СОЛН. ПАН. C: НЕ РАБОТАЕТ

ПРОВЕРКА АППАРАТНЫХ СРЕДСТВ ЗАВЕРШЕНА

СТАТУС РАДИОВЕЩАНИЯ

ОЖИДАНИЕ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКОГО СИГНАЛА…

ОЖИДАНИЕ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКОГО СИГНАЛА…

ОЖИДАНИЕ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКОГО СИГНАЛА…

СИГНАЛ ПОЛУЧЕН…

— Что-то есть… да… да! Это «Патфайндер»!

Забитая людьми комната взорвалась криками и аплодисментами. Венкат хлопнул незнакомого техника по спине, Брюс потряс кулаком в воздухе.

Специализированный центр управления «Патфайндера» был достижением сам по себе. Последние двадцать дней команда инженеров ЛРД работала сверхурочно, собирая устаревшие компьютеры, ремонтируя сломавшиеся детали, соединяя все это в сеть и устанавливая поспешно написанное программное обеспечение, позволявшее старым системам взаимодействовать с современной Сетью дальней космической связи.

Сама комната раньше была конференц-залом — у ЛРД не нашлось другого места. В заставленном компьютерами и оборудованием помещении стало совсем нечем дышать, когда туда набились многочисленные зрители.

Команда Ассошиэйтед Пресс прижалась к задней стене, пытаясь — безуспешно — заснять исторический момент, никому при этом не мешая. Другим представителям СМИ придется удовольствоваться репортажем АП в прямом эфире и дождаться пресс-конференции.

Венкат повернулся к Брюсу.

— Черт побери, Брюс! На этот раз ты действительно выудил кролика из шляпы! Отличная работа!

— Я всего лишь директор, — скромно ответил тот. — Скажи спасибо парням, которые заставили все это работать.

— Всенепременно! — ухмыльнулся Венкат. — Но сначала я должен поговорить с моим новым лучшим другом!

Повернувшись к человеку в наушниках, сидевшему за пультом связи, Венкат спросил:

— Как вас зовут, мой новый лучший друг?

— Тим, — ответил мужчина, не отрываясь от экрана.

— Что теперь? — поинтересовался Венкат.

— Мы автоматически отправили обратную телеметрию. Она дойдет через одиннадцать минут. После этого «Патфайндер» начнет передачу с высоким усилением. Так что следующий сигнал от него мы получим через двадцать две минуты.

— Венкат — доктор физических наук, Тим, — вмешался Брюс. — Ему не нужно объяснять время передачи.

Тим пожал плечами:

— С этими менеджерами никогда не угадаешь.

— А что за передачу мы получили? — поинтересовался Венкат.

— Самую примитивную. Самопроверку аппаратуры. Многие системы не работают, потому что располагались на панелях, которые демонтировал Уотни.

— А что насчет камеры?

— Говорит, фотоприемник в норме. Мы заставим ее снять панораму, как только сможем.

ЗАПИСЬ В ЖУРНАЛЕ: СОЛ 97

Заработало!

Твою мать, заработало!

Я только что влез в скафандр и проверил посадочный аппарат. Остронаправленная антенна смотрит прямо на Землю! А единственный способ, которым она могла этого добиться, — получить сигнал.

Они знают, что я жив!

У меня нет слов. Этот безумный план каким-то образом сработал! Я смогу с кем-то поговорить. Три месяца я был самым одиноким человеком в истории — но теперь с этим покончено.

Конечно, меня могут и не спасти. Но я буду не один.

Возясь с «Патфайндером», я все время представлял себе этот момент. Думал, буду прыгать, кричать, может, покажу Марсу средний палец (потому что вся эта проклятая планета — мой враг), но ничего такого не произошло. Вернувшись в жилой модуль и сняв скафандр, я уселся в грязь и заплакал. Несколько минут рыдал как младенец. Наконец рыдания перешли в тихие всхлипы, а потом на меня снизошло великое спокойствие.

Благостное спокойствие.

Мне пришло в голову: теперь, когда появился реальный шанс выжить, нужно быть поаккуратнее с нескромными моментами в журнале. Как удалять журнальные записи? Очевидного пути не существует… Но этим я займусь позже, а сейчас у меня есть более важные дела.

Например, поговорить с людьми!

Ухмыляясь, Венкат забрался на трибуну пресс-центра ЛРД.

— Чуть более получаса назад мы получили ответ с высоким усилением, — сообщил он собравшимся журналистам. — Мы немедленно велели «Патфайндеру» сделать панорамный снимок. Надеемся, у Уотни есть для нас какое-то сообщение. Вопросы?

Море вскинутых рук.

— Начнем с вас, Кэти, — сказал Венкат, указывая на репортера Си-эн-эн.

— Спасибо, — ответила она. — Вы установили контакт с марсоходом «Соджорнер»?

— К сожалению, нет, — сказал Венкат. — Посадочный аппарат не смог связаться с «Соджорнером», и у нас нет возможности войти с ним в контакт напрямую.

— А что могло случиться с «Соджорнером»?

— Не буду даже гадать, — ответил Венкат. — После столь длительного пребывания на Марсе — все, что угодно.

— Хотя бы предположительно.

— Мы думаем, Марк отнес его в жилой модуль. Сигнал посадочного аппарата не сможет достичь «Соджорнера» через брезент модуля. — Повернувшись к другому репортеру, Венкат сказал: — Теперь вы.

— Марти Уэст, «Эн-би-си ньюс». Как вы планируете связаться с Уотни, когда все заработает?

— Это будет зависеть от Уотни, — ответил Венкат. — Мы можем оперировать только камерой. Он может писать записки и показывать их нам. Но как мы будем отвечать — другой вопрос.

— Почему? — спросил Марти.

— Потому что мы можем манипулировать только операторской платформой, это единственная подвижная часть. Есть много способов передать информацию посредством вращения платформы — но нет гарантированного способа сообщить о них Уотни. Ему придется придумать что-то и сказать нам. А мы подхватим.

Он показал на следующего журналиста.

— Спрашивайте.

— Джилл Холбрук, Би-би-си. С тридцатидвухминутной задержкой и единственной вращающейся платформой беседа получится ужасно медленная, верно?

— Верно, — согласился Венкат. — Сейчас на Ацидалийской равнине раннее утро, а здесь, в Пасадене — начало четвертого утра. Мы будем работать всю ночь. Пока достаточно вопросов. Через несколько минут мы получим панораму. Будем держать вас в курсе.

Прежде чем кто-либо успел выкрикнуть новый вопрос, Венкат вышел в боковую дверь и торопливо зашагал по коридору к импровизированному центру управления «Патфайндера». Он пробился сквозь толпу к пульту связи.

— Есть что-нибудь, Тим?

— Разумеется, — отозвался тот. — Но мы таращимся на этот черный экран, потому что он намного интересней фотографий с Марса.