даже не понравилась ей, потому что растительность на лице всегда старит. Зачем старить себя раньше времени?

Изучив черты лица, Лея снова оценила внешность в целом. Ей показалось, что его тело может отдельно существовать от головы, но даже это она не посчитала недостатком. Во взгляде Ричарда сложно было что-либо прочитать. Он смотрел будто сквозь нее и, в то же время, был сосредоточен на девушке.

5

– Как вы сейчас? – спросил Ричард чуть мягче.

Лея заговорила медленно, но четко, будто готовила ответ заранее:

– Я постоянно проживаю день сурка. Когда Рамон умер, я не выходила из дома и перестала чувствовать время. Все казалось зацикленным и одинаковым, поэтому я решила завалить себя работой и встречами, но ощущение жизни по графику не покидает меня до сих пор. Моя жизнь серая и однообразная, – Лея обняла себя за плечи и смотрела куда-то в угол, не моргая. Хоть сеанс психотерапии с Ричардом и подпитывался иными необычными целями, Лея, закрыв глаза на страх, говорила искренне, заглядывая глубоко внутрь себя.

– Вы осознаете, что находитесь в состоянии проживания горя?

– Да, – Лея активно закивала, переводя взгляд на Ричарда, – но не знаю, что делать дальше.

– Горе, – начал Ричард после нескольких раздумий, – это, порой тяжелое, а порой невыносимое чувство, которое вынуждает нас задаваться нетипичными мыслями или делать несвойственные нам вещи, но надо понимать, что это не навсегда и, как бы странно ни звучало, надо дать времени время, – свои слова он поддерживал плавной жестикуляцией, которая прекратилась в ту же секунду, как он замолчал.

– Да, но сейчас мне больно, – Лея скривила рот. Отчего-то она стала более раздраженной.

– Я понимаю, – откликнулся Ричард и раздражение сменилось состраданием. Почему-то Лее стало его жаль. Только переживший то же самое мог сказать простую фразу с такой неосознанной, но удушающей печалью. – Может, вам хочется что-то сказать или обсудить? – добавил он, подталкивая ее к более четкому формированию запроса.

Лея потянулась к указательному пальцу и взялась за любимый перстень.

– Возможно, мне было бы не так тяжело, если бы я не чувствовала вину, – заключила она, не выпуская украшение из пальцев другой руки.

– В чем вы себя считаете виноватой?

Лея увела взгляд вверх и шумно втянула носом воздух, а затем с тяжестью выдохнула. Она много раз отвечала на подобный вопрос в голове, но вслух – еще никогда.

– Я осознаю, что никак не смогла бы повлиять на его решение, но меня гложет мысль о том, что я сделала недостаточно. Я знаю, что Рамон доверился мне, когда рассказал о, скажем так, планах на будущее, и я знаю, как для него это было важно, но оттого мне, увы, не легче. Я все равно чувствую себя плохой подругой.

– А что бы сделала хорошая подруга? – в тот же миг спросил Ричард.

Лея посмотрела ему в глаза. Ответ пришел к ней моментально, но она, не желая верить самой себе, пыталась оттянуть неизбежное.

– Она бы сделала то же самое, – наконец сдалась Лея, из ее уст вырвалась короткая усмешка. Она сделала небольшую паузу. – Если я это осознаю, то почему все равно чувствую вину?

– Это момент принятия, и он не скоротечен. Побудьте со своими мыслями до следующей нашей встречи.

– И это все, что я могу сейчас сделать? Ничего? – слова вырвались сами собой. Лея была настолько взволнована, что даже немного привстала с кресла.

– А что вы можете сделать еще? – спросил Ричард, не разделяя настроения клиентки и оставаясь в той же позе и на том же месте.

–– Убедить себя в чем-то, успокоить, я даже не знаю, – Лея заметалась из стороны в сторону. Она не рассчитывала на такой быстрый сеанс.

–– Если я вам скажу, что вы ни в чем не виноваты, вы поверите мне?

–– Нет, – в ту же секунду ответила Лея.

–– А если я начну вас убеждать в этом?

–– Нет, – снова сказала она.

–– Вы все это время пытались сбежать от своих чувств, но, раз вы здесь, значит, наконец, готовы услышать себя. Это намного больше, чем чьи-либо слова.

– Ладно, – согласилась Лея после коротких раздумий, – вы правы. Да, это то, что мне надо. Послушать себя.

Лея тяжело вздохнула. Ричард решил, что на данном этапе они добились максимума. Он заговорил, немного растягивая слова:

– Тогда давайте на сегодня завершим сеанс. Жду вас ровно через неделю.

На секунду Лея опешила, но быстро взяла себя в руки. Она понимала, что сама из себя не смогла бы вытянуть сейчас больше.

– Хорошо. До свидания.

– До встречи.

Лея направилась к выходу, сняла с крючка свой темно-синий плащ, и, не став мяться у двери, сразу вышла, одевшись уже в коридоре. Лея начала анализировать произошедшее, еще даже не покинув стен «Мортема». Она чувствовала себя потерянной. Ее снова погрузили в боль и воспоминания, и теперь она должна была научиться с ними жить.

На месте Марго стояла другая девушка. Лея подошла к ней, чтобы записаться к Ричарду на следующую неделю.

– Оплата сеанса производится после его окончания, – сообщила Агата.

Лея поблагодарила девушку за информацию, попрощалась с ней и с Максом и вышла из здания.

Ричард определенно понравился Лее и с профессиональной, и с чисто человеческой точки зрения. Он располагал к себе, внимательно слушал и будто заранее знал, что нужно сказать. Когда Ричард говорил, на его лице практически не было эмоций, его глаза казались пустыми, а слова украшали только четкая дикция и нужные ударения.

«Он точно не дурак. С ним не пройдут какие-то уловки. Мне ничего не стоит попробовать, но я совершенно не уверена в успехе».

Возможные перспективы несильно радовали. Лея старалась переключить свои мысли, но раз за разом продолжала прокручивать вопросы Ричарда в голове.

Лея любила весеннюю прохладу, хоть она, порой, и надоедала. На окнах некоторых домов до сих пор висели гирлянды и разноцветная мишура. Хотя это и показывало, что их владельцы ленивые люди, но, несомненно, такие украшения поднимали настроение. Лея решила почти весь путь до дома пройти пешком. Она была из тех людей, кому пешие прогулки доставляли удовольствие, вне зависимости от пройденного расстояния. В наушниках играла какая-то инструментальная музыка. Лея специально включала такую, чтобы не перебивала мысли.

Придя домой, Лея сразу направилась в душ и полчаса просидела под струей горячей, но не обжигающей воды. Не то чтобы ей не хотелось выходить, скорее не было причин. Лея чувствовала острое желание побыть наедине с собой. Во время своего прежнего заточения она избегала не только окружающих людей, но и