бесконечно. Все дни проходили как 'день сурка'. Поел-поспал-процедуры. Ребята из команды забегали ненадолго. Елена приходила вечером. Привезла мне ноут, и мы смотрели фильмы. Наши отношения застыли в одной точке. И не родственные, и не романтичные. Даже не знаю какие. Время словно поместило нас в стоп-кадр. Я видел, Елена была грустной, о чем-то постоянно думала и бросала на меня виноватые взгляды, но спрашивать опасался, не желая нарушить то хрупкое равновесие, что установилось между нами.

Потихоньку начал разрабатывать ногу, повязку с головы сняли. Доктор сказал, что я смогу вернуться в игру!

И вот наконец Елена пришла ко мне в палату с конвертом.

— Вскрывай ты, я боюсь, — сказала она, протянув мне белый прямоугольник.

Елена

И как мне самой не пришло в голову сделать тест ДНК? Наверное, подвела привычка доверять расследованиям и юридическим документам. А ведь это было просто и очевидно. И главное — точно. Тест либо смоет остатки робких надежд, либо… А вдруг?! Теперь бы дождаться результата.

Я погрузилась в дела — хоть так время текло быстрее. Как только вышла работу, ко мне в кабинет явился Глеб. Это было ожидаемо и неприятно. Плюхнулся в кресло и по-хозяйски развалился. На носу пластырь, синяки тональником замазаны. Я даже позлорадствовала. А он сидит и смотрит на меня. Плотоядно так, как кот на сметану.

Только я — не безмолвная белая масса. Допечатала предложение в документе, нажала сохранить и только после этого подняла глаза на Глеба.

— Этот тон крема тебе подходит, — я усмехнулась. — Неплохо выглядишь. Как самочувствие?

— Если бы тебя интересовало мою самочувствие, могла бы и навестить, — отзеркалил он мою улыбку. — Я тебя ждал.

'Не дождешься', - чуть было не буркнула я. Но это не в моих интересах. Понятно же, за компенсацией приперся, только думаю, не в деньгах она измеряется… Я решила не тянуть резину и прямо спросить:

— Что нужно, чтобы ты не заявил на Руслана?

— Вот это я называю деловой подход, — оскалился он. И выдержав театральную паузу добавил: — Выходи за меня замуж.

Вот уж чего я никак не ожидала! Максимум, на что была способна моя фантазия — это гаденькое требование утешить его в постели. И, как ни стыдно признаться, почти смирилась и рассматривала такую возможность всерьёз. В конце концов, это из-за меня всё произошло, а спасать Руслана было необходимо. Но чтобы замуж? Внутри всё оборвалось.

— А где кольцо? Цветы? Признания в любви? Хоть бы на колено встал что ли, — я лихорадочно пыталась придумать выход из всей этой ситуации. По лицу Глеба было видно — он надеется на отказ. Просто уверен в нем. Тогда у него будут развязаны руки, и кто знает, что эта зараза приготовит брату. 'Брату ли?' — коварно спросил внутренний голос, и от этого стало ещё тоскливей.

Наверное, все эти мысли отразились у меня на лице.

— У меня есть видео с дракой. Найдутся и свидетели, которые, представь себе, видели нож в его руках при нападении. А это уже, согласись, не простое хулиганство. Также многие могут подтвердить, что Руслан неоднократно затевал со мной ссоры и угрожал убийством, — Глеб довольно скалился. — Я не наш, самый гуманный суд на свете, и не знаю сколько ему дадут… Пять? Семь лет? Больше? Но, что я знаю определённо: Баюнов и волейбол будут жить раздельно.

Сволочь! Нападение с ножом — это серьезно. А спорт для Руслана — вся его жизнь. Он профессиональный спортсмен. Страшно подумать, что с ним станет, если отнять у него волейбол. Даже условное — огромное пятно на репутации Руслана. А если тюрьма… Отчаяние заставило меня выговорить ужасные слова:

— Может, обойдемся неделькой где-нибудь в жарких странах? Воплотишь все свои самые пошлые фантазии и успокоишься? — процедила я сквозь зубы, холодея от своего предложения, но ничего другое не приходило в голову. Переспать с Глебом не слишком высокая цена за свободу и репутацию дорогого человека. Если Руслан мне брат — надеюсь, он поймет и простит.