Надин искала момент, чтобы начать разговор. Папа пробыл неделю, и все это время Гасан был дома. С тестем он вел себя очень любезно, выгуливал его по городу, водил к друзьям и на рынок, показал, как идут у него дела. В последний день перед отъездом Надин поняла, что он не оставит ее с отцом наедине. И отец тоже был с ней холоден, она не могла понять почему. Он беседовал с Гасаном о его планах на будущее, муж повторял свои вечные глупости, что ему не везет, что друзья подвели… Папа хмурил брови, но кивал, искоса поглядывая на свою грустную дочку. И она не могла ничего им сказать! Жаловаться нельзя, традиция и воспитание не позволяют жаловаться, можно только молчать, опустив глаза.

Тогда Надин сняла кофту. Жарко ведь, у нас тут очень жарко, топят хорошо. Она открыла руки и посмотрела на отца. Не заметить ее синяков было невозможно. Папа заметил. Он опустил глаза и молча смотрел в пустую тарелку.

– Я приготовила плов, – рассказала нам Надин, – папа очень любит плов…

– Здесь? На этой кухне? Как ты его приготовила?

– А вот у меня есть казанчик, я в нем все поджариваю, а потом в духовочке томлю. Видите, у меня маленькая духовочка, но в ней все очень вкусно получается…

Она наложила отцу плов, ее несчастные синие руки были у него перед глазами. Ложку, вторую, третью она положила. «Достаточно», – остановил он ее. Попробовал свое любимое блюдо, склонил голову и снова стал похожим на маленькую вздорную птицу.

Откушавши, отец достал пачку денег, протянул зятю. Сказал: «Отдай долги». После этого он начал собираться к поезду, Надин сложила ему в чемодан свои подарки, стала быстро одевать ребенка, чтобы вместе поехать на вокзал, проводить.

– Не надо, – сказал ей муж. – Не таскай малыша, я сам провожу.

– Папа!.. – не выдержала Надин, и снова взяла себя в руки. – Мы поедем с Хасанчиком. Хасанчик хочет проводить дедушку.

И только в купе, когда вышел Гасан и у нее осталось две минуты до отправления, она смогла сказать, прошептать отцу: «Папа, забери нас с Хасанчиком».

– А папа что? – Мы с подружкой хотели уже прирезать этого папу. – Что папа?!

– Он достал еще денег, – улыбнулась Надин, – дал мне, сказал, чтобы у меня были на всякий случай. И сказал, что не может. Он сказал, что не сможет смотреть людям в глаза.

Как только они вернулись с вокзала, Гасан снова решил оторваться. Избил жену и смылся в неизвестном направлении с папочкиными деньгами. А эта чурчхела осталась одна, всю ночь смотрела свою свадьбу и рыдала. Утром ее понесло на девятый этаж кидаться с балкона. А потом она встретила нас, и мы немножко перекусили кое-чем из папочкиных гостинцев.

Малыш проснулся, она его взяла, переодела, посадила кормить, рассказывая нам конец минувшей ночи.

– Гасан ушел… Мне так плохо стало… Вот тут вот, – она показала на горло и сморщилась, как от изжоги. – Там на балконе перила высокие… Я маленькая, влезть не могу… Вернулась, взяла стул… Залезла. На перила становлюсь. Солнце встает. Я за перила держусь… Не страшно было. Думаю: «Сейчас, сейчас я прыгну. Упаду, потерплю. Если быстро, тогда не больно». А потом вспомнила, у меня же Хасанчик в комнате под замком. Проснется один, будет плакать, а Гасана нет. Может быть, он неделю не появится, как же Хасанчик один проснется? Нет, умирать мне нельзя. Я в Турцию уеду, я придумала. Там наших принимают хорошо…

Она поставила малышу тарелку с пловом, дала ему маленькую ложку и улыбалась заискивающе, как будто была виновата перед этим маленьким говнюком.

– Он сам у тебя ест? – Мы сказали, просто, чтобы что-то сказать. – Сам кушает, какой молодец…

– Сам, сам… Он же в садике, он сам давно кушает…

Мы встали, нам пора было двигать на лекции, к тому же после бессонной ночи ужасно хотелось спать. Надин просила нас еще секунду, еще минутку задержаться, она мотала свою поганую кассету на нужный момент, вся эта шайка-лейка, тетки, дядьки, соседи, свекровь, сестры, братья, весь кордебалет мелькал в ускоренном режиме… Честно говоря, меня раздражала эта бесконечная свадьба.

Надин поймала свое белое платье. Танец невесты, она хотела, чтобы мы увидели, как она танцевала. Она прошла по кругу, гости отступили, платье сзади тянулось шлейфом, и она смотрела, одним глазком из-под вуали, маленькая и ловкая, смотрела, чтобы не оступиться. Руки тонкие, почти детские, вверх подняла, чего-то там крутила ладошками, крутила… Как в детском садике: А-раз! А-два! А-три! Со всех сторон на нее летели деньги. Купюры летали над головой и падали под ноги, а невеста кружилась под этим денежным дождем. Мужчины специально заранее готовили пачки с деньгами, кто беднее, кидался мелкими купюрами, кто богаче, бросал купюры крупнее, но главное, чтобы этот фонтан из монет не кончался. Острые носы торчали гордо, руки были за спиной, ноги приплясывали козликом, а когда приближалась невеста, мужчины ловко, как фокусники, вытаскивали свои пачки и осыпали девочку денежками. И кто больше кидает – тот самый крутой.

Как все закончилось? Что Надин придумала? Осталась с мужем или сбежала, мы не узнали. Летом мы уехали на каникулы, а когда вернулись на следующий курс, у нас была другая секретарша.

Замуж хочется всегда, даже когда тебе за пятьдесят, и ты уже была два раза замужем, и разводилась с барабанным боем, а все равно еще раз хочется, и желательно быстрее. Так мне сказала Вероника, профессорша с нашего факультета. «Села я, – говорит, – перед телевизором, отдохнуть после работы… Студенты уморили, я кое-как на диванчике ноги вытянула… А у меня в духовке запеканка с тыквой, вот думаю, сейчас еще минут пятнадцать полежу, и моя тыква будет готова. Жду. Призадумалась. Мужей своих вспоминаю. Что-то так вдруг мне одиноко стало… Они-то оба давно женились, а я все одна и одна. И никаких приличных вариантов на горизонте, хоть бы романчик какой отпускной – ничего. Всплакнула. И чувствую, из кухни горелым понесло. Ну и, конечно, как обычно, уже не первый раз, тыква моя подгорела. Ерунда, это не очень уж страшно, я ее просто немножко очистила, все черное выбросила, и вроде есть можно. А все-таки! Вот был бы рядом муж, мужчина, я бы уж постаралась, я бы эту тыкву не упустила. Ну что ж? Сижу, тыкву горелую уплетаю и понимаю, что никаким образом я эту ситуацию изменить не смогу. Ведь что такое выйти замуж? Это не просто так с каким-то мужчиной познакомиться… Меня знакомили регулярно, все подруги и сестры старались с кем-то меня познакомить. Не спорю, у многих это получается, людей сводят, и они женятся, и неплохо живут… А у меня не срасталось. Ведь тут нужна не просто встреча, не просто знакомство со свободным мужчиной, тут нужна судьба. Да, да, моя дорогая! Мы можем хоть сто раз знакомиться, хоть двадцать раз жениться, и ничего у нас не получится, потому что все в этой жизни решает судьба…»

Честно говоря, я об этом не очень задумывалась, а сейчас вот фактики сопоставляю и думаю – точняк, судьба. Представьте ситуацию. Уже прошло лет десять после свадеб, то есть лет десять, как я закончила университет. Неожиданно переезжаю из России в Сербию. Два дня отсыпаюсь, на третий пошла на рынок. Языка не знаю, толкаюсь по рядам, показываю пальцем: дайте это, дайте то… И тут друзья по Скайпу сообщают, что наша Вероника, оказывается, живет в моем городе. Да, Вероника Миловановна, профессорша с нашего факультета, живет в этом же самом городе, куда меня случайно занесло. Ее квартира в трех кварталах от меня.